Правильный выбор

Черная Ева Л.

— Надеюсь, что наша помощь окажется действенна, — отвечать смысла не видела, кивнула (скорее для себя самой) и отключилась.

— А уж я-то как надеюсь, — пробубнила под нос и, взглянув на покрасневшую от натуги подруги поспешила помочь, добавляя чуть громче, — девочки, двигаем в сторону центрального входа… и в темпе.

— Эх! Что ж мне так не везет? — пропыхтела Гретхен получше устраивая у себя на шее ослабевшую тонкую девичью руку, — потащили дорогая. Давай на счет «два» с правой, чтобы в ритм попасть и куколку нашу окончательно не растрясти.

— Давай, — согласилась, подстраиваясь под шаг, а еще спустя минуту нашего почти спринтерского «забега» добавила, — Гретка, у тебя рука левая посвободнее — вытаскивай свой анализатор и бери пробу на антитела и возможные реакции. Не хочется время терять, мобиль может и задержаться — вдруг в наших аптечках найдется что-то, чтобы оказать первую помощь. Не нравится она мне совсем.

А недоверчиво на меня глянула.

— Ну что ты так на меня смотришь? Думаешь, я не знаю, что на самом деле папа тебе год назад подарил на день рождения?

— Так я же ж говорила…

— Колье, которое ты выдала за его подарок, было от твоей двоюродной тёти Зары из Заануска, — фыркнула, переводя сбившееся дыхание, — ты же не забыла, кто меня учил сбору информации?

Напоминать о профессии родного старшего братца не хотелось, но уж больно у нее лицо было скептическое до сего момента.

— Могла бы и сделать вид, что не знаешь, — проворчала она, тем не менее доставая из скрытой поясной аптечки небольшой приборчик размером с ладонь.

— Так я и молчала, — попыталась успокоить её самолюбие, — и дальше бы молчала, если бы не крайняя необходимость. Сама же знаешь, кроме как у тебя мне это было взять негде, а у тебя папа…

Папа у Гретки был замечательный во всех отношениях, в том числе профессиональных. Практикующий военный хирург высшей квалификации просто мечтал, чтобы средняя дочь пошла по его стопам и по возможности этому способствовал. И не сказать, чтобы Гретка так уж сильно отбивалась от навязанной ей роли, но всячески делала вид, что ей это не нравится. Ну а я… тоже делала вид, что ничего не знаю и не понимаю.

К её нежеланию показать свой истинный интерес к медицине я принимала как должное — не было у подруги такого же, как и у её отца таланта врачевателя от Высших Сил. А быть середнячком она не хотела. Эгоистично? Бесспорно, но… все мы по-своему эгоисты. Кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Вот и искала она свой путь в жизни и, между прочим, изучая медицину. Для себя. Так, чтобы никто не знал.

Анализатор тем временем уже оказался прижат за ухом к безвольно повисшей шее декийки и брал пробы, считывая информацию и постепенно загружая её на подругин комм. Темпа передвижения мы не сбавляли и уже шустро пересекали двор академии. Глянула в небо. Вряд ли, конечно, я в этой городской суматохе мчащихся по своим делам мобилях увижу нужный нам, но все же…

Опустила взгляд на спину Шелли, что шла на полшага впереди меня.

— Ну что там? — запыхавшись переспросила у притихшей подруги.

— Да вообще непонятно, — промычала Грета, начиная снимать прибор, — я о некоторых названиях, указанных здесь веществ, даже не слышала.

— Дай мне, гляну, — поудобнее закинула безвольную руку нашей жертвы врачебного произвола и протянула требовательно руку за вожделенным приборчиком, — вдруг что знакомое увижу.

— Да пожалуйста, — обиженная моим неверием в её способности как медика, подруга сунула мне в руку анализатор.

— Что здесь происходит?! — неожиданно грозно раздалось от входа центрального корпуса.

Там, на ступенях, у самых дверей, возвышался этаким карающим ангелом драгоценный наш ректор собственной персоной. Кто-то уже донес. Ну ничего, главное выйти за территорию учебного заведения, пределы его юрисдикции, а там уже другой совсем разговор будет.

— Девочки, ускоримся, — тихо сказала я, первая задавая темп всей нашей компашке.

— Стоя-ять! — раздалось за спиной.

И мы, будто кнутом подстегнутые, и вовсе перешли на галоп. За ворота вынеслись вовремя — буквально за секунду до их закрытия и блокировки. Видимо, ректор успел связаться с Искином академии.

Воздух свободы как-то по-особому приятно пах под звуки тонкого скрипа кое-где не смазанного железа почти закрывшихся створок. Снова взглянула на небо и порадовалась, как всё удачно складывается — к большой стоянке уже спускался служебный медицинский мобиль лайнера.

— Хрым! — неожиданным высказыванием «поприветствовал» нас Олмек Шорт собственной персоной.

И я его понимала — девчонка выглядела совсем уж… в общем, как говорила баба Герда: «краше в гроб кладут». Впалые глаза с залегшими вокруг тенями, будто неделю не спала; кожа холодная, отдающая зеленцой, покрытая испариной; на скулах два пятна лихорадочного румянца… В общем, красота еще та. Увидь её сейчас дорогой брательник и не было бы больше этой «славной» академии больше никогда. Даже упоминания о ней больше не всплывало бы нигде.

— Точно, — согласилась с ним, помогая уложить на приблизившихся носилках с антигравом, которую шустро к нам подкатил какой-то служащий с корабельным врачом на пару, — Рада, что вы осознали степень серьезности ситуации.

— Что с ней произошло? — глупее вопроса не придумаешь, особенно учитывая, что всю предысторию вкратце я ему выложила по комму.

Поджав губы, скептически взглянула так, что следующий вопрос у него где-то в горле застрял. Во всяком случае поперхнулся и закашлялся он очень натуралистично.