Правильный пацан
Шрифт:
– Я сам займусь ее освобождением. Без профессионалов высокого класса. – Это прозвучало презрительно, как будто речь шла не о сотрудниках всемогущей ФСБ, а о кучке бездельников, собравшихся поглазеть на чужую беду.
– Но…
– Все «но» оставьте на потом. А сейчас не теряйте времени. Включайте рацию и давайте отбой.
Ластовец хотел было возразить, но, взглянув в глаза Леднева, передумал. Поочередно связываясь с сотрудниками, он снимал их с постов, однако те двое, которым был поручен штурм квартиры, остались в подъезде. Во-первых, ранее Четвертому было
Но парня нужно брать живым и желательно невредимым, так что пусть покуражится немного. Все равно выходы со двора будут перекрыты. Так что, наблюдая за тем, как его люди молча покидают территорию, Ластовец едва сдерживал победную усмешку.
Этот Леднев оказался дилетантом. Не обезоружил противников, не позаботился о том, чтобы лишить их связи, а еще лучше – жизни. Полковник именно так и поступил бы… «А потом глушил бы голос совести водкой и транквилизаторами, – добавил он мысленно. – И пытался бы убедить себя и окружающих в том, что меня беспокоит изжога, а не что-нибудь другое».
Настроение моментально упало до самой нижней отметки.
– Вот же блядство какое, – произнес Ластовец вслух.
– Вы о чем? – поинтересовался Сергей.
– Обо всем. И о данной ситуации, в частности. Ты что дальше собираешься делать?
– Для начала прикончу одних сволочей, а другим сволочам отдам папку с бумагами. Дальше будет видно.
Сергей извлек из-под свитера «вальтер» и шагнул было прочь, как вдруг замер, глядя на оставшихся в машине эфэсбэшников.
Он не учел, что они в его власти лишь до тех пор, пока находятся в досягаемости взрыва гранаты, зажатой в его кулаке. Он не мог бросить их здесь, но не мог также остаться. И, не в силах самостоятельно справиться с этой дилеммой, Сергей поступил, как поступило бы большинство мужчин на его месте. Он вопросительно взглянул на свою спутницу, державшуюся до сих пор за его спиной.
– Я подержу гранату, – сказала она просто. – Иди и ни о чем не беспокойся.
Ластовец шумно выдохнул. Ему еще никогда не доводилось видеть девушек, добровольно изъявляющих желание подержать «лимонку» со снятой чекой. И он очень сомневался в том, что женская рука вообще годится для таких целей.
– Она не сможет! – воскликнул он. – Вы оба просто рехнулись!
– Страшно? – спросила у него Рита. На ее лице возникла и погасла быстрая улыбка. – А мне нет, – заявила она, тряхнув волосами. – Я даже хочу, чтобы у меня появился повод разжать пальцы.
Пока они обменивались этими репликами, Сергей, похоже, принял окончательное, бесповоротное решение.
– Сядешь в машину сзади, – сказал он Рите. – Потом осторожно возьмешь у меня гранату и прикажешь своим соседям заблокировать двери. Прижимать нужно вот эту металлическую
– Можешь не продолжать, – спокойно произнесла девушка. – У меня сил хватит. И для того, чтобы держать гранату, и для того, чтобы разжать пальцы.
– Вы сошли с ума, – устало сказал Ластовец, когда Сергей стремительной тенью метнулся прочь. – Ты хоть понимаешь, что вы сейчас творите, де-вочка?
– Я вам не девочка, – отрезала Рита, устроившаяся за спинами эфэсбэшников. – Ему, – она кивнула на Сергея, взбирающегося на козырек подъезда, – ему – да, а вот вам – нет.
– За что же такая немилость? – кисло улыбнулся Ластовец. – В чем лично я перед тобой провинился?
– А вы спросите меня об этом чуть позже. Когда мы с Сережей будем лежать на асфальте в наручниках, а из подъезда будут выносить трупы. – Помолчав немного, Рита добавила: – Трупы, которых могло бы не быть.
Взглянув на сердитое личико, отражающееся в зеркале заднего обзора, Ластовец замолчал. Он вдруг понял, что его вопрос действительно звучит глупо. Сотруднику ФСБ не стоит задавать его людям ни при каких обстоятельствах. Даже в тех редких случаях, когда удается обойтись без трупов и наручников.
Ластовец поднес к глазам часы и скрипнул зубами. До начала штурма оставалось всего полторы минуты, а пригнувшаяся фигура Леднева уже подбиралась к одному из черных окон на уровне второго этажа.
– Крикни своему дружку, чтобы не дурил, – взмолился Ластовец. – Его же сейчас прихлопнут к бениной матери!
– Тогда молитесь за него, товарищ чекист, – тихо сказала Рита. – Потому что в этом случае я просто разожму пальцы.
Полковник покосился на бесчувственного Неелова, которому с горем пополам удалось придать вертикальное положение, и позавидовал ему. Старший лейтенант понятия не имел о грозящей им всем опасности, у него ничего не переворачивалось внутри, и при любом исходе ему будет не в чем себя упрекнуть.
А еще Ластовец жалел о том, что не знает толком ни одной молитвы. Потому что было самое время напомнить о себе тому, кто решает наверху человеческие судьбы.
4
Освободившись, Виталий еще некоторое время лежал на полу, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Его заставил действовать сдавленный стон, донесшийся до его ушей. Жена! В первую очередь нужно позаботиться о ней, а потом уже кряхтеть, охать и ощупывать свои болячки.
– Иду, Томчик, иду!
Подобрав по пути Лехин пистолет, Виталий склонился над Тамарой и, не тратя времени на распутывание узлов, с треском разодрал простыню, опоясывавшую рулон ковра.
– Не смотри на меня, – попросила жена, когда из ее рта был извлечен тряпичный комок. – Не смотри на меня, или я умру от стыда!
– Ты ни от чего не умрешь, глупая, – пообещал Виталий дрогнувшим голосом. – Все позади.
Тамара помотала спутанными волосами, за которыми старательно прятала глаза:
– Отвернись, слышишь? И принеси мне какую-нибудь одежду. Этот псих все на мне порвал.