Правда и неправда о семье Ульяновых
Шрифт:
В тот же году прошение с просьбой о поселении в Астрахани подали 577 крестьянских семей. Губернское правление решило просьбу крестьян уважить. Губернатор доложил в Петербург, и оттуда в губернскую канцелярию прислали специальный указ. В нем говорилось, что Астраханский нижний земский суд должен выделить поселенцам место в черте города.
В сословие мещан Николай Васильевич Ульянин поступил в 1808 г. по указу Астраханской казенной палаты. Мещанское сословие состояло из разных категорий городских жителей (ремесленников, мелких торговцев, домовладельцев и т. п.). Законодательство XVIII—XIX веков относило мещан к податным сословиям «свободного состояния», которые платили подушную подать и подлежали рекрутской повинности. Николай получил свидетельство, скрепленное печатью ремесленной управы. И опять на столь важном факте историки не акцентируют свое внимание. А он заслуживает его лишь только потому, что без
Когда в этой «бедной мещанской семье», как писала Анна Ильинична, рождались дети, то их крестными отцами, как правило, становились знатные и достопочтенные люди города Астрахани. Так, «согласно метрической записи Гостино-Николаевской церкви, крестным отцом Василия был записан коллежский асессор Петр Семенов Богомолов». Крестным отцом Ильи стал широко известный в Астрахани Николай Агафонович Ливанов, коренной астраханец, который пользовался большой популярностью в городе. Он был членом оспенного комитета, много раз назначался для ревизий церквей астраханской епархии, проверял отчеты попечительства бедных, избирался гласным городской думы, был три года законоучителем открытой им церковноприходской школы. Николай Ливанов был хорошим другом портного Николая, если согласился быть крестным отцом его сына. Николай Ливанов с большим вниманием и заботой относился к Илье, часто, особенно после смерти Николая Васильевича, бывал у них дома
Дела у Николая Васильевича видно шли неплохо, что позволило ему купить «двухэтажный дом, низ каменный, верх деревянный со службами» и фамильный склеп.
В Астрахани сохранился дом, в котором жила семья Ульяновых. Сейчас в нем находится Музей истории города.
На нижнем этаже принимали заказчиков, шили, хранили материал, второй этаж был отведен для жилых комнат. Окна верхнего этажа, увенчанные полукруглыми арками, придавали дому нарядный, праздничный вид. Кроме хозяина и его жены Анны Алексеевны в доме жили сестра жены Татьяна Алексеевна и четверо детей: сыновья, Василий и Илья, дочери, Мария и Федосья.
В Астраханском архиве есть «Ведомость 1840 года, из которой следует, что дом мещанина Николая Ульянова в свое время стоил 700 рублей ассигнациями. А когда перешел к наследникам, оценивался лишь в двести рублей. На 318-й странице «Алфавита мещан города Астрахани за 1845 год» читаем: «Астраханская мещанка Анна Алексеевна Ульянова, от роду 50 лет, вдова... Имеет в городе Астрахани дом, доставшийся ей по наследству от покойного мужа ея астраханского мещанина Николая Васильевича Ульянова».
Добившись признания и положения, Николай Васильевич посчитал, что фамилия Ульянин не соответствует его статусу, - она многозначно указывала на его происхождение из крестьян (сын Ульяны) - и изменил ее на более звучную, приемлемую в мещанской среде фамилию Ульянов. Родившийся в 1831 году Илья стал Ульяновым, а все родившиеся ранее дети остались Ульянины. В дальнейшем во всех ревизских сказках Николай Васильевич записывался только как Ульянов.
Николай Васильевич серьезно занемог в конце 1835 года, в мае 1836 года он не мог уже ходить. Общество ремесленников вынесло решение «указом в 4-й день июня № 1236, престарелому и в болезни находящемуся портному мастеру астраханскому мещанину Николаю Васильевичу Ульянинову всего сто рублей биржевым курсом, каковая сумма получена от портного цеха из ремесленной казны. Оные деньги сто рублей биржевым курсом получила означенного мастера Ульянинова жена Анна Алексеевна, а вместо нее неграмотной, по приказанию ее сын родной Василий Николаевич Ульянинов расписался».
Чтобы понять размер суммы в 100 рублей приведу следующие данные: «В середине XIX века в Саранском уезде действовали такие расценки оплаты батраков: за пахоту платили по 30-35 копеек в день, за жатву – 25-30 копеек, косьбу – 25-28 копеек, за молотьбу – 20-23 копейки. Можно было с работником заключить комплексный договор на весь сезон и на все работы. Плата за такой контракт составляла от 15 до 18 рублей. Кроме того, работодатель обязан был тратить на пропитание каждого работника 5-10 копеек в день, то есть 8-10 рублей за сезон». При этом каждый батрак за сезон зарабатывал на лошадь или корову.
. В ревизской сказке астраханских мещан по 9-й народной переписи значится: «Николай Васильевич Ульянов — умер в 1836 г.». Та же дата смерти старого портного указана и в деле
Относительно калмыцкого происхождения Смирнова Алексея Лукьяновича данных, подтверждающих этот факт нет, хотя М.Шагинян утверждала, что такой документ был. Можно сказать, что в ветви Смирновых калмыки были, судя по внешнему виду их потомков. Русские войска пришли в Астрахань в середине XVI века и начали заселять эти земли, которые занимали тогда ногайцы. В 1628 году напавшие калмыцкие войска во главе с Хоурлюком вытеснили ногайцев на запад в междуречье Волги и Яика, а в 1634 году после вторичного наступления калмыков ногайцам пришлось оставить свои земли и уйти далее на запад в сторону Черного моря. С войсками из Москвы пришло незначительное число женщин, русским воинам приходилось выбирать женщин из калмычек. В этом не было по тем временам ничего зазорного. Сам Иван Грозный вступил в 1561 году в брак с шестнадцатилетней дочерью Темрюка Идарова, Гошаней. Ногайский бий Исмаил, женатый на средней сестре Гошаней княжне Малхуруб, астраханский царевич Беклебет, женой которого была старшая сестра Гошаней княжна Алтынчач, и верховный князь Кабарды их отец Темрюк Идаров стали родственниками царя Ивана. Этот династический брак на черкесской княжне Гошаней Идаровой (в православии Марии Темрюковны) создал основу для крепкого союза Москвы с Кабардой и Ногайской Ордой и способствовал укреплению позиций Москвы в Прикаспии. Со второй половины XVI века в Московское царство из Орды стали переселяться мирзы; некоторые из них положили начало княжеским фамилиям (Кутумовы, Урусовы, Юсуповы и др.). Феодалы калмыцких родов стремились объединиться с русскими, заключали династические браки, создавали брачные союзы, заверяя власти в своей лояльности. Мог быть таким феодалом один из предков Смирнова Алексея Лукьяновича.
Глава 2. РОДОСЛОВНАЯ РОДИТЕЛЕЙ МАРИИ АЛЕКСАНДРОВНЫ
В годы хрущевской оттепели писательница Мариэтта Шагинян обнаружила (получила) документы, в которых сообщалось, что отцом Марии Александровны (1835), матери Владимира Ильича Ульянова, был врач Израиль Моисеевич Ицкович Бланк (1799) (после крещения Александр Дмитриевич). Петербургский историк Михаил Штейн в своей книге «Ульяновы и Ленины. Тайны родословной и псевдонима» подробно рассказал о поиске оригиналов документов о родителях Марии Александровны и их результатах. «Первым документы нашел внештатный старший научный сотрудник Музея истории Ленинграда Александр Григорьевич Петров. И сообщил о своей находке Мариэтте Сергеевне Шагинян. Я же работал совершенно самостоятельно над темой о жизни и деятельности Бланка и обнаружил эти документы 3 февраля 1965 года в фондах Медико-хирургической академии. Они свидетельствовали, что Александр Дмитриевич Бланк, дед Владимира Ильича, и Дмитрий Дмитриевич Бланк в мае 1820 года приехали в Петербург для поступления в академию и в июле 1820 года перешли из иудаизма в православие. Инициаторами крещения братьев Бланк были их отец Мойша Ицкович (принял православие 1 января 1835 года, стал именоваться Дмитрием Ивановичем) и сенатор Дмитрий Осипович Баранов, который в апреле - мае 1820 года был с ревизией в Волынской губернии, встречался с Мойшей Бланком и беседовал с ним о судьбе его детей. До крещения братьев Бланк звали Дмитрия - Абелем, а Александра - Израилем. Православные имена были даны в честь сенатора Баранова (Дмитрий) и графа Апраксина (Александр), отчества - в честь сенатора Баранова».
Старший научный сотрудник Института российской истории, доктор исторических наук М. Е. Бычкова отрицает еврейскую национальность. А. Д. Бланка. В своем интервью, опубликованном в № 37 газеты «Поисе» за 1993 г., М. Е. Бычкова заявила, что обнаружила в Государственном архиве республики Татарстан документы о двух, близких по возрасту, врачах Александрах Бланках. Отчество этих врачей М. Е. Бычкова не указывает. По ее утверждению, один из них был русским по национальности. Он то и стал дедом В. И. Ульянова. Другой был крещеным евреем. Он служил в госпиталях и благотворительных организациях и поэтому, как говорит М. Е. Бычкова, не мог получить чина, дающего право на дворянство. Согласно «Российскому медицинскому списку» в стране в течение XIX века не было двух врачей, носивших имя Александр Бланк. На запрос в архив республики Татарстан был получен ответ, что документов, в тексте которых упоминаются два врача Александра Бланка, нет.