Пожиратели таланта
Шрифт:
– Зачем она сняла номер?
– Как – зачем?! Чтобы ночью или под утро отнести туда сумку!
– Но если они не выносили сумку, то куда же она делась?
Приятели вновь метнулись к стойке дежурной.
– Нам надо срочно попасть в этот номер... Скажите, там сейчас кто-нибудь живет?
– Да нет. Там целый этаж сейчас пустует. А что случилось?
– После этой... Желтковой номер убирался?
– Конечно. Кто же оставит его неубранным? Думаете, та дама оставила в нем миллион долларов? – засмеялась девушка, даже и не подозревая, что попала в самую точку, в самый нерв.
– Эта женщина – моя гражданская жена, – серьезным тоном ответил ей Виталий. – Она разбилась насмерть в то утро... при ней не оказалось ни документов, ни драгоценностей.
– Боже мой! Какой ужас! – Улыбка сползла с лица молоденькой дежурной. – Тогда вам лучше обратиться в полицию. Но не думаю, что она оставила все это здесь, у нас. К тому же у нас проверенный персонал. И, если бы горничная обнаружила что-нибудь ценное в номере, тем более документы, она непременно сообщила бы об этом администратору. У нас с этим строго!
Но они все-таки уговорили девушку, чтобы та вызвала горничную, убиравшуюся в номере на четвертом этаже, и проводила их туда. Но перед этим они вместе с ней заглянули в номер на третьем этаже, где они провели ту самую, перевернувшую их жизни и уничтожившую дружбу, ночь. Николай сразу же метнулся к окнам и попытался открыть их.
– Что вы делаете? Зачем вам это? – испуганно спрашивала горничная, невысокая полненькая женщина средних лет в белом фартучке. Она-то в отличие от бывших постояльцев вела себя естественно.
Но Николай, не обращая на нее никакого внимания, продолжал свое дело.
Окна с треском и скрипом наконец открылись.
– Вот! Видишь? Невозможно их открыть бесшумно. Поэтому-то она и сняла другой номер! А сумку, – он понизил голос и заговорил в самое ухо Виталия, – выбросила в окно! Поэтому дежурная, когда они выходили, и не увидела ни у той, ни у другой никакой большой сумки. Они выбросили сумку во-о-он туда, – он высунулся из окна, и густая каштановая листва бросила на его голову зеленоватую бликующую тень, – в траву. Вышли налегке, пританцовывая, суки, обошли гостиницу, взяли спокойно сумку, сели в машину и покатили...
– Думаешь, они не могли бы это проделать в нашем номере? В смысле, выбросить ее отсюда?
– Думаю, это было опасно. Кто-нибудь из нас мог бы проснуться от этого шума. Они не хотели рисковать.
– Но почему она сняла номер точно над нашим?
– Полагаю, для того, чтобы, находясь наверху, слышать все, что происходит внизу... Если бы она услышала наши голоса, то знала бы, что мы проснулись и все такое... А так, уверенная в том, что мы спим, она и выбросила... в окно.
– Послушайте, у вас что-нибудь пропало? Но я клянусь вам, что ничего в этом номере не было! – возмущаясь, оправдывалась горничная.
– Пойдемте, вы покажете нам такой же номер на четвертом этаже.
Там они тоже открыли окна. Да только сразу, с первых минут, стало ясно, что петли этих старых деревянных рам были предварительно смазаны, а потому, открываясь, они не издали ни единого звука.
– Ну, что я говорил?! – Николай бросил на Виталия презрительный взгляд, понимая, что теперь, что бы тот ни говорил, как бы ни пытался его убедить в своей непричастности к этому делу, он все равно не поверит бывшему другу.
– Почему ты так смотришь на меня? – вскинулся Виталий.
– Алле, вы что, так и будете пререкаться? Посмотрели, что вам нужно было, и давайте уходите отсюда... У меня работы много. Ходят тут, окна раскрывают зачем-то! Вы что, сумку потеряли?
Приятели одновременно резко повернули головы в ее сторону.
– Что это вы так на меня смотрите? Никакой сумки здесь не было! Ни тут, ни там, внизу. Могу поклясться здоровьем моей единственной дочери! Я – не воровка! И работаю здесь уже восемь лет! Мне люди свои ноутбуки доверяют, документы, я имею в виду, наши постоянные клиенты. Они больше доверяют мне, чем сейфу там, внизу! У меня свой сейф есть, в надежном месте. Так что, если что-то надо спрятать, милости прошу. И недорого возьму.
Вышли из гостиницы, обошли ее, потоптались в том месте, куда, предположительно, подружки-воровки могли бросить сумку.
– Что ты тут ищешь? – не выдержал Юдин. – Надеешься найти пачку-другую банкнот?
– Что, смешно? – огрызнулся Николай. – Лучше скажи, куда деньги девал? Да я ни в жисть не поверю, чтобы баба сумела все это придумать! С четвертым этажом и все такое! Это вы с ней на пару поработали. Или же – не с ней, а с той, рыжей! Откуда она взялась в ресторане?! Видно же, что непрофессионалка. И за соседним столиком сидела, хотя вокруг было полно свободных мест. И переглядываться сразу со мной начала, в постель ко мне залезла, чтобы бдительность усыпить! Грубая работа!
– Послушай, ты! – Виталий повернулся и схватил его за ворот. Глаза его при этом стали какими-то мертвыми, незрячими. – Сколько раз я должен говорить, что это не я?! Да, может, это как раз ты с этой рыжей и схлестнулся, и это она вынесла сумку...
– Давай, давай плети дальше... Что же ты остановился? Номер-то кто снял? Твоя Викуша! Виктория Желткова. Может, придумаешь, что я у них третьим был, да? И теперь вот мотаюсь с тобой по гостиницам, изображаю из себя жертву? Лучше расскажи мне, что ты с ее машиной сделал? Тормозной шланг подрезал? Угробить ее решил, чтобы все денежки присвоить?
– Да я же с тобой в номере оставался, ты что, не помнишь?!
В какой-то момент они вдруг осознали, что ненавидят друг друга. Каждый подозревал другого.
– Запомни, Виталя, – Николай тяжело дышал, ему было так нехорошо, муторно, что он едва держал себя в руках. – Я теперь постоянно буду за тобой наблюдать! И если увижу, почувствую, что ты меня обманул, я, когда у меня появятся доказательства, – достану тебя и убью! Обещаю.
– Аналогично, – вяло ответил Юдин. – Да только ты не там ищешь.