Пожар Метрополии
Шрифт:
То, что бразильский «К-20» развернул к противнику самую незащищенную часть – корму, – тоже очень сильно напоминало общение животных одного вида. Известно, что когда некоторые из них демонстрируют другому какое-либо уязвимое место, к примеру горло, любой поединок сразу же прекращается. Но здесь был не тот случай.
Американцы подлетали к жертве поближе не только для демонстрации исполнительности – они жаждали поквитаться. В данном случае, невинный «К-20» символизировал для них все те унизительные поражения и случайности, которые выпали на долю моряков и летчиков у побережья Южной Африки. Бразильская машина стала концентрированным средоточием всего невезения, которое свалилось на голову, в виде неудачно
Противолодочный «К-20» не внушал янки никакого опасения. По их убеждению, он совершенно ничего не мог сделать, разве что сбросить парочку глубинных бомб. Так что два вертолета «янки» планово настигли «латиноса» и подрулили буквально на двести метров. Поскольку он не делал абсолютно никаких маневров, его легко взяли в перекрестие.
78
Получение груза
– Что слышно? – спрашивает Минаков у Миши Гитуляра, наблюдающего за своим маленьким монитором. Миша слушает стены. Переборки большого корабля. Естественно, слушает не ушами, специальной усилительно-дешифрующей аппаратурой. К переборкам подведены три щупа на присосках, похожие на древний – Герман в детстве видел такой в деревне – врачебный фонендоскоп, не требующий для работы никаких батареек. Машина Гитуляра менее автономна, у нее есть аккумуляторы.
– Слева сверху, – говорит Миша, не отрывая взгляда от экрана. – Вот этот переход, – он тычет палец в схему разреза корабля. – Большая группа.
– Человек пятнадцать, – добавляет он после паузы, затраченной на какие-то манипуляции с кнопками.
– Понял, – ответствует Герман, пошевеливая сенсорной перчаткой командного «компа». У них есть время, есть преимущество. Входя в очередной коридор, первым делом они уничтожают, точнее просто «слепят», камеры слежения. Это очень просто – передовой десантник запаливает импульсно-лазерную свечу. Всего на две пикосекунды. И значит, теперь у них преимущество. Ни враг, ни они не видят друг друга, но зато они его слышат.
– Двойка «Три»! – командует Герман (естественно, не голосом). – Пятнадцать метров влево – дверь! Заблокировать!
– Есть! – отвечают нужные люди и тоже не голосом.
Это очень просто – заблокировать тяжелую стальную дверь. Нужно просто умело подорвать замок, и тогда тяжелые задвижки сплавятся. Если же двери в нужном месте не имеется, ее можно создать. В арсенале двойки «Три» наличествует специальная пена. Твердеет через минуту, а растет в объеме где-то в десять тысяч раз. Естественно, и ее и дверь можно подорвать, но ведь на все тратится время. И кстати, становится понятно, что вас уже ждут. Судя по количеству крови в других местах, весьма экипированные враги. Да и вообще там, где вас ожидают, может оказаться даже не противник – оставленные им мины.
Но все-таки понятно, в чужом корабле, против многотысячного контингента даже такими инженерными выкрутасами не продержаться. И может быть, и пробиться к цели, но уж точно не уйти. Но не волнуемся. Что там у нас по часам? Герман не отворачивает рукавчик – наручные часики ушли в прошлый век, как ранее часы на цепочке, вместе с жилетками – он видит время прямо перед собой – монитором является его собственная глазница, а информация буравит лазером прямо через зрачок.
Ведь время работает на нас. Перепад воды между этим местом и шлюзом «Педро Мигуэль» десять метров. Если все по плану, то есть по команде Минакова шлюзы разведены, то… Быстрое движение пальцев в сенсорной перчатке. Через двадцать минут нужный группе участок корабля будет затоплен. Не все, не все отверстия в борту проделаны взрывчаткой только для шумового эффекта.
Ну а что
А вот у «Пульсара» вскрыты еще не все принесенные на горбу контейнеры. Имеются кое-какие сюрпризы.
79
Курорт Ямайка
Калибр имеет значение. И двенадцати с мелочью миллиметров пулемет – это далеко не двадцатимиллиметровая пушка. Но все едино, расстрел «К-20» занял секунды. Единственное, что успел сделать бразильский пилот перед тем, как машина задымила, а тяжелые пули протаранили преграду из стекол, алюминия и пластика, дабы вонзиться в тела, – это развернуть машину боком, чтобы дружески помахать настырным гринго. Возможно, его жест несколько испортил американцам наслаждение победной эйфорией, но скорее всего они слишком сосредоточились на прицеливании, чтобы заметить штрих, идущий вразрез с первичной установкой на агрессивность «латиносов».
Итак, янки открыли счет. И может быть, все бы оказалось совсем удачно, если бы у трагедии не имелось визуальных свидетелей. Барражирующий почти в пятикилометровой дальности еще один «К-20» все «видел». Естественно, пилоты все-таки не орлы и в процессе службы у них не вырастают глаза размером с совиные, однако один из летчиков «любовался» сценой через мощный бинокль цифрового усиления. Скорее всего, он тоже проглядел наивные жесты дружбы, порожденные ошибкой товарища, однако общий процесс стал абсолютно ясен. Подрыв и падение вертолета никак нельзя объяснить столкновением с метеоритом либо с «летающей тарелкой». Причины, следствия – все было налицо.
Латиноамериканские страны – это порождение испанской культуры, по крайней мере они взяли из нее очень многое. Этой нации, вследствие долгого смотрения на бой быков, свойственна некоторая импульсивность. И сейчас, несмотря на технократическое окружение – штурвалы, дисплеи, поляризационные стекла и прочее, – память генов «шандарахнула» молнией, легко задавив приверженность уставу и прочим дисциплинарным критериям.
– Ракеты в готовность! – скомандовал первый пилот, даже не пытаясь запросить у командования какого-либо разрешения.
Второй его сразу понял. Летали они давно и даже когда-то побывали на настоящей войне – против своих же братьев-бразильцев, оказавшихся по другую сторону границы. Ясно, что имелись в виду не противокорабельные, таковых на забортной подвеске не имелось.
– Ставить на захват? – уточнил второй пилот.
– Нет, только в готовность! Пусть подлетят поближе, – голос командира был абсолютно холоден, но перепрыгнул на повышенную октаву.
– Зависнуть?
Первый пилот кивнул. Подразумевалось «парение» на одном месте. Иногда такой маневр давал дополнительные шансы при попадании в ракетные прицелы. Конечно, в первый раз гринго использовали пулемет или пушку, но кто может сказать, что последует дальше?
Затем оба летчика стали перетирать в труху бусины ожидания. Потребовалось всего несколько штук – даже пять километров очень малая дистанция, а ведь им хватило меньшей.
– Есть захват двух в инфракрасном! – доложился второй пилот и преобразился в гомункулуса, уставившего палец в кнопку с откинутым колпачком.
– Пуск! – распорядился «первый» и снова кивнул.
Они перебрали еще несколько бусин, покуда ракеты свели пространство и время в фокус.
– Уничтожено две! – констатировал молодой ас, подражая холодной уверенности командира. Затем он выдержал двухсекундную паузу и спросил: – Что будем делать с третьим? – Ракет у них больше не было.