Практическая демонология
Шрифт:
Я наконец-то закрыл за собой дверь и мановением руки вновь зажег свечу. Ночное зрение, конечно, помогает в темноте ориентироваться, но дает только общее представление о месте, куда попал. Для разглядывания мелких деталей все же свет требуется.
Тусклый коптящий огонек выхватил из чернильного мрака письменный стол, за которым темнело зеркало в тяжелой серебряной оправе, два колченогих стула и ворох бумаг, раскиданных по всему полу. Видать, не обманывала меня Таша, когда рассказывала о настойчивых поисках брата. Все в кабинете вверх дном перевернул.
Я осторожно поставил свечу на край книжного шкафа и задумчиво потер подбородок. Теперь предстоит
Пока рассудок пытался выполнить поставленную перед ним задачу, руки быстро делали привычную работу. Все бумаги в один угол, чтобы ничего случайно не загорелось. Стулья туда же, чтобы под ногами не мешались. Я даже не стал читать раскиданные по всему кабинету листки – незачем, все равно, если бы здесь было что-нибудь ценное, то Дирон или любой другой заинтересованный родственник Таши давным-давно прибрал бы это к рукам.
Из потайного кармана тем временем на свет появился белый мелок. Я быстро очертил посередине комнаты почти правильный круг, затем расставил треугольником черные свечи, прихваченные из своего багажа, сразу зажигая их. Так, вроде бы ничего не забыл.
Теперь в кабинете стало намного светлее. Я огляделся еще раз и неожиданно вздрогнул, случайно зацепившись взглядом за свое отражение в зеркале. На миг мне показалось… Нет, я совершенно точно увидел, будто у меня за плечом стоит странная высокая фигура. Однако она сразу же исчезла, стоило мне внимательнее приглядеться.
– Дела, – испуганно прошептал я, нервно оборачиваясь.
Позади меня никого не оказалось, но спокойнее от этого не стало. Напротив, то и дело по спине пробегали мурашки, словно кто-то неведомый следил за мной со стороны.
– По-моему, когда это дело закончится, я возненавижу все зеркала, – прошептал я. Помолчал немного и печально усмехнулся: – И себя тоже, если оно закончится так, как я думаю.
Я мотнул головой, отгоняя грустные мысли, и сосредоточился, встав около круга. Не стоит сейчас зря терять время, у меня и так его слишком мало. Лучше займемся делом.
Нужные слова никак не шли на ум. Прежде передо мной никогда не стояло подобной задачи – вызвать усопшего, ни разу не видя его даже на портрете и не зная полного имени. Мертвые не ощущают течения времени, поэтому я не мог приказать явиться тому, кто упокоился три месяца назад. В этом случае, боюсь, в круг бы хлынуло слишком много народа, без разницы, когда именно они нашли окончательный покой; Единственной зацепкой была Таша и ее несомненное кровное родство с отцом. Но опять-таки мертвые зачастую не помнят степень этого самого родства. То есть они осознают, что тот или иной человек почему-то дорог им, но причины этого со временем перестают помнить. Чем ближе родство, тем дольше сохраняется невидимая связь, однако и она не вечна. Как я уже говорил, за порогом жизни и смерти все земные переживания и чувства кажутся несущественными и быстро забываются.
Жаль, что нельзя просто рявкнуть: «Отец Таши, явись!» Это решило бы множество проблем. Ладно, попробуем по-другому. Пусть вызов будет звучать несколько коряво, но надеюсь, он сработает.
– Кровный родственник Талии, который проводил в этой комнате много времени и упокоился по злой воле, приди! – выдохнул я и на всякий случай отпрыгнул к порогу комнаты, взяв посох на изготовку. Мало ли кто может откликнуться на мой призыв.
Целую минуту после этого ничего не происходило. Потом в центре круга замерцало сиреневое облако, которое на глазах принимало очертания человеческой фигуры. Хлоп! И оно окончательно материализовалось в высокого седовласого мужчину с упрямым подбородком и жестким колючим взглядом прозрачных голубых глаз. Я невольно поежился, когда он оценивающе на меня посмотрел и без предупреждения шагнул, словно стремясь вырваться за пределы круга. Защита выдержала, вспыхнув неяркими сиреневыми бликами, и мужчина остановился. Задумчиво потрогал ладонью невидимую преграду, как-то обиженно вздохнул и раскатистым басом спросил:
– Ты кто и что тебе нужно?
Я изумленно изогнул бровь. Надо же, по рассказу Таши ее отец мне представлялся совсем иным. В первый раз вижу, чтобы вызванный из мрака смерти вел себя столь уверенно, будто только и ожидал чего-то подобного.
– Говори! – тоном, не терпящим возражений, повелел мужчина.
– По-моему, вы не в том положении, чтобы приказывать мне, – спокойно ответил я, затем подтащил к кругу стул и удобно на нем устроился, с интересом разглядывая незнакомца.
– Щенок, – прошипел тот, рванулся было ко мне, но тут же отступил, когда по невидимой стене, которая стояла между нами, прошла предупреждающая кроваво-красная рябь. Все любопытнее и любопытнее. Неужели вызванный знает, чем может ему грозить подобное заклинание удержания? Даже неупокоенные души чувствуют боль. Я не люблю пользоваться такими методами, но иногда лишь при помощи их можно заставить призрака подчиниться.
– Как тебя зовут, мальчишка? – Было видно, что мужчина изо всех сил пытается держать себя в руках и вести разговор более-менее вежливо.
Однако его светло-голубые глаза то и дело темнели от бушующего в душе гнева, от чего становилось по-настоящему страшно. Хотя разумом я понимал – он при всем желании не сможет причинить мне вред. Если, конечно, не делать глупостей.
– Вулдиж, – представился я, вновь благоразумно утаив свою принадлежность к роду Сурина.
– Зачем ты потревожил мой покой? – Странное дело, мне казалось, что это не я вызвал мужчину, а он меня и сейчас именно мне предстоит ответить на все вопросы незнакомца.
– Ваша дочь попала в беду, – ответил я. Мужчина нахмурился, словно припоминая что-то, и неуверенно переспросил:
– Моя дочь?
– Талия, – поспешил я продолжить. – Или Таша, как ее все зовут. После вашей смерти в доме начало твориться нечто странное. Кто-то очень упорно разыскивает дневники Северянина, вашего деда. И Таша случайно встала на пути этого человека, поэтому, видимо, он решил ее убить. Как прежде вас, не так ли?
– На что ты намекаешь? – Мужчина неожиданно успокоился и внимательно меня слушал, не делая больше никаких попыток вырваться из круга.
– Таша обратилась ко мне за помощью, – пожал я плечами, несколько удивленный подобной недогадливостью. – Она считает, что причиной вашей смерти был не несчастный случай, а злой умысел. Полагаю, тот, кто убил вас, сейчас таким же образом пытается избавиться и от нее.
– Какое это отношение имеет к дневникам? – От цепкого взгляда незнакомца у меня все внутри обмирало из-за непонятного ужаса, но я упорно не отводил глаз.
– Не знаю. – Я огорченно качнул головой. – Предполагаю, неведомый злоумышленник желает узнать секрет власти Северянина. И ваша дочь, так же, как и вы ранее, ему как-то помешали в этом стремлении.