Правила рыцарей
Шрифт:
Может, это было случайно, а может я не думая сам схватился за привычное. Было бы странно парню с моим именем не уметь махать дубинкой, или просто куском арматуры. Не останавливаясь, не думая, чтобы не испугаться и не испортить все окончательно, я подхватил с верстака монтажный ключ и развернувшись ударил Циммерман по голове, стараясь бить по касательной.
Что-то она успела заметить, но рефлексы пилота не спасли. Ее колени подкосились, она успела ухватиться за верстак, но я быстро шагнул, нагнулся и ухватив ее за лодыжку дернул, не давая подняться. Зазвенели
Ханна лежала, держась за ногу и я видел, что она прикидывает, как встать и вцепиться в меня. Пришлось обойти, чтобы быть у нее за спиной.
– Я встану! Я всегда встаю!
– Тогда я сломаю тебе вторую ногу.
Не слушая ругательств, я дошел до стола, снял трубку и набрал номер своего бокса:
– Джек? У пилота Циммерман небольшая проблема. Зайди к ней и помоги добраться до медиков.
Пусть пройдут, хромая, по коридорам. Их увидят и меньше будет вопросов. К ней.
– Скотина. Зачем?! Тебе что, так важно быть одному?! Получить всю славу?!
– Мне важно, чтобы в команде зачистки был хоть один настоящий рыцарь.
Она молчала и я, как мог, объяснил:
– Сколько в высшей лиге рыцарей? И сколько из них приехали помогать в зараженный город? Ты и Винс. Он умер, ты должна остаться в живых.
Прозвучало довольно глупо. Вот ради этого я избил ее? Стоило того, Майс?
Уже когда я открывал дверь за спиной прозвучало снова, совсем тихо:
– Скотина.
Да нет, все правильно сделал. Ведь "правильно" это не всегда "хорошо".
Так что все в порядке. Потом придет и плюнет мне на могилку, не вопрос.
Лишь открывая дверь в свой бокс я понял, что мне мешает – я так и шел по коридорам с железякой в руке. То-то люди от меня шарахались.
– Привет, Майс!
– Привет, Биб.
Стоп. Эти что здесь делают?
– Вы чего, в гости зашли?
– Не, оформиться в ставку.
Я покосился на монтажку, потом аккуратно положил ее рядом. Биби стоял прямо передо мной, Мори что-то с любопытством разглядывала в доспехе, Фиби сидела на стуле и смотрела на меня, а Мария глядела в окно. Как раз на главное здание.
– Кто вас туда возьмет, школьников.
Биб тут же парировал:
– Как оперативники Стражи мы имеем преимущество перед любой кандидатурой.
– Вы школьники!
– Как и ты, Майс. И я буду сражаться в этой ставке рядом с тобой, громила.
Сказано было вроде как с усмешкой, но я знал Биби лучше всех. Он пойдет в бой, даже если придется ломать ноги уже мне. Не тот человек увлекся рыцарями, он мог бы стать настоящим.
– Фиби, Мори, это не игрушки...
– Мы идем.
– Ага.
Я перевел взгляд на Вардес, но та повернулась и подтвердила:
– Иду.
Все, что мне оставалось, это тупо махнуть рукой. Я не могу спасти всех, особенно когда они рвутся сдохнуть без пользы и славы.
– В нули вас всех. Если какие вопросы – обращайтесь к Леннару, это лейтенант здесь, он все объяснит. Мне надо поспать, ночь была тяжелая.
–
То, что это сказала Мария, глядя на здание, с крыши которого я стрелял в ее парня... Нет, не уговорить. А точно надо это делать? Ну вас, я уже вообще ничего не соображаю. Бью своих, ору на хороших людей, не рад компании лучшего друга и замечательной девушки.
Сволочи эти рыцари, могли бы и написать, что драки с единицами самая меньшая из проблем. Куда больше неприятностей доставляют люди.
Впрочем, поспать не удалось.
Прибежал все тот же Гоф со стопкой планшетов, потом меня вызвали на внеочередное совещание, где я с тупым видом и ничего не понимая просидел полтора часа. Лишь под самый конец аналитики выдали более-менее здравую мысль, пришлось подключаться к обсуждению, вытаскивая из памяти все, что я когда-то читал в мемуарах о подобных случаях. Наконец приняли решение, но вместо койки я отправился в зал совещаний, где ждали добровольцы.
Конечно, любое участие в ставке добровольно, это само собой, но в такую пустят лишь тех, кто подписался совершенно точно зная все подробности. Потому что тех, кто посылал людей не рассказывая им ничего, потом обычно судили и вешали.
И вот люди сидели передо мной, а я должен был им что-то сказать. Почему я? Потому что капитана ставки на совещание не пригласили, он как раз всех собирал. Поэтому именно я должен им рассказать о том, как распорядились их жизнями. Неужели не было кого-то более умного или знающего? Или меня так наказывают?
За стол садиться не стал, взяв стул и привычно повернув его оседлал, как это делал на встречах с горожанами. На меня смотрели самые разные люди. Большинство мужчин, но виднелись и женщины. Седые и юнцы, офицеры и новобранцы. И по большей части они были точно такими как те, что вставали в линию каждый раз, когда мы поднимали щиты. Самые обычные люди.
И четыре "оперативника Стражи", устроившихся с краю.
Что же, нельзя молчать бесконечно:
– Возможно, кто-то боится сказать это себе, так что я озвучу – мы идем умирать. Победа в этой ставке практически невозможна. Предательство нарушило предыдущую, Единство ответит своими погаными сюрпризами, и вы понимаете, что это значит. В город начали прибывать войска для масштабной зачистки – гвардейцы, регуляры, спецы. Они будут ждать, пока мы дадим возможность вступить в бой. То есть когда ставка будет разыграна. Победа или поражение – разницы нет, закончат дело именно они.
Возможно, вы знаете, что разработанный предателем сканер позволяет выявить все признаки Единства. То есть за те сутки, что будут опущены щиты, из очага уберут все доступные ресурсы, выбьют всех готовых синтетов, все зародыши, взломают все укрытия. Когда знаешь, где враг и сколько его, это становится простой работой. Они готовы ее выполнить. Но сначала мы должны сделать свою. От того, как мы будем сражаться, ничто не зависит – люди просто делают свою ставку. Предпоследняя ставка человечества в борьбе с Единством. После зачистки, для последней у Единства может не остаться фишек, а это победа.