Право на рождение. Дилогия
Шрифт:
Я держала обещание, данное мистеру Киплингу и проявляла бдительность в отношении доказательств заговора, но ничего не заметила. Может быть, я не хотела ничего замечать. Я, как вы помните, и прежде была виновата в таком поведении. Я игнорировала сообщения от Микки Баланчина, которые, возможно, не должна была игнорировать. В свое оправдание я пропустила много работы и думала, что пройдет больше времени и я примерю мантию своего неотъемлемого права.
Я вернулась в школу и ходила в нее почти две недели, когда Алисон Вилер загнала меня в угол в библиотеке,
Прошлым летом Алисон отрезала свои сказочно-рыжие волосы и теперь у нее была прическа эльфа, что сделало её зеленые глаза неестественно большими. Она села в кресло напротив меня. За все годы, что мы знали друг друга, я не могла вспомнить, разговаривали ли мы.
– Это неправильно, - сказала она, указывая на ответы, отмеченные мною в тесте. (Вы, возможно, помните, что она была первым учащимся в моем классе.)
Я инстинктивно придвинула планшет поближе к себе. Не хотелось, чтобы меня выгнали за жульничество.
– Тебя трудно застать в одиночестве, - прокомментировала Алисон.
– Всегда со Скарлет, Гейблом или своей сестрой, или в главном офисе для обыска - они так поступили с тобой, правильно?
Я не ответила.
– Что я думаю, - сказала мне Алисон Виллер, - так это то, что иногда причины событий не имеют смысла, потому что они бессмысленны.
– Её зеленые глаза разглядывали меня в упор.
Я выключила планшет и положила в сумку.
– Я думаю, что Вину и мне следует есть за твоим столом со Скарлет и Гейблом Арсли. Я думаю, мы должны это сделать.
– Почему? Так я смогу сидеть поближе к парню, которого любила, и к его новой девушке?
Алисон склонила голову и изучала меня.
– Ты это ожидаешь услышать?
– произнесла она после паузы.
– Да, я так думаю.
Алисон кивнула.
– Конечно. Я должна быть очень жестокой.
Я ничего не сказала.
– Или я думаю, что всё наладится, если у Вина будут его друзья. Кампания его отца была очень тяжелой, Анни.
Я бы предпочла, чтобы она не называла меня Анни. Я начинала недолюбливать Алисон Вилер по-настоящему.
***
На следующий день я получила четвёрку за тест, и Вин с Алисон присоединились к нашему столику.
Хотя я старалась воспрепятствовать Алисон Вилер, обед с ними стал более оживленным, чем с Гейблом и Скарлет. Скарлет была менее скучной, Гейбл менее угрюмым. Алисон Вилер была странной, но сухой и умной, даже слишком. И Вин, вы знаете о моих к нему чувствах, я исчерпывающе и, вероятно, трогательно расписала эти эмоции. Достаточно сказать, что я стала ближе к Вину с того дня в больнице, и вы могли бы подумать, что это для меня мука, но это не так. Видеть Вина с новой девушкой проще, чем представлять.
Я даже не могла побыть с ним наедине до этой пятницы. Все остальные ушли с обеда пораньше по той или иной причине, и Вин и я остались в одиночестве, разделенные только лотками с лазаньей и корявым деревянным столом.
– Я должен идти, - сказал он, но не сдвинулся.
– Я тоже, - согласилась я, но я тоже не сдвинулась.
– Мы должны… - начал он.
– Как… - произнесла я одновременно с ним.
– Ты первая, - уступил Вин.
– Я хотела спросить о кампании твоего отца, - сказала я.
Вин хмыкнул.
– В общем-то, я хотел сказать не это, но раз уж ты спросила, я думаю, отец действует силой.
– Он посмотрел мне в глаза.
– Ты, наверное, презираешь его.
Мои чувства к Чарльзу Делакруа были почти столь сложными, как и те, что я испытывала к его сыну. В некотором роде я восхищалась отцом Вина. Он был достойным противником. Но с тем же я ненавидела его. Казалось грубым сказать его сыну все как есть. Я решила держать свой рот на замке.
– Я хотел бы ненавидеть его, но он мой отец, - сказал Вин.
– И я думаю, что несмотря ни на что, он будет очень хорошим окружным прокурором. Кампания…- его голос затих.
– Да?
– Кажется, что они длятся вечно, но это не так, Анни.
– Вдруг он потянулся через стол и взял меня за руку, я сразу же потянула её обратно.
– Разве друзья не могут держать друг друга за руки?
– спросил Вин.
– Я думала, ты знаешь, почему я не могу взять тебя за руку.
Я встала и схватила свой поднос. Хлопнула его на конвейерную ленту, которая вела на кухню, и немного соуса попало мне на свитер.
Прозвенел звонок. Как только я покинула кафетерий, то ощутила на своем плече руку. Я обернулась. Это была доктор Лау, мой учитель судебной науки. Она была единственным преподавателем, прошлой весной говорившим о моей оправдании, и не случайно она была единственной, кто радовался моему возвращению.
– Аня, - она сказала.
– Я бы не поступила так.
– Не поступила бы как?
– спросила я невинно.
Я пошла на историю двадцать первого века, где мы только начали изучать события, приведшие ко второму запрету. Я была знакома с некоторыми именами, выделенными жирным шрифтом.
ГЛАВА 4
Я УДИВЛЕНА; Я СНОВА УДИВЛЕНА
В пятницу вечером я планировала остаться дома, но Скарлет настояла на том, чтобы я устроила вечеринку с ней и Гейблом.
– Ты ни разу не гуляла с того времени, как вышла из «Свободы», – сказала она мне, когда мы выходили из школы. – Ты не можешь провести остаток своей жизни дома с Нетти и Имоджен. Мы оденемся и пойдем в одно из наших старых местечек. Как насчет твоего кузена Толстяка?
Мест, куда я хотела пойти, не было, кроме, возможно, «Маленького Египта».
– Или, может быть, ты выберешь «Маленький Египет»? – спросила Скарлет.
– У Толстяка подходит, – сказала я.
– Я так и думала, что ты согласишься. Встречай нас в восемь. И, Аня? – сказала она перед тем как уйти. – Не надевай свою школьную форму!