Практическое применение бытовой магии
Шрифт:
Принц залез повыше, освобождая место для Ильмариссы, которая тоже перебралась с ненадежных жердочек на твердый камень. На воздушных ступеньках оставался один Торрен. Он подтянул свое ловкое тренированное тело раз, второй... Осталось перенести себя вперед еще на одну ступеньку, и деревянное недоразумение закончится. Вдруг что-то произошло. Круглая палка провернулась в каменном пазу и Тор рухнул вниз, в последний момент успев вцепиться в деревяшку обеими руками. К счастью, он не утратил присутствия духа. Повиснув на высоте купола главного собора столицы, он поглядел на своих спутников и прикинул, что помочь
– Тор, держись! Не падай, пожалуйста!
Голос Иль, полный страха за него и необычной теплоты придал сил. Мужчина поднял на нее глаза: она смотрела на него не отрываясь. Хоть разглядеть находящееся в тени лицо девушки он не мог, но взгляд чувствовал как что-то живое. Подняла-таки на него свои глаза, сподобился. Тор собрался с силами, подтянулся и рухнул животом на торчащие из стены жерди. С трудом разжал пальцы, схватился за следующую ступеньку, подтянулся...
На краю каменной лестницы Иль судорожно освобождала ему место. Как только Торрен перебрался на твердую опору, он сел и с трудом выговорил: «Пить»! Странно, но от волнения во рту было сухо, как в пустыне, сухость драла глотку и кружилась голова. Горлышко фляжки у самых губ появилось как по волшебству. Иль протягивала ему воду, спрашивая:
– Ты как? В порядке? Посидишь или полезем дальше?
Он, кивнув, принял флягу, отхлебнул пару глотков, после чего смог произнести:
– Я в порядке. От страха в горле пересохло. Сейчас, еще пару минут, и полезем дальше.
Он полностью согласился с мнением Грена: по этой лестнице можно подниматься только ползком. Плевать на приличия и дворянскую гордость, здоровье дороже. Озвучив это соображение, он помахал рукой сидящему ступенек на десять выше принцу.
Увидев, что приятель справился с собой и готов продолжать путь, Грендерн тряхнул головой и начал непростой подъем по вьющейся спиралью лестнице без перил. Иль погладила Тора по руке, подбадривая, потом развернулась и шустро поползла вверх. Бесформенные штаны не могли скрыть ловких движений ее округлых бедер, и Торрен загляделся. Представил себе, как обхватывает руками упругие ягодицы, прижимается к ним... Чуть не вырвавшийся стон отрезвил мужчину. Не хватало только потерять самообладание и навернуться с этакой высоты, да еще и девушку с собой прихватить. Сейчас они уже на высоте колокольни, не меньше, а упавшие с нее живыми до земли не долетают. И что это он так размечтался? Ну, погладила она его по руке... Испугалась, что ее работодатель сейчас погибнет, и она останется наедине с принцем, которого боится. Так что жест Иль — просто выражение лояльности. Не стоит придавать этому большого значения.
Отвлекшийся на эти размышления Торрен и не заметил, как прополз почти полный оборот спирали и теперь оказался практически над тем местом, где чуть не упал. Поднял голову вверх и обалдел: еще полтора таких витка, и они достигнут колодца, то есть глубокой вертикальной штольни. Ступенек в ней не было видно. Он не торопился сообщать своим спутникам об этом неприятном открытии, все равно пути назад не было. Вернее, он его для себя не видел. Снова ползти по этим жердочкам, переставляя их теперь, для разнообразия, все ниже и ниже? А потом? Лучше сдохнуть. И он снова пополз, стремясь догнать ловко карабкающуюся вверх магиссу.
Грен полз быстро, длинные руки и ноги в этом деле оказались отличными помощниками. Малютка Иль сильно отстала, но, как видно, это ее не слишком волновало. Ничего, он подождет ее там, наверху.
Ступеньки неожиданно кончились. Перед принцем была небольшая площадка, на которой с трудом уместились бы трое. Вверх уходил вертикальный колодец, не такой уж глубокий, всего четыре человеческих роста. Только вот ни ступеней, ни еще каких-то приспособлений для подъема не было. Грендерн повернулся, поглядел на своих спутников и чуть не заплакал. Все было зря. А главное, теперь их положение стало куда хуже, чем было там, внизу.
Прошло еще несколько томительных минут, и к принцу присоединилась магисса. Грен потеснился и дал ей место у стены. Только они угнездились, как на площадку забрался Торрен. Сел на самый край, спустив ноги на лестницу. Другого места для него не осталось. Осмотрелся и сказал:
– Дело дрянь. Можно сказать, дерьмо. Назад я не полезу, лучше сразу головою вниз.
– Да, - согласился принц, - это иллюстрация на тему «Что такое не везет и как с ним бороться». Что мы ни делаем, становится только хуже. Может, ты и прав насчет головою вниз...
Иль прикрикнула на парней:
– Так, заткнулись все! Помирать раньше смерти — последнее дело. Сидим, отдыхаем. Гномы не могли сделать ход, из которого нет выхода. Если есть ступени и ничего не обрушилось, значит, можно пройти и дальше. Вопрос в том, как.
– Вот именно, уважаемая бана магисса, вопрос в том, как. Вы знаете, божественная?
– Нет, пока не знаю. Но узнаю, будьте уверены! Только отдохнем сначала.
Она прислонилась к стене и закрыла глаза. Мужчинам стало стыдно. Торрен погладил руку девушки так же, как она его до этого: ласково и ободряюще. Грен же шепнул ей на ушко:
– Ты молодец, Иль, отдыхай...
Некоторое время все сидели молча. Тор хотел бы задремать, но боялся, что тогда не удержится на неудобном насесте и все-таки полетит вниз. Грендерн, который устроился почти с комфортом, тоже откинулся на стену, положив свою голову прямо на макушку магиссы, но почувствовав, как она сжалась, отодвинулся. Запугивать девушек — не его стиль, а малышке надо отдохнуть. Вдруг колдовать придется. Он не возлагал особых надежд на ее магию, но и не исключал возможности, что она что-то придумает.
Время шло, у Торрена затекли ноги, а Иль не шевелилась. Он время от времени бросал на нее косые взгляды (другие из его положения просто не получались), она все так же неподвижно сидела с закрытыми глазами. Поначалу, когда Грен пытался прижаться к ней, Тор заледенел, но увидев, что приятель едва ли не отшатнулся от девушки, расслабился. Похоже, она дала понять этому покорителю сердец, что не стремится к его близости. А потом заснула. Принц, казалось, тоже спал. Сам же Тор находился между сном и явью. Ничего не происходило. Время стало тягучим и липким, как патока. Хотелось немедленно что-то изменить, и в то же время было страшно, потому что изменение в этом странном месте вело скорее к смерти, чем к спасению.