Право на месть(Инквизитор-2,Последняя жертва)
Шрифт:
– Может, вы прилечь хотите? – интересовалась Наташа.
– Нет, не беспокойтесь, мне здесь удобно. Прошло несколько часов, и они с Андреем действительно перестали его замечать. Дело даже не в том, что молчит, а в том, что… почти слился со стеной. Не человек. Часть пространства.
Когда стемнело и Андрей хотел зажечь на кухне свет, Наташа сказала: не надо. Она чувствовала: отца Егория нельзя сейчас трогать. Как нельзя трогать человека, потерявшего кого-то из близких.
– Но я должен ему помочь! – воскликнул Андрей, чья натура требовала действий.
– Как? – поинтересовалась Наташа.
– Ну… не знаю. Может, у него шок? Хотя что я болтаю? Это же отец Егорий!
– Что ты о нем знаешь?
– Я? – Ласковин задумался и вдруг сообразил – ничего. Ничего он не знает об этом человеке.
– Хоть сколько ему лет? – Андрей только покачал головой:
– Не спрашивал. Лет сорок пять…
– А мне кажется – больше.
Ласковин только вздохнул. Порыв его угас. Вернее, переключился на более конкретные дела.
– Который час?
Наташа взглянула на настенные часы:
– Полседьмого.
– Тогда я поехал.
Андрей поднялся.
«Куда?» – глазами спросила Наташа.
– Нельзя терять времени,– пояснил Андрей.– Сейчас я – охотник, а когда станет известно, что мы живы,– могу стать дичью.
«Когда-то я уже это говорил? – подумал он.– Дежавю?»
– Будь осторожен!
«Ты понимаешь: я не переживу этого дважды!»
– Не беспокойся.
«Я не оставлю тебя одну, чудная моя!»
– Я буду до отвращения осторожен,– пообещал Ласковин.– Клянусь!
Тир располагался в переоборудованном подвале гражданского бомбоубежища. Вход – только по пропускам. Причем пропуск на каждого хранился прямо здесь, в ячейке под определенным номером. Пропуск Ласковину сделал по просьбе Сарычева (покойного Сарычева!) его старый приятель. Тот самый, на которого сейчас рассчитывал Ласковин.
Вахтер, офицер в отставке, которому давно перевалило за пенсионный возраст, при появлении Ласковина сказал:
– Долго жить будешь!
– Что? – удивился Андрей.– Вспоминали?
– Не то чтобы вспоминал… Слыхал, ты умер, а? А тут, как говорится, верная примета: долго жить будешь, парень. На, твои.
Он протянул Андрею коробку стандартных патронов браунинга, 7,65 мм, для автоматических пистолетов.
– Полтинник, как обычно?
– Да,– подтвердил Андрей и протянул деньги.
– Еще сотку,– сказал старик, пересчитав их.
– Ошибся? – удивился Ласковин.
– Инфляция.
Андрей добавил.
– Спасибо.
– О чем речь, сынок. Иди, работай.
Как ни любопытно старику узнать, отчего вдруг Андрей
И болтать о том, что видел «покойника», не будет. Что немаловажно.
Среди тех, кто приходил сюда поупражняться в стрельбе, у Андрея был только один «знакомый», и Ласковин знал: человек этот приходит сюда регулярно, три раза в неделю, практически в одно и то же время. Представлен Андрею он был под именем Вадим.
Андрею повезло. Тот, кого он искал, был здесь. Но торопиться не следовало.
Ласковин занял свободную позицию, надел наушники и нажал кнопку, поднимающую поясную мишень. А потом еще одну, приводящую мишень во вращательное движение с интервалом сорок оборотов в минуту.
Зарядив и вставив обойму, Андрей начал огонь сериями из двух выстрелов: пара на оборот, как учил Сарычев. Закончил, опустошив магазин, одиночным (пятнадцать на два не делится), полюбовался на результат: хило!
– Здорово! – раздалось за спиной.
Внешне Вадим напоминал производственного начальника среднего уровня. Простой мужик, не алкаш, но и не трезвенник, не дурак, но и не выдающегося ума. Маловыразительное лицо, тихий хрипловатый голос заядлого курильщика. И одет соответственно: скромно, серо. Может, когда-то Вадим и работал на заводе. Но очень давно.
– Жив, значит?
По голосу было трудно определить: рад он или огорчен.
– Как видите.
– Ко мне пришел?
Андрей кивнул.
– Паршиво отстрелялся.
– Паршиво,– согласился Ласковин.
– Бывает. Заканчивай. Я снаружи подожду.
Из пятидесяти патронов Ласковин расстрелял тридцать пять. Оставил себе одну обойму. Конечно, можно и в магазине купить, но тут – проще.
Вадим поджидал его на улице. Курил, прислонясь к телефонной будке.
– Пойдем,– бросил он Ласковину. Андрей не спросил – куда. Его спутник сам объяснил через несколько минут:
– Помянем покойника.
Пили они в грязноватом зальчике. Пили водку, которую Вадим купил по дороге.
Пили молча. Только после четырех стопок Вадим произнес невыразительным голосом:
– Искать будешь?
– Буду,– так же тихо ответил Ласковин.
Налили еще.
– Земля – пухом,– пробормотал Вадим.
Опрокинули.
– Поможешь? – спросил Андрей.
Вадим поставил стакан, зажег папиросу, затянулся.
– Петьку не воскресишь,– сказал он.
Ласковин нахмурился, скрипнул зубами, водка жгла его изнутри:
– Найду. И урою.
Вадим, не ответив, наполнил стаканы, вытащил из кармана бумажку: