Пожиратели душ
Шрифт:
– Есть еще вероятность, что магистр просто перестанет пить эти соки, – небрежно заметил Коливар, – но вряд ли кто-то из нас согласится на это лишь ради спасения чьей-то жизни.
– Совершенно верно, – кивнул Рамирус. – А ведь в этом случае речь идет не о крестьянине, умирающем в своей мазанке без ведома всего остального мира. Речь о принце крови. Его окружают лекари, желающие его спасти не менее рьяно, чем сам Дантен. Они испробуют на нем все известные средства и все запишут до мелочей. Сюда свезут всех известных свету целителей – не добром, так силой. Король уже заявил, что
– Магистерских секретов ни за какие деньги не купишь, – сухо вставил Келлам из Ангарры, – а без них они вряд ли доведаются правды.
– Ты так крепко в этом уверен? – возразил ему Рамирус. – За тысячи лет каких только сказок и суеверий не наросло вокруг этой болезни. Многие ведьмы на смертном одре были на волосок от прозрения. Невежды в подпитии высказывают домыслы, пугающе достоверные для ушей простолюдина. Кто поручится, что теперь, когда король готов платить за всякую досужую сплетню, никто не соберет эти россказни воедино и не захочет в них покопаться?
– В природе есть существа, которые питаются атрой, – заметил Дель. – Отчего подозрение непременно должно пасть на людей?
Рамирус сощурился. В сочетании с белыми бровями это придало ему до странности хищный вид, словно у старого филина, в чьи владения вторгся чужак.
– Ты недостаточно образован, брат. Известно лишь одно существо, которое питается таким образом, и на землях, населенных человеком, оно не встречается уже много веков. Все прочее – это сказки, придуманные нами самими, чтобы скрыть от людей наши мерзостные обычаи. Долго ли продержатся такие басни, когда владыка наподобие Дантена вложит все свое богатство и всю свою власть в раскрытие истины?
– Болезнь изнуряет тело, – промолвил Лазарот, – а магистр – душу. Любая ведьма, которая не зря ест свой хлеб, способна увидеть разницу… если найдет нужным до нее доискаться.
– Стало быть, надо убить принца и тем избавить себя от хлопот. – Коливар все-таки не сдержал улыбки. – К тому же время обеденное, – добавил он, взглянув на стену, где висели часы.
– Невозможно.
– Отчего так? – Коливар зловеще сощурился. – Он нужен королю? Нужен государству? Политические соображения магистру должны быть чужды, Рамирус.
– А твое предложение политики не касается? – вскинулся Рамирус. – Недурную награду ты получишь от своего короля, Коливар, приехав домой с вестью о смерти Андована. Особенно присовокупив, что сам ей поспособствовал.
– Господа, – вмешался Келлам. – Я никого не хочу обидеть, но опасность для нас действительно велика, не так ли? В сравнении с ней все прочее и плевка не стоит – и кто на каком троне сидит, и сколько у него сыновей. Пусть Коливар тебя раздражает, Рамирус, но значит ли это, что он не прав? Объясни нам, почему юноше нельзя умирать. Кстати, обед – не такая уж плохая мысль. Многие из нас с утра ничего не ели.
Сердитый Рамирус все же подчинился законам гостеприимства и позвонил в колокольчик. В дверь робко постучали, появился мальчик-слуга, явно опасавшийся входить в покои магистра.
– Холодный ужин моим гостям, – приказал Рамирус. –
Глядя на Коливара, он поднял бровь, словно желая знать, доверяет ли тот местной пище и местным слугам. Тот ответил поклоном и суховатой улыбкой. В этом сквозила надменность – он как будто побуждал Рамируса нарушить долг гостеприимства и быть на том пойманным.
«Не подзадоривай меня стать твоим убийцей, – подумал Рамирус. – Против такого искушения мало кто устоит».
Когда дверь опять затворилась и шаги мальчика затихли, Рамирус заговорил снова.
– Дело вот в чем. Зло, причиненное принцу открыто или даже тайно, грозит нам разоблачением. Дантен уже обратился к ведьмам, и некоторые из них довольно сведущи. Трудно ли расследовать подобное деяние? Любой из нас на это способен, и есть возможность, что ведьма тоже сумеет – быть может, и не одна.
– Так убьем ведьм, – пожал плечами Коливар.
– Лучшего совета ты дать не можешь? – вспылил Рамирус. – Уморить всех – и кончено?
– Магистры, – вмешался Дель, – вы ведете себя неподобающим образом. Гость не должен говорить в таком тоне, брат, – укорил он Коливара.
– Южные манеры, – проворчал Рамирус.
– А ты, – напустился Дель на королевского магистра, – позволил делу зайти слишком далеко. Нам следовало собраться еще до того, как Дантен прибег к помощи ведьм. Тогда мы покончили бы с принцем без шума, приписав это несчастному случаю. Теперь же… – он переводил взгляд с Коливара на Рамируса, – теперь все значительно усложнилось.
– Вот именно, – подтвердил Коливар, поблескивая темными глазами при свете ламп.
– Послушайте-ка меня, – подал голос Фадир, смуглый, широкоплечий и мускулистый. Коливар предполагал, что до обретения Силы тот был воином. – В моих краях такого бы никогда не случилось. Нельзя забывать, что мы ходим по канату и всякое уклонение в сторону равносильно гибели. У нас каждый, кто грозит раскрыть секреты магистров, умирает. Таков Закон. Я согласен с моим братом, -сказал он, глядя прямо в глаза Рамирусу, – ты слишком долго тянул. Однако сделанного не воротишь, – обратился он уже к Коливару, – и мы должны принять существующее положение дел. Возможно, когда все останется позади, нам следует определить, как поступать в таких случаях далее, чтобы это больше не повторилось.
– Согласен, – сказал Коливар.
– Надо найти виновного, – высказался Анши.
– Быть может, он среди нас, – предположил Келлам.
– Нет, – решительно возразил Рамирус. – Помните – я, приглашая вас, спрашивал каждого, не брал ли он себе нового консорта последние два года? Даже если предположить, что кто-то солгал… – он улыбнулся углами губ, – никого из вас здесь и близко не было.
– Если уж лгать, так о более свежем союзе, – произнес Коливар.
– Вот-вот.
– Стало быть, среди нас его нет, – проворчал Фадир. – Что же тогда? Найти звено, выяснить, кто пожирает мальчишку? Вы знаете, что этого делать нельзя. Всякий, прикладывающий магию к консорту, рискует, что его самого съедят. Паскудный способ покидать этот мир, доложу я вам. Не так бы я желал завершить свои дни.