Правила этой дружбы
Шрифт:
— Нет, не правда.
Она подскакивает ко мне, нагибается и шепчет мне на ухо:
— Лжец. — Потом она целует меня в щеку и смеется.
Зей снова хихикает и начинает дразнить меня, поэтому я притворяюсь, что мне противно, и вытираю щеку. Но, по правде говоря, мне понравилось ощущение поцелуя. Этот поцелуй был настоящим.
Вырываюсь из воспоминаний и опускаюсь на пол спальни Рейвен, дергая себя за волосы и изо всех сил пытаясь дышать.
— Джекс, какого хрена? — Зей
— Я… Она на фотографии… и я не знаю, что делать. — Качаюсь назад и вперед.
— Какая фотография? — спрашивает Зей, приближаясь ко мне, как пугливая кошка.
— Та… которую я нашел… — смотрю на фотографию, лежащую передо мной на полу. Какая-то часть меня хочет взять ее в руки и рассмотреть получше, но другая часть боится увидеть ее снова, вспомнить.
Зей подходит и поднимает фото.
— Какого черта? — Он бросает взгляд на меня. — Где ты это нашел?
— В вещах Рейвен, — хрипло шепчу я.
Он снова смотрит на фотографию и заметно бледнеет. Видя его реакцию, это становится реальностью.
Это реально.
У Рейвен в комнате висит фотография Уиллоу. И она сказала, что это она. Ну, не такими словами, но все же…
Спотыкаясь, поднимаюсь на ноги и направляюсь к двери, но Зей хватает меня за руку.
— Куда ты собрался? — Резко спрашивает он.
— Я хочу увидеть Рейвен… или Уиллоу — кем бы она ни была. — Дергаю руку, но он не отпускает меня. — Зей, отвали к чертовой матери, или, клянусь, я тебя ударю.
Обычно, на мои угрозы он просто закатывает глаза, но должно быть он увидел что-то на моем лице, что подразумевает, что я не шучу, потому что он медленно отпускает меня.
Я снова пытаюсь выйти из комнаты, но он делает шаг назад и выставляет передо мной руку.
Сжимаю руки в кулаки и скриплю зубами, готовый наорать на него.
— Успокойся, — говорит он, поднимая руки перед собой. — Ты должен выслушать меня, хорошо? Я знаю, что ты хочешь пойти туда и выяснить, не она ли это. — Он громко сглатывает, выглядя немного измотанным, что очень непохоже на Зея. — Но подумай об этом. — Он опускает руки по бокам. — Если, по какой-то странной случайности, Рейвен… это Уиллоу, она, вероятно, этого не знает, если только она не лжет о том, что у нее амнезия, и не играет с нами. Оба сценария не очень хороши. Если она не помнит, и ты расскажешь ей, ты либо вызовешь ее забытые воспоминания, либо расскажешь ей все, что произошло, что… — Дрожащее дыхание срывается с его губ, когда он смотрит на пол и скрещивает руки. Морщинка появляется между его бровями, затем он поднимает взгляд на меня. — Ты действительно хочешь сделать это с ней? Рассказать ей, что случилось в этом чертовом доме?
Сжимаю губы и качаю головой.
— Нет.
Он выдыхает.
— А если она все знает, то явно нас разыгрывает.
— Зачем ей это делать? — шепчу я. — Уиллоу… Рейвен, она не такая.
— Она не была такой, — подчеркивает Зей. — Но мы не видели ее уже много лет, и за это время многое могло измениться.
— Знаю. — Я вдыхаю и выдыхаю, пытаясь успокоиться. — Почему наши родители сказали нам, что она умерла?
Мускул на челюсти Зея пульсирует.
— Кто, черт возьми, знает? Это может быть частью одной из их многочисленных игр, или они, возможно, просто хотели отнять у нас единственное хорошее, что когда-либо было у нас.
Тишина
Рейвен может быть Уиллоу.
Уиллоу могла быть Рейвен.
Возможно, Уиллоу жива.
— Что, если Рейвен действительно она? — шепчу я.
— Что, если Рейвен действительно кто? — в дверях появляется Хантер, его взгляд скользит между Зеем и мной. Он шагает в комнату. — Почему вы оба выглядите так, будто только что встретили привидение?
— Потому что это действительно похоже на то, — я говорю, а затем забираю фотографию у Зея, чтобы показать Хантеру. Но меня прерывает крик, доносящийся из телефона, который я даже не заметил, что уронил на пол — Черт. — Я бросаюсь и поднимаю его. — Рейвен? — Мой голос дрожит. — Рейвен, что случилось?
Кроме тишины я ничего не слышу. Во всяком случае, сначала.
Потом кто-то говорит, и это не Рейвен.
— Ты помнишь игру? — говорит парень в трубку.
В этот момент рядом со мной стоит Хантер.
— Что, черт возьми, происходит? — шипит он.
Я отодвигаю телефон от уха и включаю громкую связь.
— Какую игру?
— Да ладно тебе, Джексон, я думал, что из вас троих ты самый умный. — Парень по телефону цыкает на меня. — Такое разочарование. — Он затягивает паузу. — Помнишь ту игру, в которую наши предки играли друг с другом? Ту самую, которая объясняет, почему твой отец считается самым могущественным человеком в Ханитоне? Что ж, я решил восстановить справедливость.
Сердце бешено колотится в груди. Я часто слышал истории об игре в их разговорах. Мой отец много хвастался этим. Когда он и некоторые из ныне действующих семейных лидеров учились в средней школе, они играли в эту игру — безжалостную игру, в которой они пытались саботировать, разрушать и даже причинять боль друг другу. Мой отец и его друзья, они же отцы Зея и Хантера, были самыми жестокими, вот почему они здесь самые могущественные — потому что все их боялись. Кое-что из того, что они делали с другими семьями, было чрезвычайно запутанным, но я никогда не удивлялся этим историям, учитывая, через что мне пришлось пройти в детстве.
— К черту все это дерьмо, — бормочет Зей, затем разворачивается и выбегает из комнаты.
— Кто это, черт возьми? — рычу я в трубку, следуя за ним, а Хантер бежит за мной. — И почему у тебя телефон Рейвен?
— Я уже говорил тебе об этом, — говорит он. — Я и некоторые другие члены нашей семьи решили начать игру. Увидел возможность, когда заметили, как ты гуляешь с новой девушкой. Она, знаете ли, слабое звено. Но вот что я действительно хочу знать: почему вы трое решили взять ее в свою маленькую команду? Ты никогда раньше никого не приводил, так что же в ней особенного?
Мое тело дрожит, когда волна ярости обрушивается на меня. Добираюсь до черного хода, собираясь выйти наружу. Зей уже бежит через задний двор туда, где мы оставили машину, и мы с Хантером спешим за ним.
— Если ты дотронешься до нее хоть пальцем…
— И что ты сделаешь? — издевается голос в трубке. — Извини, Джексон, но я просто не верю, что ты так же страшен, как твой отец. Думаю, я скоро это узнаю, когда ты попытаешься отомстить.
Линия щелкает отключаясь.
— Твою ж мать! — кричу я, когда добираюсь до деревьев и вижу машину. — Пожалуйста, пусть она будет там. Пожалуйста, скажите, что это все шутка, — бормочу я в полголоса.