Позаботься о дочери
Шрифт:
— Уже?
— Время идет не только для нас! Она недавно окончила медицинский колледж и работает фельдшером на скорой помощи. Вернее, работала. На прошлой неделе она уволилась.
— Почему?
— Главврач станции скорой помощи приставал к ней.
— Вот урод! Прессануть бы его!
— Рита врезала ему по яйцам. Она умеет справляться с мудаками, — Костя многозначительно приподнимает бровь. — Так что не думай доставать ее, когда она приедет.
— Она приедет? — вспоминаю, когда в последний раз ее
— Она не хотела возвращаться в город… после всего. Но пока у нее несколько недель свободных до того, как она найдет новую работу, я уговорил ее приехать и навестить старшего брата. Возможно, она согласится побыть няней для твоей дочери. Но это временно. Несколько недель. Потом тебе нужно будет искать другие варианты.
— Когда она приедет?
— Через два-три дня.
— Как раз когда мы узнаем результат теста на отцовство, — кивает Ос.
— Поскорее бы!
— И учти, она будет здесь только ради малышки, — глаза Кости темнеют. Он почти такой же здоровый, как Шрам. Если захочет, одной левой скрутит меня в бараний рог.
— Эй! Я знаю правила! Сестра друга под запретом! Она семья! Как Саша.
Оскар громко откашливается и бросает на меня гневный взгляд.
— Я просто так сказал. Для примера…
Он смотрит на меня так, будто передумал не надирать мне задницу.
— Ребенок плачет, — Иван заходит в кабинет очень вовремя.
В его руках автолюлька, и он ставит ее на стол.
— Почему она плачет? — смотрю, как она сжимает кулачки и дергает ножками. Волнение закручивается в груди, меня прошибает пот. Спавшие до сих пор инстинкты медленно просыпаются.
— Может, хочет есть? Откуда я знаю.
— Я кормил ее недавно. В больнице. И двух часов не прошло, — убираю длинную прядь с глаза.
Малышка начинает кричать еще сильнее. Ее лицо краснеет.
— Сейчас посмотрим, — Костя лезет в телефон и зачитывает. — Новорожденные едят от восьми до двенадцати раз в сутки. Получается каждые два-три часа.
— Ничего себе!
— Ага, а еще потом столько же раз нужно менять подгузник, — Иван хлопает меня по плечу.
О нет! Запрокинув голову, я сам беззвучно кричу.
4
4
— Эй, ты куда? — восклицает Иван, когда я иду к двери.
— На кухню. Приготовлю смесь.
— Бери ее с собой. Кстати, тебе надо выбрать ей имя.
— Не думаю, что это правильно делать сейчас.
— А как нам тогда про нее говорить? Она? Ребенок?
Вздыхаю, уже который раз за день.
Я не хочу давать ей имя, пока не придут результаты теста. Это очень личное. Не хочу привязываться к ней.
Можно
С рычанием берусь за ручку переноски и выхожу из кабинета.
Удобная все-таки штука.
Но спать в ней она же не сможет? И на моей кровати тоже! Вдруг свалится?
Она еще слишком маленькая, чтобы ползать! Дурак, ты!
А если я ее раздавлю во сне?
Кошмар!
Костя и Оскар идут на кухню за мной. То ли контролируют, то ли им просто любопытно.
— Что ты делаешь? — спрашивает Костя, когда я капаю готовое питание на запястье, как показывала медсестричка.
— Проверяет, не горячо ли! — встревает только что вернувшийся с дела Артем. — Что? Я видел, как Демьян так делал, когда кормил своего сына, — толкает в плечо усмехающегося Костю.
Лица парней становятся серьезными. Демьян был единственным семьянином из нас.
У него остались молодая вдова и маленький сын. Они живут отдельно от нас.
Мы замолкаем, скорбя о друге.
Только малышка продолжает требовательно орать.
С третьей попытки ей удается правильно захватить соску и она жадно пьет.
Тишина! Как же хорошо!
После кормления прижимаю ее к своему плечу и покачиваю, придерживая головку, как несколько раз строго повторяла мне медсестра. На этой фразе она не улыбалась и не флиртовала.
— А это зачем? — интересуется Костя.
— Чтобы она отрыгнула воздух.
— Костя, а ты чего такой любопытный? Тоже захотел стать папой? — подкалывают его Артем с Иваном.
— Упс. Она отрыгнула на тебя не только воздух, — продолжают веселиться парни, в то время как я чувствую теплую жижу, стекающую по моему плечу на спину.
— Это вообще нормально? — Иван берет с крючка кухонное полотенце.
— Теперь понятно, почему она так часто хочет есть! — бас Кости за моей спиной.
Только Оскар созерцает эту картину в полном молчании.
— Что дальше? Где ты будешь с ней жить? В гараже? Как там будет ребенку? — резонно замечает Артем. — Без няни ты точно не справишься.
Не знаю я. Ничего не знаю. Лишь бы пережить этот день.
Но нутром чую, она здесь навсегда. Она моя.
А если так, никому ее не отдам.
Я не поступлю так же, как поступила со мной моя мать. Как поступила с ней ее мать.
Уложив ее в люльку, стягиваю с себя испачканную футболку.
Малышку тоже нужно снова переодеть.
Уже обед, а у меня все еще ни крошки во рту. Аа!
— Черт! Это последняя чистая… эм, хрень, — достаю из сумки кофточку с пришитыми к ней штанами.
— Кажется, это называется боди, — Артем — прямо эксперт, как я погляжу.
— Надо съездить в магазин. Купить еще кучу всего. Одежду. Питание. Подгузники! — поднимаю указательный палец вверх. — И какую-то кроватку… что еще?