Правила поведения под столом
Шрифт:
– Не желаешь размяться? – усмехнулся Эрингор, обращаясь к Крафту.
– Детей не бью. А конкретно в этом случае могу и не сдержаться. Так что уступаю, – тихо ответил лорд.
Мы отошли к стене, освобождая место для спарринга, и приготовились наблюдать.
Родэр подошел к одному из стеллажей с оружием и демонстративно взял легкий незаточенный тренировочный меч. Вышел на середину зала и сделал приглашающий жест, предлагая Дьярэку напасть первому.
Но буквально после первых шагов Равэна Эрингор подобрался и перехватил меч поудобнее.
– Что за..? – выругался Крафт, делая шаг вперед. – Прекратить спарринг! Стоп! –
Крафт быстро подошел к двери, открыл ее и оглушительно свистнул. Буквально через несколько секунд послышались шаги, и в помещение влетел запыхавшийся Оззи.
– Что случилось? – прокричал рыжий еще в дверях.
– Посмотри, – кивнул на дерущихся Крафт.
– Силен. Стиль чем-то напоминает твой, – задумчиво проговорил Озрэн, наблюдая за Дьярэком, который настолько быстро двигался вокруг Эрингора, что очертания его силуэта начали размываться.
Он наносил рубящие и колющие удары с такой скоростью, что даже могучий Родэр пропустил несколько, и его грудь, бедро и левая рука истекали струйками крови.
– Присмотрись, – прорычал Крафт.
– Э, да так не честно! – воскликнул Оззи, щелкнул пальцами, и Равэн замер на месте, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам.
– Ага, это я, – улыбаясь, помахал рукой рыжий. – Вот теперь попробуй.
Но попробовать Дьярэк ничего не успел. Он свалился как подкошенный от плашмя опустившегося ему на голову меча Эрингора.
– Ублюдок, – выплюнул Родэр, отходя от бессознательного тела.
– Что происходит? – спросила шепотом у Озрэна.
Но ответил мне Крафт:
– Этот ошметок довольно неплохо владеет даром чужой памяти, – кивнул на пришедшего в себя и со стоном обхватившего руками голову парня, – взяв один из моих мечей, он вызвал память всех производимых им действий. Так что сейчас с Эрингором сражался не он, а, можно сказать, я. – И, строго посмотрев на Зиду, добавил: – Не лечить.
– А я не откажусь, – разминая шею, с улыбкой проговорил Родэр.
И мы все вышли из подвала, оставив нового члена группы одного.
– Нельзя ему это спускать, – говорил Оззи, поднимаясь по лестнице и выходя из подвальных помещений. – Он же почти не контролировал оружие, я точно видел. Если бы на месте Рода был кто-нибудь другой, он бы уже стал трупом!
– Я разберусь, – коротко ответил Крафт. – Пока все свободны, – и, придержав меня за локоть, дождался, когда все пройдут мимо и скроются за поворотом, поднимаясь на второй этаж. – А нам с тобой нужно поговорить.
И потянул меня в противоположную от лестницы сторону.
Я попыталась вырваться, маг остановился, удивленно глядя на меня.
– В чем дело? – Он действительно не понимал, почему я вырываюсь!
– Руки убери! – прошипела, приближая свое разгневанное лицо вплотную к его удивленному. – Мне с тобой не о чем разговаривать! Иди лучше невесте внимание удели. Хотя нет, стой. К ней лучше не ходи. Жалко девушку.
Я была не просто зла, меня душила ярость. Хотелось высказать все, что о нем думаю, накричать, ударить. Нет, не ударить, а побить!
А эта наглая рожа стояла и счастливо улыбалась.
– Тебе еще и весело? – набрала в легкие воздуха, чтобы все высказать, и… медленно сдулась после следующих слов Крафта:
– Ты такая страстная, когда ревнуешь.
Опустила плечи, сокрушенно покачала головой и спросила:
– Что ты хотел сказать? Говори, пока мне от твоей наглости дурно не стало.
А он опять взял меня за руку и куда-то повел. Как оказалось, к небольшой лестнице. По ней мы поднялись на чердак, а оттуда на крышу. Как же здесь было красиво! Я стояла и не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляда от сверкающего в лучах солнца океана.
– Это прекрасно, – прошептала, чувствуя, как руки лорда обвивают талию и прижимают меня к груди.
– Сальфия для меня ничего не значит. Наша помолвка – политическое соглашение, – начал тихо рассказывать Крафт. – После смерти своего дяди, сенатора Крафта, я как единственный наследник должен был занять его пост. Но, как ты понимаешь, я уже был занят претворением в жизнь плана по возрождению ведающих. Мы слишком долго к этому шли. И отказаться от всего только ради протирания штанов в компании престарелых политиканов я не мог! Тогда я заключил соглашение с лордом Олрэком, близким другом дяди. Его дочь Сальфия становится моей невестой, но только на бумаге, и он как мой будущий родственник занимает предназначенный мне пост, становясь моим полноправным представителем в сенате. Прошло уже семь лет. Я понимаю, что лишил бедную Саль возможности устроить свою жизнь, завести семью, детей. Но бросить все сейчас – означало бы лишить будущего всех нас. Помнишь тех монстров, что на нас напали? Так вот, это выходцы из мертвых вод. То, чем стали решившиеся вмешаться в законы мироздания ведающие. Их было немного, основная часть ведающих погибла. А эти пошли на крайние меры ради мести и переродились. Теперь они хотят вернуться и завершить начатое, разрушив все до конца. Проводник, который помогал нам пересечь мертвые воды, это дух одного из погибших ведающих. Они-то нас и предупредили. То, что мы сейчас делаем, важнее Сальфии, Эрингора, который давно любит ее, важнее нас с тобой.
Крафт замолчал и прижал меня к себе еще крепче. А я развернулась и уткнулась лицом в его грудь. Мне было больно и страшно. Страшно представить, что лежащий передо мной прекрасный, неповторимый мир может просто исчезнуть. Вместе со мной, Энродом, моими родными и вообще всем, что я люблю и ради чего готова умереть.
– У нас ведь все получится? – прошептала, по-прежнему прижимаясь к груди лорда.
– Теперь я в этом уверен. Ведь нам есть ради чего бороться, – тихо ответил Крафт.
Часть третья
Предательство и ложь
Потянулась монотонная череда ученических будней. Именно будней, выходных у нас не было. Все претенденты, как называли нас учителя, делали определенные успехи, кто-то освоил по два-три новых вида магии, кто-то неплохо поднаторел в боевых искусствах. Даже мне удавалось отбить одну из пяти атак Ала или Тэра. В отношениях с Крафтом наступил своеобразный штиль. Он не напирал, а я не отказывалась от редких совместных вечеров в библиотеке или в гостиной. Почти всегда к нам кто-нибудь присоединялся. Между учениками и учителями сложились партнерские, даже можно сказать, дружеские отношения. Оззи и Альри по-прежнему соперничали, но это было доброе, задорное соперничество. Только Дьярэка мы так и не приняли в свою компанию. Единственной, кто начала с ним общаться, оказалась Тори. Мы пытались поговорить с ней на эту тему, но девушка ничего не хотела слушать.