Право на ошибку
Шрифт:
– Ничего нового, – отсмеявшись, цокнула я языком.
– Осторожно, Ри. Эта карта опасна, она символизирует судьбоносное решение, резкий поворот твоего пути, после которого ничего нельзя будет изменить, – серьезно посмотрела на меня Сэра.
– Хорошо. Я буду осторожна, – мигом успокоилась я, зная, что карты Рейнхардт не дают осечек и к ним нужно относиться с уважением, как и к самим гадательным способностям династии Сэры. Правда, карт Сэры я боялась не так, как мешочка с костями ее бабушки Луладжи.
Выйдя из комнаты, я в сопровождении Скорпионов и по-прежнему хмурящейся Рейнхардт спустилась в гостиную. Взору открылась чудесная картина смеющихся Бриаров (все, кроме Эрелл, были здесь) и пока незнакомой мне вера.
Я внимательно посмотрела на незнакомку, с каким-то мазохизмом сравнивая себя с ней. Чего уж греха таить, она была взрослой шикарной ухоженной высокой загорелой блондинкой с пышными формами, чуть хрипловатым голосом и золотисто-коричневыми глазами. Сравнение не в мою пользу. Ей удалось вызвать мой любимый смех у Драгона с мурчащими нотками, и как-то я сразу стала подозревать, что наши отношения не заладятся. Интуиция ведьмы, наверное.
Да? А не ревнивой девушки, нет? – насмешливо поинтересовалась Люция.
Может быть, – не стала отрицать я, почти привыкнув к внезапным включениям моей персональной шизы.
Разом оценив не такое уж и дружеское расстояние между Драгом и блонди и довольную улыбку Софи, я уверилась в зарождающейся антипатии.
– Виктория! – жизнерадостно позвала меня Джеда.
Я выдавила улыбку, чувствуя, что верлисица и правда рада меня видеть.
– Доброе утро, – поздоровалась я со всеми разом, мысленно благодаря маму за те уроки, что она преподала мне по мимике и жестам. Делалось это исключительно в целях политической игры, в которую всегда вовлечены правители, но уже много раз пригодилось мне в бытовых ситуациях.
– Виктория, познакомься, это Ева Рэд, очень близкий друг нашей семьи. Ева, это Виктория Брендон, девушка Драгона.
Ага, если он еще об этом не забыл. Не взглянув на Драга, я пожала руку Еве под бдительным присмотром своих Хранителей.
– Здравствуйте, Ева, приятно познакомиться, – широко улыбнулась я Рэд, являя собой образец радушия и душевной теплоты.
– А мне-то как! Драг уже успел столько про тебя рассказать! – вспыхнули ее глаза, и в ее мыслях я различила такое же притворство, как и то, что показывала я. Чудесно. Мы явно друг друга раскусили.
– Обращение к королеве строго на «вы», если только ее величество не окажет вам чести называть ее по имени, – невозмутимо застыл рядом с нами Норд, и я мысленно послала ему воздушный поцелуй за такое вмешательство.
Однако вслух сказала:
– Все в порядке, Норд, ничего страшного.
Старший Хранитель чуть приподнял бровь и вернулся на исходную позицию, почтительно кивнув мне. Сэра внезапно закашлялась, скрывая пробирающий ее смех. Не могу упрекнуть ее за это: выражения лиц Софи и Евы были действительно комичны.
– О, прости…
– Нет-нет, Ева, вы же не ведьма, так что совершенно не обязаны действовать в рамках нашего этикета, – мило улыбнулась я, подмигнув ей.
– Тогда обоюдно перейдем на «ты»? – предложила Рэд, почти что копируя мой тон.
– С удовольствием! – с энтузиазмом согласилась я, и в моей голове нагло расхохотался Марк, следящий за происходящим со второго этажа. Лучший друг называется.
Длинные узкие горячие пальцы, так и не выпустившие пока моей руки, чуть сжались, посылая по всему телу импульс, по которому все ведьмы и распознавали сверхъестественных существ при общении. Ой, дайте-ка я догадаюсь…
– Ева вертигрица, как и Драгон, – пояснил Натан.
И, бинго! Хорошо, что всю глубину моих восторгов по поводу этого факта слышала только Люция. Она даже поддержала эту самую глубину парой цветастых реплик, относимых к Софи. Мы с рысью не сомневались, с чьей легкой руки в доме вдруг оказалась вертигрица, несомненно испытывающая к Драгону нечто большее, чем дружбу. Старшая Бриар весьма прозрачно намекала, что Ева ему более пара, чем я. Обидно то, что в чем-то я против своей воли была с нею согласна.
– Неужели Драгон ничего не говорил обо мне? – Ева возмущенно посмотрела на Драга, отпуская мою руку.
– Ни единого словца, – обескураженно (а вот выкуси) покачала я головой. – Впрочем, он и про своих родителей мне до знакомства с ними не рассказывал. Это я ему простила, потом поняв, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Филигранное хамство, – оценила Люц.
У меня были хорошие учителя.
– Драгон, как ты мог? – с укором вопросила Рэд.
– Да, Драгон, как ты мог? – поддакнула я, второй раз за все время позволяя себе взглянуть на него. Уловив мой сарказм (ладно, сознаюсь, не почувствовать его было трудно), Драг посмотрел на меня, и пространство между нами словно сгустилось.
Каждая клеточка тела требовала немедленно очутиться в его сильных руках, прижаться к широкой груди и целовать до тех пор, пока в легких не закончится воздух. Он смотрел с такой нежностью и теплотой, словно и не чувствовал исходящего от меня негатива, в очередной раз ставя меня в эмоциональный тупик.
– Прости, Ева, рядом с Тори я забываю обо всем, кроме того, что касается ее, – пожал плечами Драгон, в следующую же секунду оказываясь рядом со мною и обнимая одной рукой за талию. – И сейчас время завтрака.
Не успела я и рта раскрыть, как мы уже оказались на светлой, залитой солнцем кухне. Сузив глаза, я задрала голову, встречаясь все с той же нежной заботой в янтарных глазах. Только сейчас к ней прибавились лукавые искорки. Надо срочно выработать иммунитет к его проникновенным взглядам.