Правда и неправда о семье Ульяновых

Клейменов Гелий

Объявить Мариэтте Шагинян выговор.

Объявить выговор редакции “Красной Нови” в лице тт. Фадеева и Ермилова за напечатание в журнале политически вредного и идеологически враждебного произведения Мариэтты Шагинян “Билет по истории”».

В своей книге М.Шагинян отметила, что во внешнем облике Ульяновых, начиная с Василия (дяди Ленина, брата его отца) и самого отца и кончая Владимиром Ильичем, преобладали монголоидные элементы. И если еще учесть их небольшой рост (максимальный – 164 см), что нетипично для русских мужчин, то можно предположить, что дед, прадед и все дальние предки Ленина по материнской линии его отца принадлежали к тюркоязычным племенам. Ульянов-Ленин имел поразительное сходство с генералом Лавром Корниловым – прямым потомком ойратов, живших в XIX веке на Иртыше.

По версии М.С. Шагинян Анна Алексеевна Смирнова (1800) — дочь астраханского мещанина Алексея Лукьяновича Смирнова (Шагинян утверждала, что есть документ о том, что отец Анны Алексеевны был крещеный калмык). Ее мать,

возможно, русская в возрасте двадцати трёх лет, в 1823 году, вышла замуж за пятидесятитрехлетнего крестьянина Новопавловской слободы — Николая Васильевича Ульянина (1770—1838), с 1808 года приписанного к сословию мещан Астрахани. В браке Анна Алексеевна родила четверых детей: двух девочек и двух мальчиков. Последним ребенком в семье был Илья. Ульянов женился поздно и был старше своей жены на целых 25 лет.

Писатель Владимир Алексеевич Солоухин был ознакомлен с документом, в котором были такие строки: «Отсужденную от рабства дворовую девку Александру Ульянову приказали означенную девку Ульянову отдать ее тебе, старосте Смирнову... Майя 14 дня 1825 года». Книгу М. Шагинян «Семья Ульяновых» писатель читал, поэтому прокомментировал документ следующим образом:

«По бумагам он вдовцом не значится. Ни калекой, ни даже болезненным человеком его считать нельзя, потому что старик Ульянов, женившись в пожилом возрасте, совсем по-патриаршьи, прижил четырех детей, а последнего, Илью, уже в таких летах, когда люди большей частью и не помышляют о детях, - шестидесяти семи лет. Из грамматически запутанной фразы М. Шагинян явствует, что Александра Ульянова и Николай Ульянов были не только однофамильцами, но и не чужими друг другу людьми. Значит, родственниками? С разницей в возрасте в 25 лет? И какова же степень родства? И зачем официально, документировано превращать Александру Ульянову в Анну Алексеевну Смирнову? Чтобы на ней беспрепятственно мог жениться Николай Васильевич Ульянов?»

Приказ навел Солоухина на мысль, что Александра Ульянова была дочерью Николая Ульянина, затем была переименована в Анну Алексеевну Смирнову, а поздний ребенок, Илья, был их сыном. Близкородственные сношения (кровосмешение) запрещались религией, считались нравственно преступными. Это греховное сожительство по всем христианским канонам и привело к серьезным психическим отклонениям, которые проявились, как считает Солоухин, у Ленина. В одной из версии объяснения позднего брака Николая Васильевича предполагалось, что портной Николай был вынужден долго собирать средства, чтобы купить себе жену. И будучи уже в зрелом возрасте набранной им суммы хватило лишь на немолодую калмычку.

В последние десятилетия работниками Астраханского архива были найдены интересные документы, которые проясняют многие моменты из жизни семьи Николая Васильевича Ульянина.

В Ревизской сказке 1816 года среди фамилий мещан на 541-й странице указано: «Николай Васильев Ульянин — 47 лет. Его сын Александр — 4 месяцев умер 1812 года. Николая Ульянина жена Анна Алексеевна — 28 лет». Исходя из этой записи, выходит, что Николай Ульянин женился в конце 1811 или в начале 1812 г., (а не в 1823 г., как записано у М.Шагинян), так как в ревизской сказке за 1811 г. Николай Васильевич числился как несемейный мещанин. А в 1812 г. у них уже был сын Александр, который умер в младенчестве. Николаю Васильевичу в то время было всего 43 года. Их второй сын Василий родился 2 марта 1819 г. Согласно метрической записи Гостино-Николаевской церкви, крестным отцом Василия был записан коллежский асессор Петр Семенович Богомолов, сосед Николая Васильевича. Их дома находились на одной улице. В метрической книге Гостино-Николаевской церкви города Астрахани за июль 1831 г. имеется запись: «Июля девятнадцатого у астраханского мещанина Николая Васильевича Ульянова и законной жены его Анны Алексеевны родился сын Илья. Молитствовал и крестил иерей Николай Ливанов с дьячком Семеном Казинским. Восприемниками были означенный иерей Николай Ливанов и астраханского мещанина Алексея Лукьянова дочь — девица Татьяна». Крестил Илюшу протоирей Николай Ливанов. Тот же Ливанов стал и крестным отцом Илюши, «восприемником», как тогда говорили. Крестной матерью Илюши была тетка, сестра матери, Татьяна Алексеевна, ухажившая за малышами в семье Ульяновых. В окладной книге по сбору податей с членов мещанского общества в 1836 г. на 89-й странице записано, что подушной податью были обложены Николай Васильевич Ульянов, его сыновья — семнадцатилетний Василий и пятилетний Илья.

Из всех этих документов вытекает, что Николай Васильевич Ульянин, рождения 1769 г., женился на Анне Алексеевне Смирновой,(1788) в конце 1811 г.
– начале 1812 г. У них были дети: Александр (1812) – умер в малолетстве, Василий (1819), Мария (1821), Федосья (1823) и Илья (1831). В действительности отец Ильи был старше своей жены, но не на 25 лет, а на 19.лет Илья родился, когда отцу шел 62 год. Не такой уж поздний ребенок. Никакая Александра Ульянова в ревизских сказках в семье не значится. Анна Алексеевна прожила долгую жизнь и умерла в 1871 г. Мифы о кровосмешении не имеют никакой почвы.

Женился Николай Ульянин на дочери астраханского мещанина, Алексея Лукьяновича Смирнова. С начала XIX века семья Смирновых упоминается в документах архива Астраханской области. К этому времени Алексей

Смирнов был широко известен в городе и за его пределами, являлся мещанским старостой Астрахани. Он был состоятельным человеком: имел солидный дом со службами, свой выезд, множество дворовых людей. Сословных правил в те времена жестко придерживались и ограничения не нарушались. Для Алексея Смирнова, человека известного, было важно удачно выдать дочь замуж, за мещанина, достойного, порядочного, благонадежного, подающего надежды. И, видимо, Николай Васильевич соответствовал этим требованиям. Кем он был к этому времени? Советская литература, стараясь понизить статус родителей вождя и приблизить их народным массам, усердно доказывала, что Николай был выходцем из крепостных крестьян, беглым, а перед женитьбой он был всего лишь портным, который при вступлении в цех портных не мог долго уплатить в кассу ремесленной управы десятирублёвый взнос. Старшая сестра Ленина, Анна Ильинична Ульянова-Елизарова, в начале 20-х годов писала, что ее дед, Николай Васильевич, «был мелким чиновником». Позднее она написала и о своем отце: «Отец Вл. Ильича, Илья Николаевич Ульянов, был родом из бедных мещан города Астрахани. Семи лет лишился он отца» Так же скупо пишет о своем отце, деде и прадеде и младшая сестра Ленина, Мария Ильинична Ульянова: «Отец происходил из бедной мещанской семьи. Дед его был крепостным».

Имеющиеся данные представляют нам картину о положении Николая Васильевича не столь уж плачевную. В списке крестьян, прибывших в Астраханскую губернию до 1798 г., есть запись: «Николай Васильев сын Ульянин... Нижегородской губернии Сергачской округи села Андросова помещика Степана Михайлова Брехова крестьянин. Отлучился 1791 году». Николай, как и брат его, Порфирий, были дворовыми крестьянами, грамотными. Дворовые люди Бреховых жили и причислялись к селу Андросово, в котором было 16 дворов и 96 крестьян, причем по большей части это были мужчины. Андросово получило статус села благодаря тому, что здесь в 1769 году на Покров Пресвятой Богородицы была срублена небольшая деревянная церковь, куда чуть позже были приглашены для проведения службы священник Скворцов и диакон Сиротин. Порфирий был служителем на господском подворье. Николай официально был отпущен барином на оброк. Историк Болтин свидетельствовал, что помещики определяли «крестьян своих в работу или на оброк, как им покажется для себя прибыльнее, сообразуясь с обстоятельствами». Оброчные крестьяне пользовались большей хозяйственной инициативой. В 90-е годы XVII века оброк поднялся до 4 рублей с ревизской души. Вполне вероятно, что какое-то время Николай оплачивал исправно свой оброк, но многим крестьянам такой оброк был не под силу, и они, избегая наказание, не возвращались к своим помещикам. 19 июля 1797 г. был обнародован высочайший указ, что помещичьи крестьяне, зашедшие в Астраханскую губернию до 1797 г., (таких крестьян стали называть старозашедшими). не будут возвращаться своим помещикам, а поступят в распоряжение нижнего земского суда. Эта мера правительства была продиктована неоднократными просьбами астраханского губернатора иметь при промыслах и ватагах рабочие руки. В приказе Астраханского земского нижнего суда старосте старозашедшего общества Ивану Блинову указывалось причислить в это общество Николая Васильевича Ульянина в 1799 г., имеющего « рост 2 аршина 5 вершков (164 см), волосы на голове, усы и борода светло-русые, глаза карие, лицом бел, чист, от роду 30 лет». Ульянин должен был уплатить все государственные подати, начиная с 1797 года, их он оплатил, и нижний земской суд приписал Николая Васильевича «к казенным крестьянам селения Новопавловского. Селение находилось в 47 верстах от Астрахани».

Николай стал заниматься в селе портняжным ремеслом. И этот факт обходится стороной. Тридцатилетнему мужчине осваивать новое ремесло было явно проблематично. Трудно вообразить такого зрелого мужчину в положении ученика, без средств. Выкроить и сшить одежду мог только хорошо обученный человек. Работа портных очень ценилась, производство одежды было делом почитаемым и прибыльным. Портновское мастерство приравнивалось к искусству, а хорошие портные становились знаменитыми. Портной должен быть творческим человеком и обладать хорошим художественным вкусом, чтобы подобрать для человека подходящую модель костюма, выбрать нужную ткань. Можно с уверенностью сказать, что портняжному ремеслу он научился в усадьбе и там обшивал барскую семью. Поэтому он не пошел в рыбацкие артели, как все старозашедшие, а взялся за портновское дело, известное ему ремесло. Оно приносило ему небольшой доход, и он платил подати как государственный крестьянин. Николай Ульянин понимал, что в городе спрос на его услуги будет более высоким, поэтому он обратился с прошением к

«Его Сиятельству господину действительному статскому советнику астраханскому гражданскому губернатору и кавалеру князю Дмитрию Васильевичу Тенишеву

Покорнейшее прошение.

Состою я окладом в оном селении, но имею жительство в городе Астрахани, произвожу портное мастерство. В селении оного мастерства производить мне неприлично, а желаю приписанным быть в Астраханском посаде. В таком случае Вашего сиятельства всепокорнейше прошу о записи меня в Астраханский посад. Не оставить рассмотрением и кому следует дать повеление.

К сему прошению крестьянин Николай Ульянин руку приложил.

Генваря 27 дня 1803-го года».