Правда в глазах смотрящего
Шрифт:
– Хочешь закончить битву прямо сейчас?
Лена вытаращила глаза от удивления.
– Боишься?
– усмехнулся я.
– Без папочки страшно, правда?
– Ты действительно хочешь этого?
– печально и очень тихо спросила Лена. Но я услышал ее.
– Нет, я не хочу этого. Я хочу только одного - чтобы твой хозяин перестал полоскать тебе мозги, чтобы ты снова стала сама собой. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты стала той, которую я знал, когда мы были вместе. И чтобы мы снова были вместе. Мы ведь любили друг друга, я не верю, что любовь может угаснуть за считанные дни, пусть даже
– Воле бога подчиняется все сущее, в том числе и любовь. Как бы мы с тобой ни хотели этого, мы не сможем полюбить друг друга. И вообще, не было никакой любви, была благодарность, привязанность, симпатия... и все.
– Не верю! Когда ты сбросила оковы ложной веры...
– Полегче! Не называй православие ложной верой!
Я примирительно поднял руки ладонями вперед.
– Давай не будем ругаться, - сказал я.
– Ты считаешь, что твой бог хороший, я так не считаю, но я не буду тебя разубеждать. Ты думаешь, что мы не можем быть вместе, я считаю, что ты неправа, но я уважаю твое решение, каким бы оно ни было. Знаешь, я ведь до сих пор люблю тебя. Я хотел бы помочь тебе, мне кажется, что ты в беде, но ты ведь отвергнешь мою помощь?
Лена мрачно кивнула.
– По-моему, это ты в беде, - сказала она.
– Ты отверг бога, ты отдался во власть врага рода человеческого, и ты продолжаешь думать, что это нормально.
– Он не враг рода человеческого!
– возразил я.
– Враг рода человеческого тот, кто хочет прекратить его существование.
Лена тяжело вздохнула.
– Всему есть свое время, - сообщила она.
– Время разбрасывать камни и время собирать камни, время любить и время ненавидеть... а сейчас пришло время подвести итоги бытия. Я знаю, ты боишься божьего суда, но это только потому, что тебе есть чего бояться.
– Нет, дело не в этом. Чтобы чего-то бояться, надо в это верить, а я не верю в ад, каким его изображают на иконах. Когда говорят о страшном суде, я думаю не о том, что скажет бог в отношении лично меня. Я знаю, это звучит глупо и напыщенно, но, когда я думаю о страшном суде, я думаю о том, что мир перестанет существовать, что прервется история человечества. Да, это не самый хороший мир, но и не самый плохой, я бы с радостью провел в нем ближайшие лет сорок, а если получится, то и больше. Я хочу побывать в космосе, пообщаться с инопланетянами, поговорить по душам с искусственным интеллектом, побывать в настоящей виртуальности, а не в этом убогом интернете. Ты представляешь - ничего этого не будет. Если твой хозяин добьется своего, ничего этого не будет!
– А еще не будет третьей мировой войны, терроризма, наркотиков, СПИДа, преступности, порнографии, алкоголизма...
– Достаточно, - я перебил Лену.
– Да, я согласен, в мире много плохого, но разве это дает повод его уничтожать? Неужели все плохое, что есть вокруг нас, перевешивает все хорошее? В библии сказано, что, сотворив мир, бог осмотрел его и сказал "это хорошо". Неужели он ошибся?
– Он не ошибся. Мир действительно хорош, как и любое божье творение. Но срок истекает, приходит время подводить итоги. Ты не в силах ничего изменить, то, что предначертано, случится в любом случае, но лично для тебя итоги будут совсем другими.
– Разве я не
– Любой грех искупается покаянием. Еще не поздно покаяться и твоя душа будет спасена.
– И я попаду в рай. Все это очень здорово, но я предпочитаю быть живым на Земле, чем мертвым в раю.
– Ты не живой.
– Это временно, я постепенно восстанавливаюсь.
Лена тяжело вздохнула.
– Зачем ты пришел?
– спросила она.
– Не знаю. Теперь - не знаю. У меня была одна безумная надежда...
– Что я предам господа и пойду с тобой?
– Что ты согласишься хотя бы соблюдать нейтралитет.
– В финальной схватке добра и зла нельзя соблюдать нейтралитет. Когда на карту поставлена судьба миллиардов душ, нейтральных сторон быть не может.
– Я так не думаю.
– Ты ошибаешься.
Я пожал плечами.
– Тогда больше не о чем говорить, - сказал я.
– Оставайся с богом, - я хихикнул, - каламбур, однако. Прощай.
– Ты уходишь?
– удивилась Лена.
– Просто уходишь?
– Я не хочу причинять тебе боль. Не забывай, я все еще люблю тебя.
– Но...
– Я знаю, твой хозяин вернется и соотношение сил изменится. Я знаю, в следующий раз у меня будет меньше шансов, но я все равно не нападу на тебя. Можешь считать, что я боюсь погубить свою душу. И не делай такое лицо, у меня тоже есть свои понятия насчет того, что хорошо и что плохо. Да, они другие, чем у тебя, но они есть.
– Никогда не думала, что Сатана любит изображать благородство.
– Причем тут Сатана?
– удивился я.
– А, понял, ты думаешь, что это он диктует мне все, что я говорю. Придется тебя разочаровать - он совершенно ни при чем, он не вмешивается в мою душу. Знаешь, почему? Все очень просто, он просто считает, что это нехорошо. Он уважает своих друзей, а ты - ты слуга своего бога, его рабыня, а он твой хозяин, а мы с Головастиком... нет, мы все-таки не друзья, я погорячился, при такой разнице в силах дружба невозможна. Он мой учитель, а я его ученик, но я не раб, а он не хозяин. Он уважает меня и мне это нравится. А в твоих отношениях с богом - неужели в них есть место уважению?
– Это иллюзия, - возразила Лена, - Сатана - настоящий мастер иллюзий. Теперь я понимаю, как он захватил контроль над тобой. Мне тебя жаль.
– А мне жаль тебя. Прощай, - я встал со скамейки.
– Мы еще встретимся, - сказала Лена мне вслед.
– Посмотрим.
4.
– Ни хрена себе!
– только и смог сказать Михаил, когда я материализовался в прихожей.
– Как это тебя угораздило?
– Подрался с одним служителем господа, - сказал я.
– Все уже обошлось.
– И то хорошо. Пойдем, поедим, Юлька как раз ужин разогрела.
– Нет, спасибо, для меня сейчас есть - только кишечную флору травить.
– Не понял.
– Все ты понял. Я - живой мертвец. Одна девица порезала мне артерии и спустила всю кровь, я теперь могу существовать только в таком состоянии. Вот, смотри, - я продемонстрировал Михаилу шрамы на шее.
Можно было их ликвидировать, это совсем несложно, достаточно только пожелать, но тогда мое оживление отложится на несколько часов, мелочь, а неприятно.