Позволь мне решить
Шрифт:
Близнецы растерянно переглянулись, и Велегор очнулся.
– Глупость сказал, - с усилием рассмеялся он. – Забудьте! А насчёт колдовства, так это запросто! Могу и другие фокусы показать, если…
– Если?! – хором уточнили братья.
– Если покажете мне ту пещеру, - улыбнулся Велегор. – Где вам ходячие мертвецы померещились.
– И ничего не померещились! – тотчас «клюнул» на уловку Рамон. – И мертвецы там были, и мужик странный…
– Только как же мы её тебе покажем? – развёл руками Равен. – Нас одних на конную прогулку не отпустят, только с Нифонтом или
– Не проблема, - отмахнулся Велегор. – Вы-то сами не боитесь?
– Вот ещё! – фыркнул Рамон, вспыхнув до кончиков ушей.
– Тихо! – шикнул Равен на обоих. – Нифонт идёт!
К ним и впрямь приближался пожилой наставник, встревожено поглядывая на небо. Мальчишки обернулись с самыми невинными лицами, но лучше всех изобразил невозмутимость Велегор.
– Пора обедать, мальчики, - подогнал их Нифонт. – И поживее, дождь вот-вот начнётся, видели молнию?
– Видели, - дружно закивали Рамон и Равен, пряча лукавые усмешки.
– Ну так и поторопитесь, - нахмурился наставник.
Велегор подмигнул братьям и первым сорвался с места. За новым другом с гиканием, переглядываясь на ходу, помчались восторженные близнецы. Быстроногие, резвые братья сумели обогнать Велегора у самого входа, первыми забежав на террасу, а оттуда ломанувшись прямиком в двери. Юный колдун запыхался, остановился, упершись руками в колени и переводя дух, и в тот же миг различил голоса в окне над головой. Один из них принадлежал отцу, и мальчишка заинтересовался, прислушиваясь к разговору.
– Я понимаю, - мягко соглашался с кем-то лекарь, - ты моложе. Тебе хочется жизни, приключений, свободы… слишком резким оказался переход от бесшабашного детства к пугающей зрелости. И дети… у тебя замечательные дети, Флорика, ты уделяешь им много времени, но мысли твои далеко… возможно, даже в прошлом, в те дни, когда ты ещё не знала Ореста. Умом ты понимаешь, что поступила правильно, а сердце требует перемен. Рвёшься на части… Ты ведь и к Феодору вернулась только поэтому, верно?
– Не совсем, - со вздохом отвечал мелодичный женский голос. – Фео действительно нуждался в моей помощи, хотя никогда бы этого не признал. У него совсем нет поддержки, и много раз уж пытались его… заменить. Мне пришлось отвоевать себе место рядом с ним, даже внедрить к нам Ореста было моей идеей – чем больше вокруг своих людей, тем лучше. А куда уж надёжнее, чем мой муж… Ох, мессир Януш, всё так запутано!..
– Понимаю, - успокаивающе проговорил лекарь, - ты – умная женщина, Флорика. Просто неугомонная очень…
– Да уж, - невесело рассмеялась собеседница, - от счастья в омут, оттуда обратно…
– Главное – никого не ранить по пути…
Велегор выпрямился, услышав позади тяжёлые шаги приближавшегося Нифонта.
– А вы что же, баронет? – поинтересовался наставник. – Почему в дом не идёте?
Мальчишка улыбнулся, но не ответил, чтобы не выдать себя, и мигом скрылся в доме.
Обед прошёл весело и незаметно. Говорили все сразу, наполняя гостиную гулом нескольких голосов. Гостеприимные хозяева не хотели отпускать старого друга, приглашали остаться на ужин; Януш отказывался вежливо, но непреклонно. Последние полчаса долгого прощания оказались настоящей пыткой: заныло сердце, разболелась голова, снова пошла носом кровь – удалось вытереть раньше, чем это заметили бы остальные. Близнецы стребовали у родителей право завтрашней конной прогулки с новым другом, и теперь удовлетворённо переглядывались между собой.
Орест вызвался лично сопроводить гостей до ворот, и, прощаясь, Януш успел перекинуться с ним несколькими словами наедине.
– Тебе стоит больше обращать внимания на жену, - сказал лекарь, уже забравшись в седло. – Флорика – красивая женщина…
– И что?! – тут же напрягся экс-король.
– И ничего, - спокойно отвечал лекарь. – Просто – больше обращать внимания.
Орест сощурился, пытаясь отыскать в лице лекаря намёк на издёвку или скрытый смысл, но не нашёл и сумрачно кивнул.
– Удачной дороги.
– Доброго вечера, - улыбнулся Януш. – Спасибо за приём.
– Увидимся, - чуть смягчился Орест.
В тот вечер Януш не работал в лаборатории, а Велегор не читал книг. Лекарь слишком устал за день, сердце по-прежнему болело, и он позволил себе лечь пораньше, пропустив ужин. Велегор прихватил из кухни поднос и забрался к отцу под одеяло, поставив еду на столик у кровати.
– Как ты? – спросил мальчик, разглядывая посеревшее лицо лекаря.
Януш коротко улыбнулся, не открывая глаз, вытянул руку, привлекая сына к себе.
– Устал.
– Тебе стало хуже сразу после обеда, я почувствовал, - Велегор обхватил его рукой, крепко прижался всем телом. – Ты же не умрёшь, пап? Не оставишь меня тут одного?
– Нет… не оставлю. Я… слишком люблю тебя для этого…
Какое-то время оба лежали молча. Велегор слушал шум бьющихся в окно веток и треск поленьев в камине, разглядывал причудливые тени на потолке. На душе было тяжело и неспокойно. Он гнал от себя дурные мысли, но их оказалось слишком много. Странная пещера, намеренное колдовство, болезнь отца…
Природное любопытство и интерес ко всему неизведанному заставили когда-то Велегора прислушаться к незнакомому пленнику на Туманных Островах, поверить его словам и влюбиться в их смысл. Это же любопытство подстёгивало его в монастыре на пути к Единому. Но ни одно духовное достижение не смогло побороть в Велегоре тягу к непознанному – и в своём ненасытном голоде он не различал знаний полезных от вредных. Одна и та же черта характера тянула его то на дно, то на поверхность, и ум его, хваткий, цепкий, с готовностью поглощал как семена правды, так и плевелы лжи. Сорняки глушат пшеницу; так случается и с душами.
Велегор ещё не понимал всего, что с ним происходит, но совершенно точно знал, чего хочет. Януш оказался первым в мире человеком, к которому он привязался и которого полюбил так, как умел, и теперь мальчик отчаянно боялся его потерять. Остаться одному в мире, который его не понимал и никогда бы не принял. И не полюбил бы так, как этот странный человек, нашедший сына в глубокой шахте на Туманных Островах…
– Когда я колдую, тебе плохо, - едва слышно проронил Велегор. – Прости, я не хотел…