Практикум по уголовному процессу
Шрифт:
На основании собранных доказательств следователь вынес постановление о привлечении Петрова в качестве обвиняемого.
19 августа 2015 г. к председателю правления садового некоммерческого товарищества «Горизонт» М-ову обратился оперуполномоченный одного из отделов МВД России по Республике Татарстан Ф-ин, действовавший в рамках оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент», с просьбой выдать ему за деньги справку, содержащую недостоверные сведения о том, что получатель справки выращивает на участке товарищества «Горизонт» сельскохозяйственную продукцию, что дает основания для предоставления торгового места на рынке. М-ов отказал просителю в выдаче справки. Однако оперативно-розыскные мероприятия были продолжены, и в их ходе 21
На основании показаний свидетелей Ф-ина и С-вой, а также вещественных доказательств – пяти купюр номиналом 5000 руб., М-ов был осужден приговором Советского районного суда г. Казани от 1 февраля 2016 г. по ч. 3 ст. 204 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан и Президиум Верховного Суда Республики Татарстан, рассмотревшие дело в апелляционном и кассационном порядке, приговор в отношении М-ова оставили без изменений.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ все предыдущие решения в отношении М-ова отменила и прекратила уголовное дело по п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, признав за М-овым право на реабилитацию.
А.А. Муслимов и Б.Г. Муслимова обвинялись в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ.
В ходе судебного следствия защитники подсудимых заявили ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела в качестве доказательств:
1) статистических данных о входящих и исходящих соединениях абонентских номеров, находившихся в пользовании Б.Г. Муслимовой;
2) рукописных записей на листе формата А4 с указанием чисел и имен, являющихся, как указано в ходатайстве, актом сверки взаиморасчетов между А.А. Муслимовым и потерпевшим П.С. Тропаренко;
3) фотокопии частично заполненного расходно-кассового ордера от 27 января 2016 г. № 56-4;
4) скриншота письма, отправленного по электронной почте;
5) фотографии экрана мобильного телефона с содержанием полученных и отправленных СМС-сообщений;
6) детализации входящих и исходящих соединений абонентского номера +7 (ххх) ххх-хх-хх за 18 ноября 2015 г.;
7) скриншотов сайта www.wwwwwww.ru;
8) списка телефонных звонков за 18 ноября 2015 г. абонентского номера +7 (ххх) ххх-хх-хх с приложением в виде яндекс-карт с отображением секторов действия базовых станций, составленных подсудимым А.А. Муслимовым.
В ходе расследования уголовного дела, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, защитник обвиняемого обратился к следователю с ходатайством о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления. В ходатайстве, в частности, отмечалось, что «правовой спор между обвиняемым и потерпевшим уже являлся предметом рассмотрения арбитражного суда. Так, имеющимся в материалах уголовного дела решением Арбитражного суда О-й области от 15 апреля 2015 г. потерпевшему было отказано в иске. Тем самым в соответствии со ст. 90 УПК РФ данным решением арбитражного суда установлено отсутствие вины моего подзащитного в инкриминируемом преступлении».
Следователь отклонил ходатайство защитника. В своем постановлении он, помимо прочего, указал, что «доводы о применении преюдиции решения Арбитражного суда О-й области от 15 апреля 2015 г. несостоятельны, поскольку, согласно ч. 2 ст. 17 УПК РФ, никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, в связи с чем и решения судов по другим делам, в том числе арбитражным, подлежат оценке в совокупности с другими доказательствами. Кроме того, в силу ст. 4 Федерального конституционного закона от 28 апреля 1995 г. № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» арбитражные суды осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров по делам, отнесенным к их компетенции. При таких обстоятельствах арбитражные суды не вправе и не должны устанавливать виновность или невиновность физических лиц в совершении преступлений, поскольку на основании ч. 2 ст. 4 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 г. № 1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» и ст. 8 УПК РФ рассмотрение уголовных дел и признание лица виновным в совершении преступления отнесено к компетенции судов общей юрисдикции».
В ходе судебного разбирательства уголовного дела по обвинению Сомова в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 291.1 УК РФ, в суд был вызван Н.Б. Ермаков, который дал следующие показания: «Я получил постановление следователя о назначении психофизиологической экспертизы в отношении М.П. Потапова. Экспертиза была проведена 27 января 2016 г. в г. Твери с 14 час. до 16 час. 20 мин. в помещении Следственного комитета по адресу … в кабинете № 3, который соответствовал требованиям проведения данной экспертизы. Проведение экспертизы было зафиксировано с помощью видеосъемки. В ходе предварительного тестирования (четыре теста) был сделан вывод о возможности проведения экспертизы. Была подготовлена программа тестирования с указанием контрольных вопросов, которые вызывают реакцию. В ходе исследования не выявлены реакции, которые были не согласованы с информацией, данной Потаповым. Реакции о том, что человек лжет, обнаружено не было. Например, при проведении теста № 1 на вопрос: «Ваши показания были ложными?» Потапов ответил отрицательно, и я не получил его реакцию, т.е. он говорил правду. Также на вопрос о том, предлагал ли Вам Сомов передать деньги в сумме … руб., мною также не было получено реакции, что человек врет. Соответственно, Потапов говорил правду в своих показаниях».
В апелляционной жалобе на обвинительный приговор суда защитник указал на то, что приговор основан на недопустимых доказательствах, в частности на результатах использования детектора лжи (полиграфа).
В ходе предварительного слушания судья Таганрогского городского суда Ростовской области по ходатайству защиты принял решение о признании недопустимым и об исключении из числа доказательств по делу протокола обыска жилого помещения, поскольку при его производстве были допущены многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона. Однако он отказал в содержащихся в том же ходатайстве требованиях признать недопустимыми и исключить из числа доказательств: а) вещество из свертка из фрагмента полимерного материала белого цвета, изъятое в ходе производства обыска в жилище и приобщенное к уголовному делу в качестве вещественного доказательства; б) заключение эксперта, в соответствии с которым в указанном свертке находится вещество с остаточной массой 2,51 г и оно содержит в своем составе наркотические средства: героин (диацетилморфин), 6-моноаце-тилморфин и ацетилкодеин; в) показания свидетеля Дунаева, участвовавшего в производстве обыска жилого помещения в качестве понятого.
Во время судебного разбирательства защитник заявил повторное ходатайство об исключении указанных доказательств, поскольку «все они получены на основании обыска, который произведен с нарушениями уголовно-процессуального закона и результаты которого признаны недопустимыми». Государственный обвинитель возразил против ходатайства защитника. По его мнению, в соответствии с ч. 1 ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит автономной оценке на предмет допустимости и вне связи с другими доказательствами. Все процессуальные действия, кроме обыска, произведены в полном соответствии с законом. Ни одного нарушения, допущенного при приобщении вещественного доказательства, производстве экспертизы и допросе свидетеля, защита указать не может.
Кроме того, государственный обвинитель заявил ходатайство о вызове в суд и допросе в качестве свидетеля следователя Евсеенко, производившего обыск в квартире обвиняемого и изымавшего сверток, в котором находилось вещество, впоследствии направленное на экспертизу.
Гришин был осужден Измайловским районным судом г. Москвы за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ. В приговоре суд, в частности, указал:
«Также вина подсудимого подтверждается материалами дела: