Прапор и его группа

Гончар Анатолий Михайлович

Васильев вел свою тройку, ориентируясь на старшего прапорщика, двигающегося чуть впереди и левее. Его буквально колотило от выброшенного в кровь адреналина, но вынужденный безостановочно следовать за Ефимовым, да ещё к тому же стараясь не упускать из вида бойцов своей тройки, он заметил это не сразу, а лишь когда в магазине кончились патроны и, отстегнув пустой, он всё никак не мог пристегнуть полный. Теперь Васильев начал постепенно приходить в себя и успокаиваться, но вместе с тем ощущая наполняющую тело усталость.

Когда автомат всё время шедшего впереди прапорщика разразился длинной очередью и двое из трёх выскочивших им навстречу бандитов попадали на землю,

Ерохин рухнул в ежевику и почувствовал, как деревенеют и слабеют ноги, но поднялся и, сцепив зубы, побежал следом за Ефимовым. Что было дальше, Ерохин почти не помнил, он стрелял, падал, поднимался, бежал, бросал гранаты, но всё это словно не наяву, словно во сне, спокойно, будто уже зная, что сон скоро кончится и всё будет в порядке.

Симакин же переборол свой первый страх и теперь действовал расчётливо, можно сказать — неторопливо, в холодной уверенности, что он всегда успеет опередить встреченного на пути бандита. Только почему-то встал и никак не желал уходить из горла комок, во рту стало непривычно сухо да ещё хотелось, чтобы всё это побыстрее кончилось.

— Аллах акбар! — бородатый чех вынырнул будто из-под земли. Мушка его автомата в долю секунды поднялась на уровень живота не успевающего среагировать Симакина. Палец потянул спусковой крючок. Спущенный курок ударил по застывшему в ожидании этого момента бойку, тут же устремившемуся вперёд и… ударившего в пустоту. Грязь в давно нечищеном магазине словно тиски удержала подающую пружину — патрона в патроннике не было.

— Воистину акбар, — взревел, ошалев от такого везения Симакин и, расписав судорожно передёргивающего затвор бандита двумя перекрещивающимися очередями, выматерился на весь лес и рванулся вперед.

В запарке боя Темирбулатов не сразу сообразил, что приглушенно прозвучавшая откуда-то сзади пулемётная дробь — вовсе не унесённое ветром и размноженное горами эхо. А когда, наконец, понял, то уже не успевал ничего предпринять: на левом фланге заработали автоматы, поддерживаемые беспрестанным тарахтением двух ПКМов. Тяжелые пули захлестали по ветвям, впиваясь в тела людей и стволы деревьев. Видимо, зная о пришедшей помощи, усилили отпор и уже было почти сброшенные с хребта русские из первой группы. Какое-то время Тимирбулатов ещё лелеял надежду, что его фланг выстоит, отобьётся и сомнёт так опрометчиво ввязавшуюся в бой вторую спецназовскую группу, но разрывы ручных гранат, а вслед за тем усилившаяся трескотня пулемётов возвестили о том, что надеждам Артура не суждено сбыться. Пули засвистели совсем рядом. Мимо пробежал только накануне влившийся в отряд Темирбулатова молодой араб. Следом за ним прошмыгнуло сразу трое моджахедов из родового селения самого Басаева. На руках они тащили безвольное тело с болтающейся из стороны в стороны головой. Растерянность Артура в этот миг была такова, что он даже не попытался их остановить. Но он быстро приходил в себя, секундное замешательство кончилось.

— Асламбек, — Боев приблизил губы к микрофону «Кенвуда», — бери своих людей. Прикрой левый фланг! Живо! Понял меня? Скажи, понял?

— Понял, — голос Асламбека донёсся откуда-то из бесконечного далека и тут же исчез в чередующейся трескотне помех.

Сегодня Ефимов определённо был везунчиком. Заходящих справа боевиков он заметил почти сразу. Одного Сергею удалось срезать, остальные попадали на землю и короткими перебежками пошли в атаку. Яростно огрызнулись и те, кто до этого бежал от огня атакующих разведчиков Ефимова.

Совсем рядом затарахтел пулемёт. Сергей вскочил и разрядил в его сторону отставшие в магазине патроны. ПК смолк. Выпушенная из РПГ граната боевиков задела

ветки и улетела в сторону. Взрыв и чьи-то завывания дали понять, что приземлилась она весьма удачно. Не слишком счастливый от такой точности гранатомётчик на второй выстрел уже не решился. Но всё же чехи, ошеломленные внезапным фланговым ударом, начали приходить в себя. Во всяком случае, стрелять они стали чаще и точнее. Пока ещё все шедшие с Ефимовым бойцы отделывались лишь легкими царапинами, но везение не могло длиться вечно… Ко всеобщему удивлению, фортуна в этот день была крайне щедрой, и они продолжали теснить противника.

Артуру начало казаться, что совсем немного, и он всё же сможет взять контроль над ситуацией, когда в тылу его позиций ухнул артиллерийский разрыв, его грохот перекрыл и трескотню Артуровского автомата, и дробный, несшийся со всех сторон стук пулемётов, и частые разрывы летящих навстречу друг другу ВОГов. Второй снаряд, прилетевший почти следом, упал ещё ближе.

«Русские вызвали огонь на себя» — паническая мысль, мелькнув с первым разрывом, при втором полностью завладела Темирбулатовым.

— Отходим, — оставаться на месте, дожидаясь третьего разрыва было не в его силах. — Отходим, — повторив приказ, Артур выпустил длинную очередь, вскочил на ноги и побежал, стараясь держаться за толстым, прикрывающим со спины, деревом. За своих воинов он не переживал, тактика отхода в его отряде была отработана до совершенства. Каждый знал, что должен делать, кто прикрывает, кто выносит раненых и убитых. Направления движения выбирали самостоятельно, места сбора определялись в зависимости от дальнейших действий. Пять минут — и единое подразделение разбилось на отдельные боевые единицы. Слегка брала досада, что не удалось вынести всех убитых, но и это не слишком огорчало всё дальше и дальше отходившего в лес Темирбулатова. Он остался жив, и это радовало, правда немного огорчала предстоящая встреча с Хайруллой, но Артур был уверен, что в этой ситуации поступил правильно. А амир, обладая крутым нравом, никогда не поступал не по справедливости.

Евгений понял, что давая координаты противника, «слегка» переборщил. Несмотря на продолжающийся бой, он услышал, как пролетели над головой свистящие осколки снаряда и, одним прыжком перемахнув к по-прежнему лежавшему за муравейником Хворову, буквально отобрал у него радиостанцию.

— «Лотос» — «Простору»…

Ефимов, можно сказать совсем не реагировавший на звуки выстрелов, но уже почти забывший как вспухает разорвавшийся в двадцати шагах миномётная мина, вздрогнул буквально всем телом, когда до него донёсся удар взрыва артиллерийского снаряда. А может, это вздрогнула под его ногами земля? В ветвях зашуршали осколки.

— Ложись! — запоздало заорал Сергей и повалился на землю, в полной уверенности, что бойцы последовали его примеру. С шумом рухнуло скошенное осколками дерево и почти тут же раздался второй взрыв-удар.

Разрыв снаряда и впрямь больше всего напоминал удар гигантского молота, словно какой-то великан вколачивал в землю огромную, уже по самый вверх вбитую в почву сваю.

Трескотня выстрелов начала стихать. Ефимов, одним рывком поднявшись, метнулся за ближайшее дерево. Прислонившись к нему спиной, обвёл взглядом окружающее пространство. Бойцов видно не было. Лишь из небольшой, узкой промоины торчала антенна Крюковского «Северка». Никто не стрелял, стало ясно, что противник спешно отходит, но Ефимов не торопился бездумно бросаться в преследование. В любой момент артобстрел мог начаться вновь. Но новых разрывов не последовало, вместо этого над лесом пронеслась пара «крокодилов».