Правило Троянского коня
Шрифт:
– А что посольство?
– Сегодня обещали прислать кого-нибудь.
– Уже сегодня? – удивился Рико. Греки народ не особо расторопный, его удивление вполне обосновано.
– Все-таки убийство.
– Ты сама-то как? Сильно досталось?
– Переживу, – заверила я, поднимаясь с кровати. Рико все равно уже меня разбудил, пусть и рано. Но дел сегодня по горло, я обещала заглянуть в участок и помочь с переводом, хотя и без меня людей со знанием русского немало.
– Ты это… держись. И отдохни пару-тройку дней, а то мрачной физиономией мне всех туристов распугаешь! У нас и так сегодня несколько отказов подряд.
– Одни
– И то верно. Хотя твоя циничность меня убивает, все время забываю, что ты с русскими корнями… мрачный вы народ, суровый. Ладно, поехал я. А ты больше чтоб звонить не забывала! Иначе маме нажалуюсь.
– Пока, Рико.
Если уж начальник злился, что я не позвонила, страшно подумать, как там рвет и мечет кириа 2 Панайота. Я посмотрела на непринятые звонки: так и есть, мамуля звонила, и не раз. Даже ее муж в стороне не остался. Все-таки убийство в безобидном курортном городе не шутка, а тема для обсуждений на годы вперед.
2
Кириа – уважительное обращение к замужней женщине в Греции
Маме я перезванивать не стала, а решила сразу заехать. Выпила кофе, наспех собралась и поехала, выбрав автомобиль в качестве средства передвижения. Обычно я предпочитала байк, но прогноз обещал немыслимое пекло на улице, лучше уж под кондиционером сидеть, пусть и двигаться во много раз медленнее.
По дороге позвонила Николасу, поинтересоваться, не изменилось ли что со вчерашнего вечера. Как я ожидала, ничего, разве что сегодня утром тело девушки отправили на экспертизу в ближайший крупный город.
– Почему только сегодня? – не поняла я.
– Уже сегодня, – поправил Николас. – И позвони маме, она волнуется.
– Уже паркуюсь возле ее дома.
– Костасу привет.
Не успела я припарковаться, как из дома выбежала матушка, размахивая платком. Эмоции били через край, она чуть ли не на руках втащила меня в дом и устроила форменный допрос. В последнее время она опекала меня сверх меры. А еще кормила пирогами – ее небольшое хобби. Фруктовые пироги с сыром. Много, много фруктовых пирогов. Она и сама раздобрела на пирогах: раньше была тростинкой, сейчас же превратилась в типичную гречанку, шумную, фигуристую, со смуглой кожей и темными волосами.
На маму я совсем не похожа, разве что кожа смуглая и глаза зеленые.
В остальном я – вылитый отец.
– Весточка, роднулечка, рассказывай давай, что у тебя стряслось, – лепетала мама, размахивая руками. – Я от волнения проснулась уже в девять, как раз пирог к твоему приезду испекла! Сливовый…
Всего за пару часов мне удалось убедить маму, что со мной все в порядке, я жива и здорова, и даже не пострадала. А вот пирог не хочу, иначе скоро и плавать не смогу. И пусть у меня не стоит вопрос заработка на хлеб, дело для души никому не повредит.
– Не говори ерунды: когда весь мир еще лазил по деревьям, греки уже страдали от холестерина! – отмахнулась мама любимой присказкой. – Ешь давай…
В результате до лодочной станции, куда я планировала добраться еще утром, я доехала глубоко после обеда. Не самое удачное время – хозяин проката может попросту спать, наплевав даже на туристов, охочих до яхт и лодок. Работа работой, но сон строго по расписанию,
Лодочную станцию я выбрала самую крутую, кому и мог принадлежать «Посейдон», так это Эросу. И вовсе не богу любви, а средненькому на вид мужичку лет сорока с залысинами и впечатляюще волосатой грудью. И Эрос – не его настоящее имя, разумеется, но туристам нравилось, и запоминалось хорошо.
Как ни странно, Эрос не спал, а сидел в офисе под кондиционером, закинув ноги на стол. При моем появлении вскочил и поспешил навстречу:
– Весточка, моя милая кошечка приехала! – Эрос сгреб меня в охапку и смачно расцеловал щеки.
Не без труда обретя свободу, я обрадовала:
– Мне нужна твоя помощь.
– Помощь? Что случилось у милой кошечки?
– Не прикидывайся, Эр. Буквально весь город знает, что случилось.
– Ты о вчерашнем? Наслышан, наслышан… и кому только в голову могло прийти застрелить ту девочку? Говорят, ей не было и двадцати, такая трагедия… а она красивая была, та девушка?
– Очень, – заверила я. – Так ты мне поможешь?
– Конечно, конечно. Что ты хотела?
– Девушку застрелили вчера, ориентировочно в шесть часов вечера. К нам подплыла яхта «Посейдон», оттуда кто-то выстрелил. Название яхты тебе говорит о чем-то? – спрашивая, я внимательно следила за реакцией Эроса. Греки – открытый народ, обычно у них все на лице написано.
– Не припоминаю такой, кошечка. Мне жаль.
– Вопрос же серьезный. Рано или поздно к тебе придут из полиции, и хорошо, если убийством будут местные заниматься, а могут же и из Афин прислать кого-нибудь. Все твои яхты все равно проверят, Эрос. Так что напрягись и вспомни, есть ли у тебя яхта «Посейдон» и сдавал ли ты ее вчера в прокат.
– Сказал же – у себя я такой яхты не могу припомнить
– А у кого можешь?
Он обиженно надул губы:
– Грубая ты девушка, Веста. И ты не из полиции, я не обязан тебе отвечать.
– Не обязан, – согласилась я. – Но твоя матушка живет всего в нескольких домах от меня, обязательно нажалуюсь ей о твоем нежелании поделиться со мной правдой.
Аргумент с матушкой сработал безотказно:
– Хорошо! Все равно я собирался рассказать… но учти: я не уверен на сто процентов. Нехорошо подставлять других, но сама знаешь, как я к тебе отношусь, и с матушкой ты дружна… в общем, из соседнего городка заплывал как-то мужик. Именно на «Посейдоне». Я еще подумал: называть маленькую яхточку таким могучим именем – это богов только гневить, Посейдон достоин большего.
– Точно, а Титаник 3 следовало назвать другим именем, тогда он бы на своем пути никогда не встретил айсберг.
– Именно. Для тебя это все шуточки, но море…
– Скажи лучше, яхта частная была или из прокатных? – перебила я.
– Этого я сказать не могу, – пригорюнился Эрос, но почти сразу порадовал: – Но у меня есть троюродный кузен, он как раз занимается прокатным бизнесом в соседнем городе. Могу уточнить у него.
– Долго получится. Есть его номер?
3
Титаник был назван в честь героев древнегреческих мифов – титанов, которые вознамерились свергнуть богов-олимпийцев, за что были низвергнуты ими в Тартар