Правдивая история Лилли Стьюбек
Шрифт:
«Как они похожи», — подумал я, глядя на Лилли и мисс Дэлглиш.
Я подошел к кровати ближе, чтобы присмотреться к мисс Дэлглиш, меня поразил ее изнуренный вид; лицо заострилось, глаза стали непривычно большими.
Лилли собрала ей волосы в маленький пучок, отчего она напоминала покойницу, но ее тонкие губы по-прежнему оставались строгими.
— Добрый вечер, Кит. Добрый вечер, мистер Дэвлин, — проговорила она.
— Добрый вечер, — ответили мы.
Даже эти несколько слов истощили ее силы. Она уже смотрела не на нас, а на Лилли, которая прикидывала, как поудобнее перенести больную вниз.
— Кит, ты сможешь поднять ее с постели один? —
— Пожалуй, — ответил я и шепнул: — Она совсем ослабела. Зачем ее тревожить?
— Так она захотела, — отрезала девушка.
Я не стал спорить:
— Ладно.
Лилли откинула одеяло, а я осторожно просунул одну руку под плечи, другую под талию мисс Дэлглиш и попробовал ее поднять. Она была почти невесомой, я почувствовал запах старческой кожи и усохшего тела. У меня на руках лежали прямо-таки косточки в ночной рубашке.
— Дэвлин, поддержи с другой стороны, — попросила Лилли.
Я приподнял мисс Дэлглиш, и Дэвлин поспешил мне помочь, но его руки запутались в ночной рубашке, мы наступали друг другу на ноги.
— Не надо, — простонала мисс Дэлглиш, словно он причинил ей боль.
— Отойди, — приказала девушка Дэвлину. — Кит справится сам.
Я вынес мисс Дэлглиш из комнаты и спустился вниз, держа ее на руках, легкую, будто узелок с тряпицами; интересно, что ей вспоминалось, когда наша процессия, состоящая из меня, Дэвлина и маленького трехпалого Джекки, двинулась вниз. Она не отрывала взгляда от Лилли, которая осторожно спускалась впереди лицом к нам и следила за каждым моим движением. Я бережно положил мисс Дэлглиш на большой кожаный диван в библиотеке. Лилли взяла подушку у Джекки, приподняла голову больной, поддерживая ее, пока мы укладывали мисс Дэлглиш поудобнее.
— Осторожно, — беспокоилась Лилли.
Она быстро накрыла мисс Дэлглиш одеялом, хотя вечер был жаркий; какое-то мгновение мы растерянно смотрели друг на друга, не зная куда себя деть.
— Спасибо. Мне хорошо, — поблагодарила мисс Дэлглиш слабым шепотом, в котором невозможно было узнать ее прежний властный голос.
— Теперь идите, — сказала Лилли и велела Джекки закрыть за нами ворота.
Пожалуй, я уже тогда почувствовал, что мисс Дэлглиш не доживет до утра. Не знаю, почему она предпочла библиотеку спальне. Наверное, хотела умереть, не думая о смерти. Она хотела, чтобы везде горел свет, а главное, чтобы с ней была Лилли и больше никто. Я совсем не удивился, когда утром позвонила Дороти Мэлоун и сказала, что в два часа ночи мисс Дэлглиш умерла.
Глава двадцать третья
Это было крупным событием для нашего городка. Присутствие мисс Дэлглиш всегда ощущалось здесь, даже когда мы видели ее лишь изредка. И вот теперь ее не стало. Множество народу перебывало в особняке, пока готовились похороны: городские власти, юристы, врачи, представители похоронного бюро. Было заметно, что слово Лилли в этом доме по-прежнему имеет вес. Именно она принимала всех, кто приходил сюда.
Адвокат Дж.-К. Стрэпп позвонил в воскресенье мельбурнским Дэлглишам, и на другой день поездом прибыли два солидных джентльмена, чтобы проводить во вторник свою родственницу в последний путь. Они наведались в особняк, но не остановились там. Они отправились за реку к Эаризам, которые были в отъезде и специально вернулись на похороны. Во вторник утром большой катафалк-«додж» мистера Джеймисона выехал из больших ворот, за ним вереницей потянулись легковые машины, грузовики, кабриолеты, мотоциклы со всеми значительными людьми города: врачами, адвокатами, чиновниками, владельцами магазинов и баров, торговцами и даже крупными фермерами, живущими по обе стороны реки; тут были мой отец, миссис Ройс, которой принадлежала местная газета, а также десятки людей, хотя и незначительных, однако имевших причины присоединиться к траурной процессии.
Была тут, разумеется, Лилли.
Она сидела в коляске на мотоцикле Дэвлина. Дороти сказала мне, что Лилли была приглашена в машину мистера Мэлоуна, но отказалась. Я ехал за мотоциклом на своем велосипеде; на кладбище к нам присоединилась Дороти Мэлоун, и спустя несколько минут мы уже замыкали длинную процессию важных джентльменов и дам, шествовавших за гробом к могиле. Лилли не надела черного платья, в котором хоронила мать, она была в темно-синем костюме с белой окантовкой. Полная сил и здоровья, она выглядела слишком свежо для подобного случая.
Лилли интересовала меня, пожалуй, больше, чем похороны, потому что всегда было трудно предугадать, как она себя поведет. Я помнил то ощущение на похоронах ее матери, будто мы лишние. Тогда она отлучила нас от себя. На сей раз вид у нее был едва ли не безразличный. Она не подошла к могиле, а стояла в стороне. Лилли держала Дороти за руки, оставаясь с Дэвлином и со мной за последними рядами толпы, откуда мы только слышали траурную церемонию, но ничего не видели. Кто-то, наверное мистер Стрэпп, пригласил волынщика исполнить шотландские похоронные песни, и парикмахер мистер Макинтош в клетчатой юбке и с клетчатым пледом заиграл на своей волынке. Ее заунывные звуки полетели над старым кладбищем, почти зримые, словно вечерняя дымка.
Мы догадались, что церемония закончилась, так как народ начал расходиться. Я было тоже пошел с кладбища, но Лилли удержала меня:
— Подожди минутку, Кит.
Она крепко взяла за руки меня и Дороти, и мы вчетвером остались, а мимо к выходу потянулись люди. Некоторые раскланивались с Лилли — доктор Диксон, миссис Ройс, Эаризы и другие. Они смотрели на нас с любопытством, а мы не двигались с места. Наконец кладбище опустело, и мы увидели могильщиков, бросавших землю в глубокую яму. Я только сейчас почувствовал, как сильно Лилли сжала мою руку.
Мы слышали шум машин, мотоциклов, грузовиков, отъезжавших по песчаной дороге. Потом затихло шлепанье лопат, выравнивавших могильный холмик, и мы остались одни.
— Подведи меня туда, Кит, — попросила Лилли и, отпустив руку Дороти, пошла нетвердым шагом по тропинке к холмику, усыпанному бессмертниками, которые обычно росли в наших садах летом.
— А теперь ступай, — проговорила девушка. — Я вернусь домой сама.
— Отсюда идти две мили, — возразил я. — Ты не очень-то хорошо выглядишь.
— Ничего, ступай, Кит, — повторила Лилли. — И захвати остальных.
— Хорошо, — сказал я наконец, когда Лилли слегка подтолкнула меня.
Я сказал Дороти и Дэвлину, что Лилли хочет побыть одна. Они, правда, решили дождаться ее, но я убедил их не беспокоить Лилли, и мы неторопливо побрели к старым воротам кладбища, где напоследок обернулись.
Лилли стояла на коленях, или нет, она просто сидела на корточках, точно ребенок, который приготовился ждать и слушать. Я вспомнил тот день, когда она вот так же сидела на поле мистера Хислопа и, словно маленькая дикарка, слушала, как засыпают помидоры. Сейчас лица ее не было видно, облик был спокоен, но я знал, что она осталась наедине с мисс Дэлглиш, как всегда, когда никто не мог их услышать, увидеть, узнать, что у них происходит. Конечно, ей нельзя было мешать.