Позволь тебя спасти
Шрифт:
— Я выбрала два предмета – историю и археологию, – она делает глоток белого вина, пожав плечом. – Эти предметы всегда интересовали меня, так что еще на первом курсе я определилась. Может, стану учителем или поеду на раскопки куда-нибудь в Азию, – она с озорством улыбается.
Я отвечаю на ее улыбку, но для себя делаю открытие: Клем в самом деле хочет добиться в жизни чего-то значительного. Стремится больше узнать, посетить другой континент.
Вопреки большинству южных девушек, которые посвящают свою жизнь замужеству и материнству, Клем имеет другие стремления.
— Должно быть, это интересно, — замечаю я, наблюдая за ее губами, на которых все еще блуждает мечтательная улыбка.
Клем глубоко вздыхает.
— Для меня – да. Представляешь меня на раскопках где-нибудь в пустыне? – она смешливо морщится. — Что-то типа Индианы Джонса женского пола.
Я смеюсь и качаю головой.
— Почему бы и нет? – я вскидываю брови и указываю на нее рукой. – Думаю, ты бы смогла.
Не сомневаюсь в том, что если Клем чего-то захочет, то непременно это получит. Но вдруг я отчетливо понимаю, что не хочу, чтобы она уезжала в другую страну и, тем более, на другой континент. И это желание обусловлено исключительно эгоистическими побуждениями. Я просто не желаю, чтобы тысячи миль лежали между нами.
Не хочу терять Клем.
— А ты, когда ты понял, что хочешь связать свою жизнь с полетами? – спрашивает Клем, не замечая моей задумчивости.
— Помнишь лётное шоу, которое устраивали каждый год на День Независимости? – ностальгически улыбаюсь я.
Клем быстро кивает.
— Да, они и сейчас его проводят.
Я пожимаю плечом.
— Мне было лет шесть или семь, когда мама отвела меня посмотреть на шоу. Можешь представить мой детский восторг, — усмехаюсь я. – Тогда я решил, что непременно научусь делать такие же трюки. Собственно, в то время они занимали мой ум больше всего, — признаюсь я.
Клем слегка наклоняет голову, с чистой, открытой улыбкой смотря мне в глаза. Вид ее молодости, нежности и где-то трогательной наивности щемит мне сердце.
Нас разделяет десятилетняя разница в возрасте. Но десять лет – это много или мало? Когда дело касается нас с Клем, мне кажется, что десять лет превращаются в непреодолимую пропасть.
Очевидно, она замечает, как на моем лице отражается возникшее колебание, потому что касается своими пальцами моей сжатой руки.
— О чем ты думаешь? – ее большие голубые глаза выдают тревогу.
Я качаю головой, прогоняя напряжение, желая сгладить этот неприятный момент, портящий последние полчаса откровения.
— Так, расскажи мне о колледже, — прочищая горло, предлагаю я, придав голосу непринужденности.
Клем приподнимает брови.
— Что именно тебя интересует? Предметы и преподаватели или бесконечные студенческие вечеринки?
— Вечеринки? – прищуриваюсь я. – И много таких вечеринок ты посещаешь?
Мой тон шуточно-строгий, но помимо воли я испытываю беспокойство. Сам я никогда не ходил в колледж, но мы с ребятами из лётной школы часто приходили на тусовки в соседний студгородок. И я знаю, что обычно происходит на таких сборищах. Парни спаивают девушек, чтобы потом затащить в койку.
Черт, я сам был таким парнем. Одноразовый секс был привычной формой моих отношений с противоположным полом до того, как я встретил Дженнифер.
— Не слишком, но бывает, — с легкой улыбкой признается Клем. – Ну, мне все же двадцать один и я студентка колледжа. Это вроде как необходимо, чтобы лет через двадцать было что вспомнить о студенческих годах.
Непроизвольно, но я думаю о том, что будет с нами через двадцать лет: где будет Клем и как сложится ее жизнь? Станет ли она учителем истории или посвятит себя археологии?
И где буду я к тому моменту?
Скорее всего, к тому времени моя карьера в ВВС закончится, я выйду на пенсию и в свободное время, которого у меня будет в избытке, стану собирать модели самолетов, вспоминая былые дни.
Печальная правда в том, что я почти уверен в том, что все так и будет.
— Знаешь, в следующую пятницу у меня день рождения, — вдруг отчего-то занервничав, неуверенно начинает Клем.
Да, я помню об этом, но не перебиваю ее.
— И мне планируют сюрприз-вечеринку, но это уже давно не тайна, – Клем усмехается, а я улыбаюсь просто потому, что мне хочется это делать, когда смотрю на нее. – В общем, я буду рада, если ты придешь.
— Конечно, если ты этого хочешь, — киваю я.
Лицо Клем светлеет.
— Очень хочу.
— Тогда не вопрос.
На десерт мы едим мороженое «Бен и Джерри», а после я делаю нам кофе, мы захватываем одеяло и идем к причалу.
В ярком лунном свете черная вода озера кажется усыпанной серебром. Я расстилаю одеяло на деревянном причале, и мы устраиваемся поудобней. Спина Клем прижимается к моей груди, когда она располагается между моих колен. Я рассеянно перебираю ее мягкие волосы, пока мы слушаем пение ночных насекомых и рассматриваем яркие звезды на небе.
— Когда я была маленькой, то представляла, что звезды – это драгоценности, которые рассыпала принцесса с далекой планеты, — смеется Клем, сплетая пальцы наших рук.
Я хмыкаю ей в макушку.
— Ты была милым ребенком, — тихо замечаю я. – Я помню.
— Я была мелкой надоедой, которую вы с Беном постоянно прогоняли, — фыркает она.
Я безуспешно подавляю смешок.
— Простишь меня за это?
— Я давно простила, — повернув голову ко мне, выдыхает Клем.
Я кладу ладонь на ее щеку, большим пальцем проводя по мягким полным губам. С каждой минутой рядом с ней я чувствую, как крепнет и увеличивается моя привязанность к этой девушке. И день, когда я должен буду уехать — день, который наступит скоро – пугает меня. Потому что я не знаю, что принесет нам расставание. Будет ли оно легким или болезненным?
Три недели не долгий срок. Для вселенной он ничего не значит. Но для нас три недели могут изменить все.
Сейчас я не знаю, любовь ли то, что я чувствую к Клем? Или что-то, что очень на нее похоже. А может, я уже успел по уши влюбиться в нее, но не заметил, когда это случилось?
Мог ли я пропустить момент, который Клем просила меня запомнить?
— Люк? – зовет меня тихий голос Клем, отвлекая от самокопания.
— М-мм?
— Я нравлюсь тебе, ведь правда? – она отстраняется, чтобы полностью развернуться ко мне. Ее голос наполнен волнительной неуверенностью. – То есть, это вроде как очевидно, – с коротким смешком она качает головой, не дав мне ответить. – Но я хотела бы знать, хочешь ли ты… Ты хочешь меня как женщину? – выпаливает Клем и напряженно замолкает.