Право истинной пары

Эванс Диана

— Все разрешится, Тигран, поверь мне, — я глажу ладонью его лицо.

Он делает глоток. Его глаза сияют и я краснею от его взгляда.

— Еще? — указывает он на бокал, и я киваю. Он грациозно встает с места, берет бутылку и наливает мне еще немного.

— В твои планы входит напоить меня? — с подозрением спрашиваю я.

— Может быть, — опять произносит он эти слова.

— Знаешь, я давно хотел тебе рассказать тебе кое о чем.

Я хмурюсь. Не нравится мне это начало.

— Я когда-то был в вашем доме. До того, как вы узнали о том, что я жив, —

начал он подозрительно медленно. — Тогда я увидел тебя в окно и узнал. Ведь ты до этого несколько дней назад была в приюте для собак. Увидев тебя, я влюбился без памяти, но я не знал, кто ты. А тогда, смотря на тебя, я завидовал своему брату, ведь ты просто бриллиант.

Я осторожно киваю и отвечаю:

— Я подозревала тебя в этом. То есть, я ведь не знала тогда, что ты жив. Но ты был сам не свой. Тагир бы себя так не повел, а ты… Не представляешь, но после этой встречи, я несколько ночей не могла нормально спать. Все чувствовала что-то сердцем, и я не ошиблась…

Тигран бросает на меня быстрый взгляд и прижимает к себе. Мое сердце бешено колотиться, а бабочки в животе перешли в наступление. Почему его простые прикосновения меня так возбуждают? Немного успокоившись, я смотрю на него и произношу:

— Ведь как говорят, мечтам свойственно сбываться.

Тигран

Тело Амалии отвечает мне, сжимается в судороге, и я снова кончаю, громко выкрикнув ее имя. Я взрываюсь и, достигнув своего пика блаженства, замираю. Тяжело дыша, я валюсь на Амалию и целую ее в лоб.

— Это было просто восхитительно, — шепчет она мне в ключицу.

Амалия тоже тяжело дышит и не в силах двинутся с места. Я открываю глаза и медленно выхожу из нее. Не торопясь встаю и начинаю одеваться. Полностью одевшись, я возвращаюсь к своей малышке, накрываю ее одеялом и ложусь рядом с ней.

Она довольно улыбается.

— Мне нравится, как ты на меня реагируешь, — бормочу я, а Амалия застенчиво улыбается.

— Я и сама не знаю, как это получается.

Подперев голову рукой, я лежу рядом с ней и любуюсь ее красотой. Пожимаю плечами и отвечаю:

— Это все наша магия. И как же мы без нее бы жили?

Ухмыляюсь и жду ее ответа, но Амалия лишь вздыхает, и ложиться на мою грудь, чертя узоры на моей рубашке.

— Думаю, и без нее мы смогли найти и любить друг друга. Ты так не считаешь? — она подняла голову и ждет моего ответа.

— Думаю, да.

— Как думаешь, любовь между нами может когда-нибудь исчезнуть?

Я поднимаю брови. Она это серьезно? Поняв, по ее глазам, что серьезно, запрокидываю голову и начинаю громко смеяться. Сейчас она выглядит такой смешной.

Широко улыбаюсь в ответ.

— Амалия, наша любовь никогда не закончится и, пожалуйста, не забивай свою голову такими мыслями.

Она будто потрясена и не может это скрыть. Хмурюсь и заставляю ее подняться на кровати.

— Амалия, ты действительно считаешь, что любовь может когда-нибудь закончиться? Вот так просто? Ты же шутишь, да? — беру ее за руки и вглядываюсь в глаза.

Амалия удивленно смотрит на меня.

— Я всегда думала, что… — ей явно не хватает

слов. Думаю, такое происходит впервые. — Что угодно может пройти. И любовь в том числе.

— Я не намерен больше такое слышать, Амалия. У нас все будет хорошо и любовь, которую мы сейчас испытываем, никогда не исчезнет. Ведь она такая чистая, невинная и местами страстная, — приблизился к ней и поцеловал шею.

Она нагибается и целует в губы. После сжимает губы и произносит:

— Мы же можем надоесть друг другу. Не сейчас, а через много-много лет. Ты так не считаешь?

— Может я тебе надоем, но ты мне, поверь, никогда! — делаю акцент на последнем слове.

Амалия поднимает брови, похоже, она слегла изумлена.

— Ты мне никогда не надоешь, любимый, — прильнув ко мне, отвечает она. — Мы преодолели столько сложностей, что я никогда не смогу даже подумать о том, что смогу отпустить тебя.

— Я тоже тебя люблю, — мягко произношу я, гладя ее волосы. — И никто не сможет этого изменить.

— Погоди ка минутку, — говорит Амалия, садясь и беря свою футболку. Я неохотно встаю с кровати и помогаю ей одеться. — Мы должны подумать об ужине, совсем об этом забыли. Я еще и нюни распустила, прости меня.

Я поднимаю штаны с пола и вручаю их Амалии, безуспешно пытаясь скрыть свою ухмылку.

— Я вспомнил, как сорвал их с тебя, прости, — поднимаю руки в знак поражения, — немного порвал их здесь, — указал я на небольшой разорванный шов.

Амалия прищуривает глаза и делает вид, что смотрит на меня самым сердитым взглядом. У нее это плохо получается. Волосы ее растрепаны, и я знаю, что, когда она попытается привести их в порядок, у нее ничего не получится. Она берет с прикроватной тумбочки резинку для волос и пытается завязать их в тугой узел. Она начинает ворчать, на что я начинаю смеяться.

— Отрежу их к чертовой матери!

— Ты не посмеешь, — помогаю ей справиться с волосами.

Следом мы идем вместе в ванную, умываемся и пока мы это делаем, ко мне приходит отличная идея, от которой Амалия не будет в восторге. Но откладывать на потом не хочется.

— Пойдем, — я открываю дверь и прислушиваюсь. — Тагира поблизости нет. Похоже, он у себя в комнате и…разговаривает по телефону.

— С кем? — полюбопытствовала Амалия, следуя за мной по пятам.

— Это личное, — подмигиваю я ей.

Мы идем на этаж выше, в номер, который находится прямо под нашим. Я останавливаюсь около дверей, поворачиваюсь к Амалии и беру ее за подбородок. Наши взгляды встречаются, и я с обожанием смотрю на эту прекрасную девушку.

— Ты готова?

— Готова к чему?

— Готова, — отвечаю я на свой же вопрос, наклоняюсь и целую ее в губы. В следующую секунду стучу в дверь, и через пару секунд передо мной появляется моя приемная мама.

— Заходите, заходите, — щебечет мама, шире открывая дверь. — Я думала, ты еще вчера должен был к нам заскочить и… приветствую тебя, милое создание, — повернувшись к Амалии, произносит мама. — Какая ты красивая и нежная, — гладя ее волосы, добавляет она. — Проходите, дорогие.