Правила для радикалов
Шрифт:
Это будет общенациональная организация, созданная мной или другими людьми, со штаб-квартирой в Чикаго или Нью-Йорке, или в обоих городах.
Нью-йоркский офис мог бы заниматься всеми компьютерными операциями; чикагский офис служил бы штаб-квартирой для штата организаторов, которые постоянно находились бы в разъездах по различным населённым пунктам Америки, от Долины Сан-Фернандо до Балтимора и всех промежуточных мест. Откликаясь на интересы и просьбы местных пригородных групп, они будут использовать свои навыки для созыва
Штатные организаторы подходили бы к каждой арене только с одной целью, — создать массовую организацию среднего класса.
Тактика доверенных лиц будет общей для всех этих групп, и каждая из них будет собирать любые другие вопросы, вокруг которых организуются люди.
Они могут начать с создания групп по изучению корпоративной политики, выработки рекомендаций относительно корпораций, с которыми следует «общаться», и избрания одного из них в качестве представителя в национальный совет.
Национальный совет будет отвечать за принятие решений по корпоративным целям, вопросам и политике.
Различные представители в национальном совете также будут отвечать за привлечение членов своих местных организаций для участия в ежегодных собраниях акционеров.
В этот национальный совет также войдут представители всевозможных потребительских организаций, а также церквей и других учреждений, поддерживающих эту программу.
Они смогут дать бесценные технические советы, а также оказать поддержку своим членам.
Помните, что цель подхода доверенных лиц — это не просто инструмент власти по отношению к нашей корпоративной экономике, а механизм, обеспечивающий бум организации среднего класса: начавшись с доверенностей, он затем запустит другие ракеты на всей политической сцене, — от местных выборов до конгресса.
Как только люди организуются, они начнут решать одну проблему за другой.
Реальная цель — власть в руках людей; доверенности — только средство к ней.
Для проведения этой тотальной операции потребуется специальный сбор средств для бюджета, необходимого для её проведения.
Многие уже посвящают этому время и деньги, но сбор средств будет сложен, поскольку очевидно, что корпорации и фонды не станут делать никаких взносов — кроме того, ни один из взносов не будет вычитаться из налогов.
Безусловно, корпорации будут давать отпор, указывая акционерам на то, что программы по предотвращению загрязнения окружающей среды, отказ от военных контрактов или другие требования акционеров приведут к снижению дивидендов.
К тому времени, когда это произойдёт, акционеры найдут такое удовлетворение и смысл в своих акциях, что это будет важнее, чем сокращение дивидендов.
Корпорации изменят вложения своих акций в вузы.
Уже сейчас говорят, что акции Kodak, принадлежащие Университету Рочестера, не дают право голоса университету, что право сохраняется за руководством Kodak, — и это представляет собой интересный юридический вопрос.
Таковы некоторые возможности и проблемы операций по доверенности на американской сцене. Она может ознаменовать начало совершенно новой кампании в университетских городках против администрации университетов через их пакеты акций.
12 мая 1970 года попечители Стэнфордского университета проголосовали своими 24000-ми акций General Motors в пользу руководства компании, проигнорировав предложения студентов Стэнфорда использовать акции против руководства.
То же самое в Калифорнийском университете — 100000 акций, Мичиганском университете — 29000 акций, Техасском университете — 66000 акций, Гарварде — 287000 акций, и МТИ — 291 500 акций; исключение составили Пенсильванский университет и Антиохийский колледж, где за предложение, поддержанное студентами, отдали голоса 29000 и 1000 акций.
Вот вам и «актуальная учебная программа колледжа»! Что может быть более образовательным, чем начать изучать политику американских корпораций и участвовать в собраниях акционеров с помощью университетских доверенностей?
В течение многих лет университеты безропотно участвовали в программах, которые они называют полевыми исследованиями и программой действий среди бедных, но когда дело доходит до исследований и действий среди корпораций, они, как правило, уклоняются.
Я считаю, что американские корпорации — это духовные «трущобы», а их высокомерие — главная угроза нашему будущему как свободного общества.
В университетских кампусах этой страны будет и должна развернуться серьёзная борьба по этому вопросу.
Если я пойду на это, это будет означать, что я покину Фонд индустриальных районов после тридцати лет работы — организацию, которую я создал. Вероятно, случится следующее: придут другие люди, чтобы посвятить всё своё время этой кампании, а я буду с ней всё время, пока она будет запускаться и выходить в открытое плавание.
Но если после того, что мы увидели о генезисе тактики доверенных лиц, не ясно, что генезис Народных доверенностей непредсказуем, что он будет развиваться благодаря случайностям, потребностям и воображению, то мы все зря потратили время, — я, чтобы записать всё это, и вы, чтобы прочитать.
Недавно один из главных советников президента Никсона в Белом доме сказал мне: «Народные доверенности означали бы революцию, — вам никогда не спустят это с рук». Я считаю, что он прав, что это «означало бы революцию».
Это могло бы значить, что прежде сохранявшие молчание смогут организоваться ради получения власти.
Метод участия через доверенности мог бы означать демократизацию корпоративной Америки.
Это может привести к изменению их зарубежных операций, что повлечёт за собой серьёзные изменения в национальной внешней политике.