Прах и тлен

Мэйберри Джонатан

Те дни стали причудливой смесью абсолютного ужаса, унылой безысходности и головокружительного счастья. Чувства, которые он тогда испытывал, казалось, даже не принадлежали этому миру, не говоря уж о человеке.

Бенни дал Никс время пережить свое горе. У него тоже болела душа. Миссис Райли была великой женщиной. Милой, забавной, доброй и всегда немного грустной. Как и все остальные в Маунтинсайде, Джесси Райли понесла страшные потери во время Первой ночи. Она потеряла мужа. Двоих сыновей.

— Каждый кого-то потерял, — часто напоминал ему Чонг. Даже

несмотря на то, что они были младенцами во времена тех событий, Бенни и Чонг оказались единственными среди их друзей, кто помнил ту ночь. Чонг говорил, что все походило на размытое пятно из криков и выстрелов, но воспоминания Бенни имели особую ясность. Мама протягивает его через окно первого этажа Тому — двадцатилетнему кадету полицейской академии, — и потом бледное, неуклюжее существо, когда-то бывшее их отцом, вышло из тени и утащило ее внутрь. Затем Том бежит, его невероятное сердце стучит, как барабан, в груди, к которой он прижимает извивающегося, кричащего Бенни.

До прошлого года Бенни помнил ту Первую ночь в извращенном виде. На протяжении всей своей жизни он верил, что Том просто сбежал, даже не пытаясь спасти маму. Что брат был трусом.

Сейчас Бенни знал многое. Теперь он понимал, какие мучения Том пережил, чтобы спасти его. Он также знал, что когда мама передавала малыша Тому через окно, то была укушена. Они уже потеряли ее. Том сделал единственно правильный выбор, который только мог. Он бежал, и этот побег придал ценность маминой жертве, что и спасло их обоих.

Сейчас Бенни исполнилось пятнадцать с половиной лет, и Первая ночь была миллион лет назад.

Этот мир больше не являлся тем миром. Старый мир умер в Первую ночь. Мертвецы восстали, а живые погибли. Города были сожжены дотла в тщетной попытке остановить растущую армию ходячих трупов. Электромагнитный импульс от применения ядерного оружия вывел из строя всю электронику. Машины умолкли, а вскоре в тишину погрузилась вся страна. И теперь все земли на востоке от маленького городка Маунтинсайда превратились в великие «Гниль и руины». Несколько других городов были разбросаны по предгорью хребта Сьерра-Невада, растянувшегося вдоль западного побережья с северной и южной стороны дома Бенни, а весь остальной старый мир оказался стертым с лица земли.

Или?..

Во время приключений в горах к востоку от города Бенни и Никс увидели нечто такое, что было для них совершенно необъяснимо и потенциально могло изменить мир так же кардинально, как зомби-бедствие изменило его в свое время. Машину, летящую высоко-высоко над ними, Бенни раньше видел только в старых книгах.

Самолет.

Изящный авиалайнер появился с востока, сделал круговой вираж над горами и затем отправился назад тем же путем, каким и прилетел. И теперь Никс и Бенни отсчитывали дни до того момента, когда же они наконец покинут Маунтинсайд и отправятся на поиски того места, откуда прибыл самолет. На задней двери висел календарь с перечеркнутыми крест-накрест первыми десятью днями месяца. Между ними и большим красным кругом даты отправления, следующей субботой, оставалось еще семь незачеркнутых квадратов. Семнадцатое апреля, одна неделя с сегодняшнего дня. В замечаниях под датой стояла надпись ПОХОД.

Том полагал, что самолет летел в направлении района Йосемитского национального парка, который располагался к востоку от города. Бенни и Никс месяцами упрашивали Тома отправиться в путь, но по мере приближения намеченного дня Бенни уже не был так уверен, что все еще хотел идти. Никс, в свою очередь, была настроена абсолютно решительно.

— Спустись с небес на землю, Бенни Имура.

Бенни моргнул, и до него донесся далекий, как эхо, звук, когда Том щелкнул пальцами.

— А?

— Боже… на какой планете ты сейчас находишься?

— Ох… просто немного задумался.

— О Никс или о самолете?

— Обо всем понемногу.

— А стоило бы о самолете, — сказал Том. — Слюней поменьше.

— Это было почти смешно, — съязвил Бенни. Он опустил глаза в свою тарелку и был несколько удивлен, обнаружив, что та уже опустела.

— Да, — продолжил Том, — ты все съел на автопилоте. Было увлекательно наблюдать за этим.

В дверь постучали. Бенни вскочил на ноги и поспешил к ней через кухню. Он улыбался, пока открывал замки.

— Это, должно быть, Никс, — сказал он, распахивая дверь. — Эй, конфетка…

На заднем крыльце стояли Морги Митчелл и Лу Чонг.

— Эм, — вымолвил Чонг, — и тебе привет, сахарок.

2

Бенни начал было говорить что-то невероятно грубое и физически маловероятное, но тут фигура поменьше протолкнулась между крупным Морги и худощавым Чонгом. Хоть он и видел ее каждый день, встречая ее снова, он всегда чувствовал, как сердце начинает стучать как сумасшедшее.

— Никс, — произнес он, улыбаясь.

— Конфетка? — спросила она. Не улыбаясь.

Он никогда раньше так ее не называл. Не вслух. И теперь ему хотелось пнуть себя за то, что проболтался. Он попытался подобрать умный ответ, чтобы спасти ситуацию, а Морги с Чонгом ухмылялись, как упыри.

— Ну, — сказал он. — Я… эээ…

— Ты так любезен, — сказала Никс и прошла мимо него на кухню.

Чонг и Морги кривлялись, изображая поцелуйчики и глядя на него.

— Ждите смерти, — пригрозил Бенни. — Болезненной и скорой.

— Хорошо, лапуля, — сказал Морги и последовал за Чонгом в кухню.

Бенни понадобилось несколько секунд, чтобы собрать осколки своих мыслей. Потом он повернулся и закрыл дверь, очень осторожно, хотя намного больше ему хотелось ею хлопнуть.

После смерти матери Никс сначала переехала жить к Бенни с Томом, но потом Фрэн Кирш, жена мэра и их соседка, предположила, что девочке скорее захочется жить в доме с другими представителями женского пола. Бенни попытался возразить, что у Никс здесь собственная комната — его комната — и что он не против спать на диване в гостиной, но миссис Кирш не дрогнула. Никс переехала в свободную спальню Киршей.