Пожиратель Армий. Часть 1

Розин Юрий

Разумеется, Кинг-Конг не собирался просто стоять и ждать, когда отрубится. Из-за слишком мускулистого телосложения он не мог закинуть руки за спину и стащить меня. И вместо этого начал, будто дикий бык на родео, бесноваться, пытаясь сбросить меня, задавить, всё-таки оторвать мою руку от своего горла.

Несмотря на то, что под нами был относительно мягкий песок, спустя всего двадцать секунд я уже был скорее похож на отбивную котлету. Мои внутренности были перебиты в кашу, рёбра потрескались, сквозь зубы не переставая сочилась кровь.

После

того, как у меня что-то хрустнуло в спине, я потерял контроль над ногами и они начали болтаться, просто как тряпки, Кинг-Конг умудрился схватить их. Но вместо того, чтобы оторвать меня от себя, он после нескольких рывков просто вырвал из тазобедренного сустава сначала левую, а потом и правую ногу.

Я осознавал это максимально отстранённо, будто всё происходило не со мной. Не чувствовал даже боли. Мой мир сократился до руки, продолжавшей сжимать шею врага, втекавшей в меня энергии, которую я с маниакальной одержимостью продолжал сжигать и направлять в то, что осталось от моего тела.

Мне было плевать, что со мной происходило. Проигрыш в любом случае означал смерть. А ещё смерть с каждой секундой подходила всё ближе, потому как настолько стремительное поглощение энергии было обеспечено вторым ядром, за свои услуги бравшим с меня суровую плату.

Оставшиеся мне полтора месяца за первые двадцать секунд захвата превратились в месяц. За следующие пятнадцать секунд ушло ещё пятнадцать дней. Ещё через пять секунд у меня осталась неделя. Через три секунды — день. Через секунду — не более пары часов.

Я чувствовал, как утекает моя жизнь, чувствовал подступающую гибель. Не от рук врага, а банально от старости, наступившей всего через пару месяцев после двадцатилетия.

Два часа, час, тридцать минут, пятнадцать, десять, пять, три, две, одна…

ЧТО СТАНЕТ ТВОЕЙ ЖЕРТВОЙ БОЖЕСТВЕННОСТИ?

Глава 23

Этот вопрос прозвучал в моей голове, но его никто не произносил. Скорее это было похоже на намерение, гигантскую волю, настолько огромную и непреодолимую, что было совершенно невозможно вообразить.

Можно было долго не гадать, кому или, вернее, чему принадлежала эта воля. Со мной заговорил этот мир, сама Тейя, ответившая на приложенные мной усилия по обретению силы богов.

И вряд ли я действительно успел накопить нужное количество энергии и силы в последнее мгновение. Скорее триггером, призвавшим волю Тейи, стала моя решимость продолжать сражаться до самого конца.

А теперь я будто бы плавал в невероятно густом, тяжёлом и плотном бульоне, в темноте и тишине, не ощущая ни своего тела, ни окружающего мира. И должен был ответить на вопрос, при том что неправильный ответ означал мою немедленную смерть.

Что станет моей жертвой божественности?

Впрочем, я не особо волновался. Свой ответ на этот вопрос я нашёл вскоре после своего первого спарринга с Ялианой.

Родившееся из моей одержимости и злобы второе ядро Дара лишило

меня долгой, почти бесконечной по сравнению с моими двадцатью годами, жизни. Однако, хотя я и не мог не волноваться по поводу недолгих месяцев, оставшихся мне, я ни на секунду не пожалел о том, что моё существование больше не продлится столетия.

Дело вполне могло быть в том, что эти потенциальные сотни лет жизни были для меня чем-то крайне условным и эфемерным. И мне не было их жалко потому, что я не чувствовал их действительно своими.

Но у меня было достаточно времени обдумать эту ситуацию потом. И, порывшись в себе, я пришёл к выводу, что дело всё-таки не в этом. Потому что даже «заслуженных» мной семидесяти-восьмидесяти лет мне тоже было не особо жаль.

Проведя больше недели с толпой «зомби» в инкубаторе имперцев, я через пот, кровь и слёзы, через стиснутые зубы и едва сдерживаемый вой в полной мере осознал простую мысль: я смертен. И сейчас, хотя я не хотел и не стремился умереть, я не боялся смерти.

Я был готов к ней в любую секунду. Потому что уже однажды действительно пережил смерть, по крайней мере в своих мыслях.

Что я мог принести в жертву в обмен на силу бога? Не знаю, что приносили другие Майигу, почему-то информации об этом я не смог найти ни в одном источнике. Но я ответил на вопрос воли мира, нисколько не сомневаясь.

Моей жертвой божественности станет моя вечная жизнь, как бога.

В этом тёмном пустом пространстве практически отсутствовало понятие времени, но даже так я понял, что реакция последовала почти сразу. И хотя больше «голос» Тейи я не слышал, мне более чем доходчиво дали понять, что моя жертва была принята.

Темнота исчезла, я вновь был в пустыне. В отличие от тех двух раз, когда я создавал ядра Дара, время не было замедлено. Я видел Рея с Дьюллой на плечах и Кинг-Конга, стоявших по разные стороны от меня и пристально глядевших друг на друга.

Да, я уже не был на спине у гориллы. Я висел в воздухе, поддерживаемый невидимой силой, в окружении полупрозрачной плёнки, не дававшей Кинг-Конгу подойти. И эта же сила огромным, будто бушующая река, потоком, втекала в моё тело.

Две точки, будто жадные чёрные дыры, впитывали эту реку, создавая могучие вихри. Первая находилась у меня в голове. Это было первое ядро моего Дара контроля. Вторая — в районе пупка. Второе ядро Дара пожирания.

Однако по мере того, как энергия исчезала в них, я начал ощущать странный резонанс в пустом месте посередине между двумя вихрями. Прошла секунда, другая, третья, и сомнений уже быть не могло.

В районе моего сердца, сначала медленно, но затем всё быстрее и быстрее, вскоре обогнав по силе всасывания два других ядра, формировалось ещё одно. Третье ядро Дара жизни.

Похоже, его создала в самый последний момент перед тем, как на меня снизошла воля мира, моя решимость погибнуть, но достичь желаемого. А может быть, услышав мой ответ на свой вопрос, его помогла мне сформировать сама Тейя.