Позволь тебя спасти
Шрифт:
Мы заказываем еще по пиву, вспоминая старые времена, неторопливо загоняя шары в лузы. Я узнаю, что через четыре недели у Бена с Тайрой свадьба, и я приглашен. Не знаю, буду ли еще тут к тому времени, поэтому я так и говорю, ничего не обещая. В момент, когда Бен оказывается рядом, он наклоняется ко мне и шепчет, чтобы никто не слышал:
— Сочувствую насчет Дженнифер.
Больше ничего не сказав, он возвращается к столу. Его очередь бить. Какое-то мгновенье мне кажется, что я не смогу контролировать себя и на глаза выступят слезы. Я смаргиваю, но ничего не происходит.
Бен знает. Наверное, многие знают. Глупо было надеяться, что это удастся скрыть.
Я делаю глоток за глотком, потом подхожу к столу и ударяю кием о шар. Он падает в лузу.
Я делаю вид, что ничего не произошло.
Когда я просыпаюсь, яркий солнечный свет бьет мне в глаза. Недовольно ворча, поворачиваюсь на бок и оказываюсь на полу. Я не помню, как оказался на диване в гостиной. Не помню, как добрался домой. Но припоминаю, что пива вчера было более чем достаточно. А еще виски.
Встретившись с Беном после долгих лет, мы отметили встречу. И вовремя не остановились. Поэтому сейчас у меня чертовски болит голова и состояние препаршивое. Давно я так не напивался. Только в первые месяцы после…
Я обрываю мысль, не давая ей развиться. Нет, только не сейчас. Не теперь.
Следуя на кухню за спасительной водой, чтобы потушить пожар во рту, я пытаюсь вспомнить, как вчера оказался дома. И кто заботливо укрыл меня пледом, очевидно не желая, чтобы я замерз. Под утро на озере бывает прохладно даже летом.
Пока я осушаю третий стакан воды, в голову ничего так и не приходит. Возможно, я сам как-то добрался домой? Но это вряд ли. Я бы не смог вести машину. И уж точно не стоял бы сейчас здесь, а в лучшем случае - где-нибудь на обочине, столкнувшись с деревом или чьим-нибудь ограждением.
Сполоснув стакан, я ставлю его на сушилку и в этот момент через окно кухни вижу, как темно-синий «Форд»-пикап въезжает во двор. Двигатель глохнет, открывается дверь, и Клем Стивенс спрыгивает на землю. Я выхожу из дома, когда Клем поднимается на крыльцо.
— Здравствуй! – она с сочувствием улыбается, выглядя очень бодро. – Решила проверить, как ты тут после вчерашнего.
Я морщусь и опускаюсь на деревянные ступени. Мой вид говорит лучше любых слов.
— Это ты привезла меня вчера? – отчего-то предполагаю я и, к моему удивлению, Клем кивает.
— Сам бы ты не справился.
Она садится рядом, и я чувствую приятный аромат, который окружает ее. Так пахнет свежесть, лето и юность. В этот момент я завидую Клем: в ней столько сил и выглядит она такой аккуратненькой. Простой летний сарафан с неброским цветочным узором, бежевые сандалии из мягкой кожи; локоны собраны в низкий хвост.
Наша разница составляет около десяти лет, но я чувствую себя стариком рядом с этой девушкой. Разбитым и больным. А ведь было время, когда мог кутить всю ночь напролет, и утром чувствовать себя прекрасно.
Похлопав себя по карманам джинсов, я нахожу мятую пачку «Мальборо» и зажигалку. Вытряхиваю одну сигарету и прикуриваю. Клем морщит нос и слегка отодвигается.
— Не боишься заболеть раком? – осуждающим тоном спрашивает она.
Мельком взглянув на нее, я делаю большую затяжку и выпускаю дым в сторону.
— Нет.
Мне не хочется объяснять, что вот уже два года, как перестал бояться. Всего. Даже когда провожу испытательные полеты, и есть шанс не вернуться на землю, я не испытываю страха.
Мне кажется, что Клем хочет что-то сказать, но лишь открыв рот, она вновь его закрывает и мы сидим молча несколько минут. Солнце играет в ее волосах, в его бликах я вижу несколько веснушек у нее на носу. Все, что осталось с тех пор, как она была ребенком.
Неожиданно Клем поднимается и, отряхнув сарафан, спрашивает:
— Что у тебя есть в холодильнике?
Ее вопрос приводит меня в растерянность. Как от разговора о раке мы перешли к содержимому моего холодильника? Или сейчас я так туго соображаю, что мне трудно улавливать ход ее мыслей?
— Не знаю, — Я дергаю плечами. – Молоко, яйца, может, бекон. Я купил вчера кое-что, но немного.
— Этого достаточно, – Клем машет рукой. – Тебе нужно поесть, я приготовлю тебе омлет. Или что из яиц ты предпочитаешь?
При мысли о еде мой желудок скручивает спазм.
— Знаешь, я не хочу есть.
Мои слова ничуть не убедили Клем. Она несогласно качает головой.
— При таком похмелье, как у тебя, поесть просто необходимо. Вот увидишь, тебе станет легче.
Я сильно сомневаюсь на этот счет, но спорить с Клем нет сил.
— Знаешь, я бы не отказался от кофе.
Если уж она решила приготовить мне завтрак, то пусть заодно и кофе сварит. Чашка крепкого кофе должна поднять меня на ноги.
— А кофе у тебя есть? – вскидывает бровь Клем. Я киваю и расплачиваюсь за это сильным импульсом боли, поступившим в голову.
— Я сделаю, а ты можешь пока в душ сходить.
Эта идея мне нравится, и после второй сигареты я возвращаюсь в дом. Из кухни я слышу, как Клем что-то напевает себе под нос. Невольно это возвращает меня назад: Дженнифер готовит мне завтрак, весело бубня себе что-то под нос, и как бы я ни прислушивался, не могу разобрать, что поет Дженни.
Сердце пронзает острая боль, и я вспоминаю кое-что еще: за последние два года никто не готовил специально для меня.
Внезапно возникает сильное желание пойти на кухню и попросить Клем уйти. Но то, что она младшая сестра моего друга, останавливает меня. Я не хочу обидеть эту девочку, это я тоже четко понимаю. Мне не все равно.