Правда жизни
Шрифт:
После занятий Фрэнка обычно ждала у школьных ворот тетя Ина, улыбаясь ему и щурясь сквозь очки. Когда он шел к воротам, появился Клейтон и спросил:
– Карточку не потерял?
Фрэнк с улыбкой показал ему картинку. И тут кто-то выхватил ее у него из руки. Это был косоглазый. Фрэнк похолодел. Косой парень осмотрел карточку видящим глазом. Она не произвела на него никакого впечатления, и он вернул ее.
– Я все видел, – сказал незваный гость. – Видел, как ты на того пацана наскочил. Хрясь! Классно получилось. Классно.
Клейтон
– Хочешь в мою банду?
Фрэнк взглянул на Клейтона, потом снова на косоглазого:
– А кто в твоей банде? Мальчишка оскалил зубы:
– Ты да я. Покамест. Фрэнк показал на Клейтона:
– И он.
Косоглазый отправил на землю смачный плевок.
– Лады. Ты, я и он.
Его лицо снова расплылось в улыбке.
– Хорошо, – сказал Фрэнк.
– Договорились, – подытожил косой. – Пока.
И он ушел. А у ворот стояла тетя Ина.
– Ну, как? Хорошо прошел день? – поинтересовалась она.
Косоглазого мальчишку звали Чез. Над полным, уж слишком королевским именем Чарльз все хихикали, и, зовись он так, вряд ли хоть день прошел бы в школе без потасовки на школьном дворе. Состоять в банде Чеза оказалось скучновато – они в основном стояли прислонившись к забору, руки в карманах. Но была в этом и своя выгода: свирепый вид Чеза отпугивал всех насмешников. Во всяком случае, без повода уже никто не нападал, а куплет про «америкашку» никто не вспоминал довольно долго.
Что касается Клейтона, то у него всегда были при себе какие-нибудь американские штучки: картинки из сигаретных пачек, карточки от разных товаров, комиксы, жевательная резинка, – и всем этим он охотно делился с Фрэнком и Чезом. У Клейтона жили в США родственники, от них каждый месяц приходили посылки. Его дед и бабка специально приезжали в Англию, чтобы увидеть его. Они пытались уговорить его мать уехать с ними в Пенсильванию. Все тогда плакали, и больше всех – бабушка, которая сказала, что Клейтон – вылитый сын, которого убили в секторе «Омаха» [22] . Но мать Клейтона ни за что не хотела расстаться со своей английской семьей. Фрэнк с благодарностью принимал щедрые дары Клейтона. Ему не давал покоя вопрос: нет ли и у него родных где-то в Америке, которые тоже могли бы присылать ему жвачку? Он радовался подаркам друга, но все равно чувствовал себя обделенным.
22
Сектор «Омаха» – в Нормандии при высадке союзных войск 6 июня 1944 г.
Чез дивился щедрости Клейтона. До сих пор ему не приходилось встречать человека, который бы так легко раздаривал разные вещи, – прежде всего, потому, что сам он рос в бедной семье. Одежда, явно с чужого плеча, висела на нем, как мешок. Однажды, увидев, что Чез пришел в школу в самодельных обутках на деревянной подошве, директор школы воспользовался правительственной программой помощи, и Чезу выдали пару приличных туфель. Но свою банду он защищал горячо и ожесточенно, производя глубокое впечатление на недругов.
– Чего уставился? – тут же бросал он, стоило кому-нибудь непочтительно взглянуть на Клейтона или Фрэнка.
Ответить на вызов никто не осмеливался. Как-то раз Чез показал карточку от жвачки и отдал ее Клейтону.
– Что это? – удивился тот.
– Я ее у тебя из кармана стащил, – объяснил Чез. – Не хотел я. Так, само получилось.
– Ну и ладно. Бери ее себе.
– Она у тебя из кармана торчала! – Чез не на шутку разволновался. – Нечего всем напоказ выставлять, что у тебя в карманах лежит!
– Возьми ее себе.
– Не собирался я ее брать!
– Да ничего страшного, – засмеялся Клейтон.
– Не нужна она мне! Не хотел я!
Фрэнк чувствовал: назревает что-то нехорошее, Чез вот-вот взорвется. Вид у Чеза был смущенный, злой и обиженный.
– Давай махнемся, – предложил Фрэнк, выхватывая карточку у Чеза. – На, возьми мою.
Чез взял карточку. Потом отошел в сторону и одиноко встал в дальнем углу двора. Раздался звонок, нужно было идти в класс. Чез вернулся и сказал:
– Пошли в субботу птичьи яйца собирать. Мы с братьями идем.
Но когда уроки кончились и все стали расходиться по домам, а Чез с Фрэнком подошли к Ине и спросили, можно ли ему пойти собирать яйца, Ина сказала, что Фрэнку будет некогда. Она не объяснила, чем именно он будет занят, но заявила, что у них уже есть на этот день планы. Мать Клейтона сказала то же самое. Чез, не слишком расстроенный, умчался искать старшую сестру.
– Куда мы завтра идем? Куда? – требовал ответа Фрэнк вечером.
– Ты о чем? – спросила Эвелин, стоя на коленях с совком и щеткой в руках.
– Тетя Ина сказала, мы завтра куда-то идем.
Эвелин вопросительно посмотрела на Ину, и та что-то изобразила ей губами. Эвелин отложила совок и щетку и усадила Фрэнка за обеденный стол. Сестры тоже уселись. Ина сняла очки и устремила на Фрэнка пристальный взгляд.
– Послушай, Фрэнк, этот мальчик… – начала она.
– Тот, с которым ты играл.
– В школе. С которым ты подружился. Фрэнк понял, что они говорят про Чеза, и спросил:
– Клейтон?
– Нет, не Клейтон.
– Клейтон – хороший мальчик. Нет, тот, другой.
Они ждали, но Фрэнк делал вид, что не понимает, о ком это они. Тогда Эвелин сказала:
– Мы с тетей Иной знаем его семью…
– Нам известно, из какой он семьи… – поправила Ина.
– И хотя Господь велел любить всех, иногда это не так легко, и потом, семья у него не очень хорошая…
– Тебе с такими не стоило бы водиться.
– И звать в гости на чай…
– Да, и на чай звать, и, послушай, не надо тебе с этим мальчиком знаться, не пара он тебе…