Право на ошибку
Шрифт:
Тварь, раскидав оборотней, мчалась прямо на меня, я крепче стиснула лопату, собираясь как минимум приложить роцула по морде, как максимум отсечь хотя бы одну лапу. Когда нас разделял всего метр, я вдруг почувствовала то, чего никак не ожидала. Нечто родное, знакомое, напоминающее о самых лучших днях…
У меня перед глазами проскочило мимолетное воспоминание о семилетнем сероглазом мальчике, помогавшем мне подняться на ноги и насмешливо цокающем языком, глядя на мои разбитые коленки. Придав мне устойчивое положение, он оглядел меня с головы до ног и ухмыльнулся, сунув руки в карманы своих шорт. В тот момент и зародилась одна из самых крепких связей в моей жизни.
Похоже, мы спасены… – восторженно выдохнула ненормальная внутри меня.
– Брендон! В сторону! Оставь лопату рабочим! – долетел до меня задорный голос.
Облегченно улыбнувшись, я вильнула влево, все же метнув инвентарь в роцула, как копье. Промазать с такого расстояния было невозможно. Демон взвыл, когда холодный острый металл вошел точно в щель между широкими нагрудными пластинами, а потом в него друг за другом врезались три огненные сферы размером с баскетбольный мяч.
Обернувшись, я увидела Марка Стоуна, своего лучшего друга, нареченного брата и большую занозу в заднице по совместительству. В серых глазах парня отражался объятый огнем демон, темные вьющиеся волосы до середины щеки прилипли к голове, должно быть, он бежал сюда очень и очень быстро, тонкие губы изогнула усмешка, когда он посмотрел на меня:
– Не могла не внести свою лепту, да? Лопата… Виктория Брендон пыталась зарубить демона лопатой… – Марк прыснул, а потом и вовсе захохотал, согнувшись и упершись ладонями в колени.
– Очень смешно, – закатила я глаза, на самом деле стараясь сдержать приближающуюся истерику. – Заканчивай эти вопли.
Кашлянув, Стоун сбросил с плеча большой черный рюкзак, призвал саблю и пошел к роцулу. Несколько плавных быстрых движений, замах, и голова демона покатилась по земле, оставляя за собой дымящуюся прожженную траву. Еще две секунды матово-черные, словно маслянистые, глаза смотрели на меня, а потом голова, как и тело, обратилась в пыль.
– Вот и все, – сказал Марк, убирая саблю и осматриваясь. – Ну и глушь ты выбрала…
О-оу… – протянула шиза, почувствовав, что моя истерика потекла по другому, более агрессивному руслу.
– Ты-то сам что здесь забыл? – процедила я.
Улыбка соскользнула с его губ так же быстро, как и появилась. Взгляд из лукавого превратился в настороженный, твердый и серьезный. Он заправил влажную прядь за ухо, что я отметила как нервный жест. Впрочем, не сказать, чтобы причины волнения не были ясны. Я же просила не беспокоить меня.
– Мимо пробегал. Решил заглянуть, посмотреть, как ты здесь себя закапываешь, – в тон мне ответил Марк. – И не сказать, чтобы я тут был не к месту. – Он выразительно посмотрел туда, где убил демона.
Я скрестила руки под грудью и выпрямилась, наплевав на боль в спине:
– Посмотрел? Проваливай.
– Начинается… – Марк запрокинул голову, смотря в небо и явно жалуясь ему на меня. Скопировав мою позу, уверена, намеренно он изогнул бровь: – И сколько так будет продолжаться? Сколько ты будешь отрицать свою сущность? Сколько знамений и символов будешь игнорировать? Это не твой мир, не твой путь.
Его отправили ко мне для наставлений? Я стиснула зубы, лихорадочно соображая, что ему ответить. Чем сложен спор с Марком – он слишком хорошо меня знает, понимает, на что давить, и к тому же бессовестно пользуется своими способностями.
– Это мой мир. Из твоего я ушла. Я обычный че-ло-век, – по слогам произнесла я последнее слово.
Марк фыркнул. Ненавижу, когда он так делает. Обычно это означает, что у него наготове превосходный аргумент, против которого у меня ничего не будет.
– Правда, что ли? – Стоун подчеркнуто огляделся. – Может, у меня какие-то неправильные представления, но, насколько мне известно, обычные люди не путаются с компанией оборотней.
Ну вот. Так и знала, что противовеса не окажется. Он всегда умел находить бреши в моей защите.
Бреши? Да он тебя только что протаранил! – ликовала шиза.
– Это не твое дело, – упрямо вздернула я подбородок. – Я сделала свой выбор.
Марк сузил глаза, собираясь сказать что-то, несомненно, едкое, но вдруг повернулся на пятках и зло посмотрел на Драгона, все еще в обличье тигра. Оборотни внимательно слушали нашу перепалку, не вмешиваясь, но я уже кожей чувствовала зуд от вопросов, которые скоро на меня обрушат.
– Можно взламывать мой эмпатический блок не столь топорно? Неприятно, знаешь ли, молчу уже о нарушении личного пространства.
Драг повел ушами и прищурился, явно не ожидая такого поворота.
– Полегче, Марк! – вступила я, подходя к Драгону. – Ты-то уже всех здесь просканировал, не так ли? Молчу уже о том, на чьей территории ты находишься.
– Как ты это терпишь? Он же просматривает каждую твою эмоцию!
Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться и на время поставить плотину перед бурной рекой мыслей. В идеале мне нужно было сейчас сесть где-нибудь одной и хорошенько обдумать все, что случилось, проанализировать, выбрать вариант, как себя вести и что говорить. В общем, идеалы на то и идеалы, что недостижимы.
– Марк, если ты волновался о том, как я живу, то ты увидел достаточно. Со мной все хорошо. Счастливого тебе пути и легкой дороги, куда бы она ни лежала.
– О да, Ри. У тебя все просто замечательно! Демон на заднем дворе превосходный показатель! – вспылил Стоун. – Хватит прятаться от собственной судьбы! Ты спускаешь коту под хвост все, ради чего была рождена!
Это стало последней каплей.
– Ради чего я была рождена, Марк? Ради того, чтобы смотреть, как умирает мама и Льюис, и ничего не суметь сделать? Ради того, чтобы вытерпеть шестьдесят пять ударов у Позорного столба за попытку ее воскресить? Скажи мне, о всеведущий, ради чего? – заорала я, неосознанно начав напирать на него. – Не тебе говорить мне о предназначении! Вон отсюда, или я позвоню Джиллиан! Не думай, что мне тяжело набрать ее номер! Или ты прошел за Покров в самоволку, подставив остальных?