Право на поражение

Катлас Эдуард

Каждый охотник желает оказаться в лесах запада золотой осенью. Желательно в большой компании, чтобы не попасть в лапы орков. Дело тут не в добыче, а в самом лесе. Такой лес притягивает к себе, заставляет снова и снова делать шаг в глубину, снова и снова вдыхать прелый воздух.

В такое время невозможно поверить, что предки отправляли души умерших за реку Хагон. Эти места просто пронизаны жизнью, желанием двигаться, шагать, дышать, жить. Ягоды можно снимать прямо с кустов, и, если переждать ночные заморозки, они будут достаточно остужены, чтобы не слишком кислить. Листья такие податливые, что если захочешь, то можешь хрустеть ими, переступая с ноги на ногу. А если

нет, то по ним можно идти настолько бесшумно, что перестаешь слышать даже сам себя.

Даниэль по прозвищу Фантом вздохнул. Он был далеко от лесов запада. Слишком далеко. Да, вокруг него по-прежнему были друзья. Да, он вступал в столицу своего королевства, в которой тоже было на что посмотреть. Но сердце его осталось там, в лесах вокруг Девятой крепости.

В последнее время он прочно занял статус мастера-охотника, хотя никто этого звания ему не давал. Да и не могло быть такого звания в военной крепости, мастера охоты были только у дворян, в их родовых замках.

Но только Даниэль занимался обучением новобранцев, лесной его частью. Только он отбирал новых рейнджеров и обучал их, начиная с самых азов. Вокруг крепости были леса, нечего было и думать выстоять просто за каменной кладкой, слоями кирпича и скалами. Для аванпоста важна была разведка, лесная дичь позволяла не думать о недостатке еды. А мелкие трения, даже не стычки, с орками позволяли держать солдат гарнизона в тонусе. Орки чтили договор, равно как и люди. Пока чтили.

Фантом вздохнул снова, но теперь по другой причине. Рамангар приближался, и рейнджер, выполняя наказ мага, решил немного потренироваться. Вдох, выдох, короткое помутнение в глазах, и Даниэль выбросил руку вверх, указывая пальцем в несуществующую точку где-то в небе.

В то же мгновение в той самой, одному ему видной точке клекотнул орел. А зрение Фантома раздвоилось. Он видел стены Рамангара, крепостные ворота вдалеке, людей, медленно двигающихся по пыльной дороге в сторону города. И в то же время он видел весь город, набросанный в его сознании смутными, смазанными, серыми мазками. Он видел дома, улицы, башню мага и цитадель Рамангара. Ту цитадель, куда им следовало явиться незамедлительно по прибытии, как гласил текст приказа.

Особенно четко был виден народ, идущий по улицам. Его орел всегда легко фокусировался на любом движении. Мышь, выглянувшая с чердака, неожиданно стала видна так ясно, что Фантом с трудом сумел повернуть взгляд орла в другую сторону. Это они с его тотемом уже проходили, причем неоднократно. Небольшая потеря контроля, и тотем начинает охоту. Обычно не заканчивает – потому что времени на это у орла не оставалось.

Вот и сейчас казалось, что последние силы тотема (или Даниэля?) были потрачены на борьбу за власть над взглядом. Орел, на этот раз бесшумно, растворился. Зрение Фантома снова стало обычным. Орел у Фантома был совсем слабым, да и вызывать его удавалось нечасто. Вик говорил, что тренировки помогают. Но сила тотема все равно росла очень медленно.

Грегор постарел. Никто не мог сказать, что он справлялся со своим наследием хуже, чем отец. Даже наоборот, Грегору повезло – он принял корону в одно из наилучших для королевства времен. Почти что золотой век.

Но забот хватало. С похорон Лакара прошло совсем немного времени, а государственные дела утянули его наследника с головой. Анна родила первенца, но говорили, что Грегору почти не оставалось времени заниматься с младенцем.

Этот самый младенец зашелся криком, как только они вошли в зал. То ли сквозняк, то ли принца просто испугали незнакомцы. Анна, сидящая на троне королевы по левую руку от Грегора, взмахом руки отпустила няньку, и та засеменила в сторону королевских покоев, не оставляя попыток утихомирить ребенка.

– Наш король, – оправдываясь, начала Анна, – так редко видит своего сына, что я пытаюсь держать его неподалеку даже во время приемов. Иначе младенцу только и остается, что ползать по отцу, пока тот спит.

– Что он с удовольствием и делает, – улыбнулся король. – И тем самым отнимает у меня те немногие часы сна, что мне достаются. Мы рады приветствовать вас в наших покоях, мои Тени Запада.

Отряд поклонился. Они были здесь все. Собрались с разных концов королевства. Обычно они все равно собирались к этому времени в Девятой крепости. До зимы оставалось всего ничего, а все последние зимовки отряд предпочитал проводить вместе. Пока в королевстве было спокойно, они могли себе позволить ненадолго расстаться на лето, выполняя задания в разных концах страны.

– Как ни рады мы увидеть своих самых надежных вассалов, не праздное желание потребовало вашего прибытия в столицу. Сложилось так, что вы предстаете перед нашими очами тогда, когда есть работа, которую некому больше поручить.

– Оставлю вас, – встала с трона Анна. – Хотела только посмотреть на наших героев, а теперь могу пойти помогать няням.

Грегор встал, чтобы помочь супруге спуститься по ступенькам. Все ждали, пока он провожал Анну взглядом.

– Несколько человек вышли из пещер в предгорьях, чуть западнее истоков Быстрой. Прошли все горы, какими-то тайными пещерами, глубоко под землей. Вы сами с ними поговорите, дошло их мало, и не все в рассудке, но что-то они помнят. Как они шли и как сумели преодолеть такой путь, не нам рассказывать, лучше вы это услышите из первых уст. Нам важно другое. Может быть, они плохо помнят дорогу, но они помнят, откуда они ушли. И почему.

Король жестом пригласил их присесть, но сам не стал садиться на трон, вместо этого начав прохаживаться вдоль лавки, куда усадил воинов.

– Зло поглотило Сунару, когда-то красивое и дружелюбное королевство. С тех пор как завалило перевалы, умер старый король. Муж сестры моего отца, принцессы Хелены, должен был стать королем, но этому, похоже, не суждено было случиться. Сунару захватил некромант.

– Некромант, ваше величество? – Вик привстал со скамьи.

– Да, дорогой мой ученик, – послышался голос из тени колонн. – Похоже, что так.

З’Вентус вышел на свет и улыбнулся.

Вик улыбнулся в ответ:

– Рад вас видеть, мой мастер. Думал, что вы в башне, надеялся попозже туда заглянуть.

Старый маг кивнул.

– Некромант, – повторил король. – Тот, что подымает своих мертвых рабов из могил, и они делают его рабами еще живых. А тех, кто не хочет становиться рабами, он делает мертвыми и вновь – своими рабами. Это угроза, угроза всему миру, что мы знаем.

– Но перевалы надежно завалены снегом, – вступил в разговор Лашан. – Больше десятилетия никому не удавалось их преодолеть. Ни с одной стороны.

Ему ответил З’Вентус:

– Теперь мне кажется, что перевалы занесло не просто так. Зло на севере хотело подготовиться, накопить силы, достаточно большие, чтобы не опасаться никого. Но суть зла неизменна – если правда то, что я слышу, то оно никогда не остановится. Как только сил будет достаточно, некромант продолжит расширять свои владения.

– А сила зла, – подхватил король, – становится заметной даже здесь. Что-то странное происходит в предгорьях. Что-то странное происходит по всему королевству. Вы и сами, как мы слышали, встретились с тем, с чем не должны были.