Правда
Шрифт:
Они прошли к дому рука об руку. У подножия главной лестницы, он неохотно прошептал:
– Я полагаю, это значит «спокойной ночи»?
Она встала на цыпочки, позволяя своим губам задержаться на нем. Отстранившись от губ, она прикоснулась к коже на его шее, прямо над его идеально накрахмаленным воротничком. Обхват на её тонкой талии усилился, а сквозь сжатые зубы вырвалось низкое рычание.
– Зависит от тебя, - промурлыкала Клэр.
– Я не планирую пользоваться замком.
С переплетёнными пальцами, они направились к её комнате. У двери Тони остановился, чтобы поцеловать женщину перед собой.
– У нас есть
Пальцы Клэр прикоснулись к его губам. Она наблюдала, как плотная прямая линия под её прикосновением медленно превратилась в чувственную усмешку. Она прошептала:
– Сегодняшняя ночь только о нас… никаких спектаклей, никаких представлений. Если ты хочешь чего-то другого, отправляйся вниз.
***
Медные стены и шёлковые шторы были другими, но комната — той же. В ней было так много воспоминаний. Их история начиналась в этих стенах. Но, когда они вошли вместе, ничто не ощущалось, как что-то из прошлого. Всё ощущалось, как новое, свежее, объединяющее и настоящее.
Их тела соединились так, как будто они никогда не расставались, но их роли были другими.
Тюрьма и разлука закалили Клэр. Она больше не могла доверять безоговорочно или верить без подтверждения. Это не означало, что она не могла доверять или верить – это означало, что ей необходима возможность задавать вопросы без страха и на её собственных условиях. Как только она сдалась его эротическим ласкам, Клэр отбросила все вопросы. Прямо сейчас их плотские желания требовали незамедлительного внимания. Она жаждала того, что только он мог дать.
***
Со всем своим успехом в бизнесе, частная жизнь Тони была чем-то иным. Он никогда не хотел любви. С чего бы ему её хотеть? Он не был даже уверен, что она существует, до неё – женщины, которая сейчас находилась под ним. Её красивые глаза проникали прямо ему в душу. И её миниатюрное тело властвовало над его разумом. Каким-то образом вопреки всем его ошибкам и манипуляциям, Тони вновь был там, где он жаждал быть. Он хотел контролировать её и ограничить её доступ к его прошлому и к его сердцу. Однако , он понимал, что уже слишком поздно. Она смогла вскрыть такие места, о существовании которых он и не подозревал. А теперь у них родится ребёнок. Он ощущал, что его власть утекает сквозь пальцы. Тем не менее, когда её глаза открылись, и Тони наблюдал за тем, как блестят сверкающие изумруды, а её губы расплываются в улыбке, ему уже было всё равно.
Глава 49
– Надежда – это сон наяву.
Аристотель
Клэр не стучалась, она даже не вошла с должным трепетом. Внезапно распахнувшаяся дверь офиса заставила Тони развернуться в сторону шума. Его электронные письма могли подождать. Её недовольство ощущалось через всю комнату ещё до того, как она произнесла и слово.
– Тони, какого чёрта, что ты сделал?
– О чём ты говоришь?
– После того, как я оделась, я проверила свою почту. Одно из писем было подтверждением от авиакомпании об отмене моей брони.
– Она демонстративно встала перед ним, - Я не отменяла бронь. Я связалась с фирмой. Они проинформировали меня, что моё место было продано. У них нет ни одного свободного места на мой первоначальный рейс или на любые другие до завтрашнего дня. Я сказала тебе – я возвращаюсь в Калифорнию сегодня; ты мне обещал!
Он
– Я тебе обещал …, - сказал он протяжным ровным голосом, -…обратный билет. Я человек своего слова, у тебя есть билет.
– Аннулированный билет! Я хочу быть на том рейсе!
– Клэр, прислушайся к голосу разума.
– Он указал на стул.
– Присядь.
Она посмотрела на стулья с прямой спинкой возле его стола. Сколько раз она сидела на тех самых стульях, пока он декларировал свои правила и очерчивал внешние границы ее поведения?
– Нет.
Как только слово слетело с её губ, она увидела, как задеревенели мышцы на его шее, а его бровь поползла вверх.
– Очень хорошо, стой, если тебе так нравится. Как ты сегодня себя чувствуешь?
Клэр уставилась на него:
– Ты не станешь менять тему разговора. Я еду домой.
– Я надеялся, что здесь ты чувствуешь себя как дома.
Клэр выдохнула, пройдясь вдоль стола и обратно, она рухнула на один из стульев, на которые только что отказалась садиться.
– Тони, ну почему тебе нужно давить и давить?
– В её тоне чувствовалось раздражение.
– Я на самом деле провела замечательные выходные, и, как ни удивительно, я наслаждалась пребыванием в поместье. Но у меня есть своя жизнь. У меня есть планы. Эмбер уезжает на конференцию, и я хочу увидеться с ней до того, как она уедет. Джон и Эмили будут в Пало-Альто в понедельник. Они проведут там четыре дня, выбирая дом. Мне нужно быть там.
– Эмбер уезжает? Ты будешь одна?
Она неправильно истолковала его вопрос.
– Я не буду ни с кем появляться на публике, если ты об этом спрашиваешь.
В его голосе послышались тяжёлые нотки:
– Это само собой разумеется. Я спрашивал – ты останешься одна?
– Тон его голоса стал выше, - Господи, Клэр! В твой дом вломились. Это опасно!
– Ты пытаешься напугать меня, чтобы я осталась. Я не поведусь. В доме, где я живу, самые высококлассные меры безопасности. Гарри использует больше ресурсов «СиДжо», и кроме того, там всегда есть твои люди, которые наблюдают за мной. Я, чёрт возьми, возглавляю парад!
– У тебя украли ноутбук.
– Бывает – это не повод оставаться.
Он попытался её убедить:
– У нас с тобой планы, начиная с пятницы в Чикаго. В твоём состоянии ты не должна летать через всю страну.
Она крепко сжала губы. Слова, сложившиеся в её голове, были не к месту, и не внесут позитивного настроя в их разговор.
Тони выдохнул и добавил:
– На самолёте коммерческих авиалиний. Ты знаешь, как много людей заболевает после того, как надышались рециркулирующим воздухом?
– Ты сейчас и в самом деле преувеличиваешь. Расскажи мне, каким образом я вернусь в Калифорнию сегодня?
Он вздохнул:
– Я хочу вернуть тебя в комнату наверху и запереть ту дверь.
– Он не сводил с неё глаз, когда добавил с ударением, - От всего, что ждёт тебя там.
Клэр встала и подошла к нему. Её губы преобразились в мягкую улыбку, когда она пристально посмотрела в его тёмные глаза. Были времена, когда выражение лица, представшее перед ней, могло бы напугать её, но теперь всё было иначе. Взяв его свежевыбритое лицо в свои маленькие ручки, она наклонилась к нему. Их носы соприкоснулись, и она нежно дотронулась своими губами его губ.