Пожар Сиболы
Шрифт:
Комната снова затихла. Только песок, остывающий ветер и звук дыхания.
— Попробуй только встать у нас на пути, — начал Ибрагим, и Бася развернулся к нему.
— И что? — Он подступил так близко, что его выдох шевельнул волоски в бороде Ибрагима. — Встану у вас на пути — и что? Не бросай угрозу на полдороге, мачо!
Ибрагим был меньше его ростом. Он опустил глаза и промолчал. Бася со стыдом и облегчением подумал, как хорошо, что заговорил Ибрагим, а не Кейт. Кейт он боялся. Он никогда бы перед ней не выстоял.
— Дуй, — сказал он, отступая назад и кивая компании, — я пошел.
На полпути к дому он наткнулся на патруль. Две женщины в тяжелом снаряжении выглядели большими и опасными. Одна из них — белокожая, с волосами воронова крыла — кивнула ему на ходу. Все в ней дышало угрозой: бронежилет, большая пехотная винтовка на сгибе руки, шоковые гранаты и наручники на поясе. Дружеская улыбка выглядела совершенно неуместной. Бася невольно представил, как она истекает кровью на улице, подстреленная в спину его друзьями.
Люсия ждала его на крыльце — сидела, поджав под себя ноги, на большой подушке и что-то пила. В холодную ночь из чашки поднимался пар. Наверняка это был не чай — чая у них почти не осталось. Может, просто горячая вода с лимонным ароматизатором. Если они не получат разрешения на продажу руды, скоро и ароматизаторов не останется.
Бася тяжело опустился рядом с женой на твердый пол из карбонатного волокна.
— Как? — спросила Люсия.
— Не стали слушать, — вздохнул Бася. — Сговариваются перебить людей РЧЭ. Всех. И Джима Холдена с командой тоже.
Люсия с мягким неодобрением покачала головой.
— А ты что?
— Сейчас они, очень может быть, сговариваются и меня убить. Впрочем, не думаю, что до этого дойдет, если я не встану у них на дороге. Но участвовать я не стану. Так им и сказал. Жать, что я зашел так далеко, Люсия. Я большой дурак.
Люсия грустно улыбнулась и накрыла его руку своей.
— Бездействуя сейчас, ты остаешься на их стороне.
Бася нахмурился. Ночь пахла свежей землей — недавняя буря нанесла пыли. Запах могилы.
— Одному мне их не остановить.
— Холден здесь для того, чтобы их остановить. Они с командой ученых вернулись из пустыни. Ты мог бы поговорить с ним.
— Знаю, — сказал Бася. Он сам об этом думал. Понимал, что необходимо поступить именно так. Но все равно чувствовал себя предателем. — Знаю.
Облегчение вырвалось из Люсии смехом. Поймав озадаченный взгляд Баси, она обняла его и притянула к себе.
— Как хорошо, что Бася, которого я люблю, никуда не делся.
Он расслабился в ее объятиях. Позволил себе на минуту отдаться безопасности и любви.
— Бась, — шепнула ему в ухо Люсия.
«Ничего не говори, не погуби этой минуты», — взмолился он про себя.
— Фелисия улетает с челноком на «Барбапикколу». Сейчас. Сегодня ночью. Я ей разрешила.
Бася отстранился, отодвинул Люсию на вытянутую руку.
— Что-что?
Люсия хмуро взглянула на него и крепко взяла за локти.
— Не удерживай ее, — предупредила она.
Бася вырвался и вскочил на ноги. Люсия кричала ему вслед, но он уже со всех ног бежал по дороге к посадочной площадке.
Увидев, что челнок пока не взлетел, он пошатнулся от облегчения. Мимо прожужжал электрокарт колонистов. Водитель чуть не сбил его в темноте. Карт был наполнен рудой. Погрузка еще не закончилась, время оставалось.
Фелисия стояла в нескольких шагах от люка с чемоданами в руках и болтала с пилотом. От рабочих фонарей, окруживших корабль, на них падало яркое пятно света, и ее оливковые глаза словно мерцали в нем. Черные волосы спадали по сторонам лица и по спине свободными волнами. Глаза и рот круглились — девочка говорила о чем-то волнующем.
Дочь была сейчас так красива, что у Баси заныло в груди. Она увидела отца, и лицо ее осветилось улыбкой. Не дав ей заговорить, Бася крепко обнял девочку.
— Папа, — с тревогой в голосе начала она.
— Нет, малышка, все в порядке. — Он прижался лбом к ее щеке. — Я не стану тебя удерживать. Просто не мог отпустить, не попрощавшись.
Его щека стала влажной — Фелисия плакала. Он придержал ее за плечо и отодвинулся, чтобы заглянуть в лицо. Его малышка, совсем взрослая, плакала у него на груди. Он невольно увидел в ней четырехлетку, больно разбившую коленку.
— Папа, — хрипло сказала она. — Я боялась, что ты меня возненавидишь. Но мама сказала…
— Нет, малышка, нет. — Бася снова обнял ее. — Улетай, а когда отпустят корабль, доберись на Цереру и стань врачом, пусть у тебя будет чудесная жизнь.
— Почему?
«Потому что здесь в тебе видят орудие в войне за общественное мнение. Потому что я не собираюсь больше терять детей. Потому что не хочу, чтобы ты смотрела, как меня арестуют».
— Потому что я люблю тебя, малышка, — сказал он, — и хочу, чтобы все у тебя было замечательно.
Она обняла его, и на минуту мир снова стал хорош. Бася посмотрел, как она поднимается на борт, останавливается у люка и посылает отцу воздушный поцелуй. Посмотрел, как загружают последнюю порцию руды в грузовой отсек. Посмотрел, как с ревом, в волне жара поднимается челнок.
Потом он развернулся и пошел искать Холдена.
Холден с Амосом сидели в крошечном баре. Амос пил и рассматривал входящих. Стакан он держал в левой руке, а правая все время оставалась у кобуры на поясе. Холден быстро печатал на ручном терминале, лежавшем перед ним на столике. Оба выглядели напряженными.