Правило двух минут
Шрифт:
— У них было шестнадцать миллионов долларов. В такое маленькое отверстие шестнадцать миллионов не засунешь.
Поллард встала, и оба внимательно поглядели на ямку.
— Нет, но здесь мог лежать ключ к шестнадцати миллионам… координаты, адрес…
— Карта, — сказал Холмен.
— Точно. Пиратская карта спрятанных сокровищ.
Холмен поднял голову, но Поллард уже ушла. Он взглянул на ямку и почувствовал, как в сердце растет пустота. Отверстие в сердце было глубже, чем эта маленькая дырочка в земле, глубже, чем каньон у подножия Голливудского знака. Такая пустота знакома лишь отцу, который не
Ричи не был хорошим человеком.
Ричи вел нечистую игру ради денег.
И вот теперь Ричи пришлось за это расплатиться.
Холмен услышал голос Донны, эхом раздающийся в пустоте внутри его, всего четыре слова, повторяющиеся вновь и вновь: «Сынок пошел в отца».
38
Поллард отчистила прилипшую к рукам грязь, жалея, что у нее нет с собой губки «Хэнди уайпс». Грязь комками забилась под ногти, и выковырять ее оттуда будет чертовски тяжело, однако Поллард заботило другое. Она была почти на сто процентов уверена, что найденная ими ямка имеет отношение к Марченко, Парсонсу и поиску денег, но доказать это не могла. Она вытащила телефон. Связь работала превосходно, но она никак не решалась позвонить. По пожарной дороге взбирался мужчина с белой собакой. Она проследила за ними, потом вспомнила о камерах и прикинула, что по крайней мере одна из них контролирует дорогу. «Парк-сервис» почти наверняка записывает всю поступающую с камер информацию — большинство засекреченных видеозаписей лежит на жестком диске, а затем, когда переполняется память, перезаписывается на другие носители. Но по своему опыту Поллард знала, что большинство подобных материалов не хранится более сорока восьми часов. Она сомневалась, что в архиве «Парк-сервис» осталось изображение Фаулера с компанией, карабкающихся глухой ночью по пожарной дороге, — при условии, что такая запись вообще существовала. Возможно, кто-то из офицеров совершил первый, пробный визит днем. Он мог запомнить расположение камер и придумать способ обойти их.
Поллард внимательно изучила окрестности и удостоверилась, что это похоже на правду. Они с Холменом прошли по всей длине дороге. Может, камеры и захватывали участок поблизости от Голливудского знака, но ни одна из них не следила за противоположной стороной холма. Поллард встала на дальнем краю площадки и пристально посмотрела на склон. Он казался крутым, но Поллард подумала, что забраться по нему вполне реально. Грязь на ботинках Фаулера, скорей всего, объяснялась тем, что он промозглой ночью карабкался в гору по бездорожью.
Поллард снова вынула телефон и по памяти набрала номер Сандерс. Голос у Эйприл был вполне нормальный, и Поллард поняла, что она не в офисе.
— Позволь спросить, Поллард, — чем ты там занимаешься со своим разбойником?
Поллард бросила быстрый взгляд на вершину, где остался Холмен. Он, опустив голову, по-прежнему склонялся над ямой.
— Тем же, чем мы занимались вчера и позавчера, — тихо ответила Поллард. — А что?
— Лидса здорово достает полиция — вот что. Ему звонят из «Паркер-центра», и Крис без конца ходит на встречи. Он никому ничего не рассказывает, но лица на нем нет.
— Он вспоминал обо мне?
— Вспоминал. Он сказал, что если кто-нибудь из нас выйдет с тобой на связь, пусть немедленно
Поллард отчаянно сомневалась, стоит ли ей рассказывать всю правду.
— Где ты находишься?
— На набережной. Какой-то бездомный придурок поднял шум, а потом улегся спать на проезжей части.
— Будешь докладывать обо мне начальству?
— А ты будешь нарушать закон?
— Бога ради, я не нарушаю никаких законов.
— Тогда хрен с ним, с Лидсом. Я просто хочу знать, что происходит.
— Я объясню, только сначала ответь мне на один вопрос: ты можешь достать копию видеозаписи Хуареса?
Сандерс помолчала.
— Мне сказали, что запись стерлась, — осторожно проговорила она. — Роковая случайность, так они выразились.
— Пленка, служившая алиби Хуаресу, уничтожена?
— Так получилось.
Поллард сделала глубокий вдох. Сначала исчезла Мария Хуарес, а теперь и ее фильм, тот самый, что якобы полностью оправдывал ее мужа. Поллард заметила, что улыбается, хотя ничего веселого не произошло. Жаркий ветер подул ей в лицо, и это было приятное ощущение. Поллард нравилось стоять на вершине.
— А теперь послушай меня, — сказала она. — Всего я пока еще не знаю, так что особо не распространяйся.
— Незачем предупреждать.
— Кто звонит Лидсу?
— Не знаю. Кто-то из «Паркер-центра», но о подробностях Лидс молчит как рыба. Его даже два дня не было в офисе.
— Ладно. Думаю, мы имеем дело с преступным сговором офицеров полиции, и причина — в ограблениях Марченко и Парсонса. Следствием сговора стало убийство сына Холмена и трех других офицеров под мостом Четвертой улицы.
— Шутишь?
Телефон Поллард загудел — входящий вызов.
— Что это? — спросила Сандерс.
— Мне звонят.
Номер показался Поллард незнакомым, поэтому она перевела его на голосовую почту. Она решила сперва договорить с Сандерс.
— Мы считаем, что четверо погибших плюс еще один неизвестный проводили нелегальное расследование с целью найти пропавшие шестнадцать миллионов.
— И нашли?
— Думаю, да… или определили, где они находятся. Моя гипотеза в том, что один из заговорщиков решил забрать все деньги себе. Этого я пока точно не знаю, но в остальном уверена. И мне кажется, что тот пятый был связан с Элисон Уитт.
— А она-то здесь при чем?
— Элисон Уитт заявляла, что она — зарегистрированный полицейский осведомитель. Если это правда, она могла рассказать про Марченко офицеру, на которого работала. Потенциально он тоже является участником сговора.
— Ты хочешь, чтобы я узнала, на кого она работала? — нерешительно спросила Сандерс.
— Если она зарегистрирована, ее имя должно стоять в списке осведомителей, равно как и имя копа, которому она стучала.
— Ну и работенку ты мне подкинула. Я же говорила тебе, как на нас наседает «Паркер-центр».
— Убийство Уитт произошло на территории Голливуд-стейшн. Ты можешь выяснить все необходимое непосредственно в их участке.
— Ладно. Я согласна. Посмотрю, что можно сделать. Ты серьезно думаешь, что копы сами поубивали друг друга?