Позывной «Химера»
Шрифт:
Ночь была очень холодной, железная печь не спасала…
На следующий день, его не покидало ноющее чувство в груди и болела голова, но это не мешало ему работать за токарным станком. Шум станка немного отвлекал от чувства вины. Он был резок и не справедлив к Марфе. Он должен был её поддержать, но не поддержал.
Кое-как перекусив, Саша снова встал за станок, но работать не мог. Нагнетающее чувство беспокойства всё больше и больше давило на него. Теперь оно во всём теле. Ноги не держали, голова кружилась. Его начальник Степан сочувственно посмотрел
– Марфа? – Саша утвердительно покачал головой. – Да слышал, точнее весь дом слышал. Маша говорила, что Марфа всю ночь проплакала, на тебя жаловалась… – слова Степана ни как не делали Саше лучше, наоборот, закапывали его всё глубже и глубже. – Но вот что я тебе скажу, женщины они такие- чтобы ты не делал, чтобы ни сказал- всё равно ты виноватым будешь. Я со своей женой сколько живу, лет пятнадцать, а всё равно везде себя виноватым чувствую. Так устроено, если любишь, то любое несогласие… – Степан не договорил, в цех забежала Маша, на её полушубке алым маком расцветала кровь:
– Саша! Саша Калач! – она была в истерике, на лице были только слёзы, – Саша…
Все мужики подбежали к ней, посадили на скамью, сняли полушубок, а под ним красовалась глубокая рана. Кто подбежал за водой, кто за тряпками, кто-то зажимал рану. Саша подлетел к ней, и она сжала его огромную руку:
– Что, что случилось? Где Малфа?
Маша облизала синие пересохшие губы:
– Она там была… Мы ”Солдаты, не стреляйте в народ!”…А они, они шашки и стрелять начали… – Маша замолчала, у неё не было больше сил говорить. Потом медленно её рука безжизненно скользнула по ладони Саши.
Молчание. Все поняли, что случилось, но только Саша думал, что всё может обойтись.
Когда он выбегал из цеха, никто его не останавливал. Бежал долго, дыша холодным январским воздухом. На нём одна рубаха. Не холодно, а страшно. В голове у него только Марфа, только её серые глаза, только веснушки, только озорная улыбка и только её: ”А потом о детях подумаем”. А теперь это от него ускользает. Было так рядом, это счастье, а сейчас оно таяло.
Саша приближается к Нарвским воротам. То, что там произошло, было кровавым разбоем. Снег был алый- алый. Нет, он таял, таял от тёплой крови. Её было слишком много, скорее вокруг был не снег, а только кровь.
Саша аккуратно шагал, между трупов и раненых, между стоном и тишиной, между ручейком жизни и рекой смерти.
Пройдя чуть вглубь, Саша увидел несколько знакомых лиц. Они были ранены и просто сидели на холодном камне, другие лежал ничком. Лежала и она… Такая красивая, но с раздробленной головой.
– Её шашкой, бац… и всё. Она и не мучилась. – Старик с простреленной рукой прошёл рядом. Саша его не знал. Похоже, старик немного головой повредился, на безумного походил. Проходил у каждого мёртвого и констатировал причину смерти.
Саша был на удивление спокоен, он положил Марфу к себе на колени и стал качать как ребёнка.
– Плости, меня, плости…– шептал Саша, – плости, плости, плости… – шёпот сменился криком. Душераздирающий крик печали и боли. Его лицо перекосила гримаса ужаса и безысходности. Пелена слёз мешала лучше запомнить её, такую маленькую, такую любимую… От растерянности Саша пытался собрать её голову воедино, а когда не получалось, то из его груди снова вырвался крик истинной боли.
Когда он совсем обезумел от горя, он прижал к себе тело Марфы и просидел так до глубокой ночи.
Больше он ничего не помнил. Ему говорили, что за ним прибежал Степан и с мужиками его унести к нему в домишко. Саша надолго заболел. Месяц лежал в постели. Жена Степана, да и сам Степан выхаживали его. Марфу и Машу похоронили без него. Вот и ещё одна причина вины… После он каждый день ходил к ней на могилу. Фото карточки у неё не было, был только портрет, который он вырезал на деревяшке. Он покрыл его лаком и приколотил к кресту. Вот такая его первая и последняя любовь…
Выйти из воспоминаний ему помогли стоны Сергея, и то, что было не так. Обернувшись, Саша увидел, что Сергей почти проснулся, но не это взволновало Сашу а то, что за Сергеем, точнее за елью, кто-то стоял.
4 глава
Увидев, что за их ночлегом кто-то стоит, Саша со всех ног побежал к нему. Человек этот был странный: весь в чёрном, впритык по фигуре и по ней можно было узнать женщину. Лицо полностью скрывала плотная ткань, оставляя линию открытой кожи в области глаз. Такой наряд не допустим для женщин. Всё же облегает: грудь, талию, плечи, считай всё видно! Она стояла и рассматривала Сергея и Андрея. На бегу, Саша ей крикнул:
– Эй, ты кто, что делаешь здесь? – женщина испугалась, вздрогнула и потянулась к чему-то длинному и узкому у себя на бедре. Ох, негоже женщине носить брюки, тем более такие узкие! – Чего это ты луки тянешь? Залубить нас хочешь, залезать? – Саша быстро достал свой наган и наставил на незваного гостя. – А ну отвечай, кто ты?
– Я –ОБ 9301, блок приписки С40…
– Чего? – такой ереси Саша ещё не слышал – ОБ, блок плиписки? Что? – Отвечай по- холошему, по- лусски! Ну! – Сергей начал просыпаться и уже почти открыл глаза. А Саша только и услышал от гостьи ”Не то время…” или что-то похожее…
– Саша, ты что делаешь? – Только теперь Саша понял, что стоит напротив Сергея и прямо на него наставил наган. – Саша, успокойся и убери наган. – Очень спокойно, вставая на корточки, сказал Сергей. Саша посмотрел на него, потом в то место, где стояла женщина. Её там уже не было, ни следа.
– Плостите, товалищ командил. Здесь баба стояла, стланная. – Саша убрал наган, при этом высматривая в зарослях женщину. – Вот плямо за вами стояла. – Саша и Сергей вместе обернулись и стали всматриваться в заросли леса. Сергей посмотрел на Сашу:
– Саша, тебе от недосыпа померещилось. – Сергей устало провёл ладонью по лицу. Сон ему явно не помог.
– Да я свеж, когда её увидел – слазу плоснулся. – Саша уже сам не верил в то, что видел, ведь картинка и правда была бредовая.
– Саша отдохни…