Практикум для начинающих
Шрифт:
Я ничего не ответил. Молча смотрел в окно.
— И тут ведь оставил нам подсказку! — вновь донеслись слова Фогга. — В его вещах я нашел кристалл с такой же записью. И еще решил, что кто-то его шантажировал…
— Этого я не знал…
Картина трагедии Лимана Фроса вновь во всей полноте возникла предо мной. Опять вдруг стало трудно говорить. Мысли путались…
Наверное, сходные чувства одолевали и моих собеседников. Видавшие виды профессионалы высшего класса молчали, пряча глаза. Быть может, сейчас их, ко всему, подавляло чувство собственной вины перед погибшими
«Да, герой, — мысленно повторил я. — Нельзя отдавать информацию, которую пытаются выведать тайно. Кто знает, как бы ей воспользовался Разум Гряды? Что могло угрожать в дальнейшем человечеству со стороны столь чуждой цивилизации?.. А может, ничего? Что если сведения о Земле были необходимы Гряде исключительно для Контакта, который многое сулил людям в познании тайн бытия Вселенной?
Не упустило ли человечество ВЕЛИКИЙ ШАНС?!. Неразрешимая дилемма. Но Лиман Фрос сделал выбор…»
И еще об одном я подумал: действительно ли во всех членов этой экспедиции был внедрен разум-разведчик? И в Любаву тоже?! Как узнать сколь прав Фрос?
И мелькнула надежда — проверить можно!
— Соединитесь, пожалуйста, с моим отцом. Он сейчас проводит Совет экспертов, — попросил я Нарда. — Меня не соединят…
— Зачем?.. — начал было Нард, но прервал свой вопрос и послал вызов. — Служба космической безопасности, Бэр Рош Нард, — представился он кибер-секретарю и поднес ладонь с личным знаком к экрану. — Срочно нужно поговорить с Эльмом Тони Ником.
— Соединяю, — последовал краткий ответ.
Как все просто, если ты настоящий агент!
На экране появился отец. Первым он обратил внимание на меня.
— Чего тебе, — недовольно начал он, но, увидев рядом со мной Нарда, поздоровался и сменил гнев на милость: — Слушаю.
— Скажи, — спросил я, — уравнение Вэла устанавливает связь между параметрами гравитационных модуляций и характеристиками биополя, так?
— Да.
— Так вот. Ты говорил мне, что в день того происшествия на Терфе приборы зарегистрировали гравитационные возмущения. Если правильно понял, по их записи с помощью уравнения можно рассчитать биоспектр.
Отец не раздумывал:
— Можно. Достаточно взять данные из архива. И такая идея пришла не только тебе. Все уже рассчитано. Биоспектр человека, на которого было направлено воздействие, отождествлен. Показать или поверишь на слово?
— Поверю. Кто это?!
— Лиман Фрос.
— Но тогда ведь пострадали все? — вступил в разговор Нард.
— Да, но это мог быть побочный эффект. В биоспектрах разных людей много одинаковых частот. Скорее всего, воздействие на них привело к похожему результату.
Отец хотел добавить что-то еще, но мы поблагодарили и простились.
«Эх! Если б отец вовремя изучил послание Вэла! А Вэл! Как он сам не догадался? Хотя… Может, неспроста хотел поговорить с отцом с глазу на глаз. Как теперь узнаешь?..»
— Да, — мрачно констатировал Нард. — Выходит, разведчик был один.
А я совершенно не к месту облегченно
Но предстояло еще закончить свой рассказ.
— Теперь о гибели Тимана Гвича… — начал я. — После того, как Фрос нашел такой способ самоубийства и убедился, что он сработал, ему уже не надо было идти на какие-то ухищрения. Он похитил у жены некоторое количество яда и отправился к Гвичу. Опасаться, что его раскроют, уже не приходилось: время действия яда муаго зависит от дозы, а Тиману Гвичу он дал такую, которая должна была сказаться через несколько дней.
— А он не боялся, что умрет, не успев совершить задуманное? — спросил Нард.
— Не знаю. Боялся, наверное, спешил… Хотя… Понимаете, в этом жутком обычае, насколько я знаю, все регламентировано. Возможно, Фрос точно знал, когда умрет… Покончив с Тиманом Гвичем, он полетел на Землю. И вовсе не для того, чтобы принять участие в организованной им же новой экспедиции на Терфу. Его целью было убрать, как он полагал, последнего носителя разведчика.
— Любаву Ворю? — вдруг спросил Фогг.
— Да. Хоть она и отказалась от полета на Терфу, но оставалась, по его мнению, потенциально опасной. А рисковать он не хотел. Но, к счастью, своим экспериментом с психографом вы ему помешали, — повернулся я к Фоггу. — Хоть ее удалось спасти. Они не успели встретиться…
— Да, не полечу я завтра на Терфу, нет экспедиции… — тихо промолвил Фогг. Он поднялся и обратился к Нарду:
— Могу я идти? Есть неотложные дела.
— Можешь, Но завтра жду рапорт о психографе и проделках твоих молодцов. Кстати, Ник, и ты подготовь отчет. Обязательно укажи, кому отдал психограф.
— Есть! — одновременно промолвили мы с Фоггом. А я добавил: — Он, наверное, еще у Любавы. Она меня консультировала.
— У Любавы Воря? — посмотрел на меня Фогг.
Я кивнул.
— До свидания, Ник, — он крепко пожал мне руку. — Надеюсь, еще поработаем вместе. — И, помедлив, негромко добавил: — Ты талантлив…
Нет, не услышал я в последнем слове и тени издевки. Сказал он искренне…
Попрощавшись с Нардом, Фогг собрался уйти, но задержавшись, вновь обратился ко мне:
— Наш врач, который первым исследовал тело Фроса, утверждает, что смерть от яда должна была наступить только сегодня ночью. Как думаешь, Фрос рассчитывал убедиться, что все, кого он отравил, погибли?
— Наверное, — пожал я плечами в ответ на этот неожиданный вопрос.
— И мне так кажется… Ну все, пока!
Уточнив все детали отчета, я тоже простился с Нардом.
XXII
Конечно, Рика не послушалась и никуда не ушла. Ожидая меня, она сидела за столиком на открытой веранде возле выхода из Управления, что-то потягивая из высокого стакана. При моем появлении поднялась и помахала рукой. Я очень торопился. Хотелось поскорей попасть к Любаве. Там, в далекой Сибири, давно наступил вечер, она меня ждала, а чтобы туда добраться, предстояло еще два часа болтаться в воздухе. Но отказать Рике я не мог. Подошел и сел рядом.
— Ну что? — спросила она. — Живой?