Правила жизни
Шрифт:
Помню, в небольшой комнате детского сада стояли два старых шкафа. В этих шкафах совсем не было книг - все они были на руках у читателей: толстые и тонкие, с картинками и без картинок, немножко новых и много старых, потрепанных, грязных, без начала и без конца; веселые книги и грустные, легкие и трудные - научные книги, повести и стихи.
Таких бесплатных читален было несколько. Мы выдавали книги по субботам (вечером) и по воскресеньям (после обеда).
Но уже задолго до открытия читальни в сенях, на лестнице и на улице толпились
Так и стояли ребята и в летний зной, и в зимнюю стужу. Но не унывали и совсем не скучали: подбирали для себя друг у друга книжки.
– Помни, моя очередь. Смотри, другому не отдай.
– Нет, постой, на прошлой неделе ее уже один мальчик просил.
– Ну тогда, если он не придет.
Подбирали книги для себя, родителей, братьев, сестер. Я всегда удивлялся, что при такой толчее не было ни драк, ни ссор. Часто только слышалось:
– Погоди, пожалеешь!
А что за счастье, когда наконец кто-нибудь находил и получал то, чего ждал многие месяцы! Как пробирался сквозь толпу и бежал домой, прижимая книгу к груди!
Взрослые считают одни книги полезными, другие - вредными, те умными, эти - глупыми. Я позволяю читать всякие книжки, не хочу, чтобы читали украдкой. И я заметил, что одни книги пробуждают желание читать, а другие, наоборот, отбивают охоту к чтению и что вовсе не книга портит ребенка: хороший ребенок и ищет хорошую книжку, как и друзей.
И пусть ищет, и пусть ошибается и заблуждается, пока не нападет на общество доступных ему хороших книжек, потому что трудная книжка только выводит из терпения и злит.
Воспитатель обязан уметь терпеливо ждать, когда разовьются способности, а с ними - любовь к хорошей книге.
СИМПАТИЧНЫЙ - НЕСИМПАТИЧНЫЙ
Кто красив, тому легче быть симпатичным.
Да, здоровому, красивому, веселому, способному легко быть и симпатичным. И сам он дружески улыбается людям, и люди ему отвечают улыбкой.
А слабого, некрасивого, угрюмого, неспособного частенько доймут, допекут. С недоверием сближается он с людьми, с неприязнью думает о более счастливых товарищах.
Но очень редко кто-нибудь нравится всем одинаково. Один говорит: "красив", другой: "так себе".
– Хорошенький.
– А по мне так некрасивый. Как кукла!
Тому нравятся черные глаза, этому - голубые, один любит темные волосы, другой - светлые. У одного красивые глаза и некрасивый нос, у другого красивый рот и некрасивые зубы.
Иногда говорят про кого-нибудь, что он не то чтобы очень красив, но обладает обаянием. Не знаю, что это значит.
Милая улыбка. Прелесть взгляда. Ловок, грациозен. Не высок и не низок, не толст и не тонок. Обаяние внешности.
Иногда кто-нибудь нравится потому, что он такой, как все, иногда именно потому, что не похож; на других.
Одно ли то же: красив и симпатичен?
О, нет!
Бывает так, что смотришь издали - кажется симпатичным, а стоит с минуту поговорить, и уже перестал нравиться. Иногда с кем-нибудь часто встречаешься, а нет желания сблизиться, даже несколько раз разговаривал, и все ничего. И только потом видишь, что он очень и очень симпатичный. С одним ты сразу хороший знакомый, а с другим сначала тяжело как-то и неприятно.
Надо знать очень много маленьких и больших, тихих и веселых девочек и мальчиков - бледных и румяных, красивых и некрасивых, хорошо и бедно одетых, - чтобы понимать, будет ли тебе кто-нибудь симпатичен сразу или лишь со временем, на короткий срок или навсегда.
Надо много раз ошибиться, чтобы не очень верить тому, что говорят другие, и самому знать, что тебе нравится и кто тебе симпатичен.
Раньше мне казалось, что веселый любит веселого, маленький маленького, слабый - слабого, что, мол, сам порядочный и ищет порядочных друзей. Да, и так бывает, только не всегда. Раньше я даже советовал, кому с кем дружить; теперь я не люблю вмешиваться, не знаю.
Подружились два мальчика - я старался угадать:
"Наверное, поссорятся... через месяц? Или через полгода?"
Теперь мне чаще удается отгадать, но не всегда. Так все это удивительно, так трудно понять, столько тут тайн.
Я только спрашиваю:
– Любишь его?
Отвечает:
– Мне он нравится.
И даже знает, какие у товарища недостатки.
– Вообще-то он не очень симпатичный, но я его люблю: он ко мне хорошо относится.
Иногда несносный для всех, добр и деликатен с товарищем. Иногда доставляет много хлопот взрослым, а со своими приветлив и весел.
Иногда довольно чем-нибудь одним походить друг на дружку, и ребята уже вместе. На короткий срок, а то и на долгий. Не каждый любит менять друзей.
Я перевидал на своем веку много странных дружб.
Например, спрашиваю:
– За что ты его любишь?
– А его никто не любит, ему одному тяжело.
Спрашиваю:
– О чем вы с ним разговариваете?
– По-разному бывает. Иногда я советую ему, как исправиться.
Взрослые зря боятся, что плохой испортит хорошего, или (тоже неправильно) требуют, чтобы хороший исправлял плохого. Мне кажется, здесь нельзя ни запрещать, ни заставлять. Нельзя даже часто спрашивать - назойливые вопросы отпугивают, вызывают недоверие, неприязнь.
По мне лучше знать мало, да правду.
Один умеет делать то, что может пригодиться другому; ребята вместе строят или покупают, одалживают, меняют, держат пари, дарят и получают подарки. У одного есть как раз то, что сейчас нужно другому; у этого больше, у того меньше. Непонятно даже, дружба это, шефство или торговая сделка? Часто ребята и не любят друг друга, да должны быть вместе, потому что одному что-либо сделать трудно.
– Хороший он?
– Так себе, не очень.
– А все время вдвоем?