Право на смелость

Кириллов Юрий

НЕИЗВЕСТНЫЙ СОЛДАТ

Дзот сатанел, глушил прилив атак. Хлестала смерть зловеще из бойницы… Солдаты, позже взявшие рейхстаг, Лежали под огнем среди пшеницы. Один

вздохнул: «Проклятая война!..» И сжал в руке поникшие колосья. Он понимал: То не его вина, Что ливень пуль зерно на землю бросил. Рывок вперед — и захлебнулся дзот, И крылья тишины бойца накрыли. …А мне в ту пору шел лишь третий год. Я вижу колос в поле, у могилы…

НА ВОИНСКОМ МЕМОРИАЛЕ

Ветераны, Солдаты Сорок грозных годов, Незапятнанно святы Лики ваших рядов. В них — Не горесть, не траур, А бойцовская стать. И как щит — Черный мрамор, Укрывающий рать, На склонившихся маках Кровью стынет роса… Вы и здесь — Как в атаках, И слышны голоса: «Огорчаем всех ждущих — Подрубил нас свинец. Наши корни — В живущих: Я — твой дед… Я — отец…» Поклонюсь я обоим, Встану в строгий их ряд. …Тихо, Как перед боем. Пусть солдаты поспят.

ПЕРЕД УЧЕБНОЙ АТАКОЙ

Ждем сигнала к атаке В июньской тиши У воронки, в глуши полигона. Это рана войны — Мы в воронке нашли «Кубари», Трехлинейку, Патроны… Осыпается Глины сухой рыжина, Будто выцвела кровь На могиле… «Кубари» мы, конечно, Могли не узнать, Но ведь их Наши деды носили!

ВОЕННЫЙ СОН

Утопаю в военном сне, Чтобы память вновь сторожить… Опускается тихий снег На «ежи». Самолеты в ночи гудят, Этажами идут к Москве. По планете бомбы гвоздят. Над планетой — Кровавый свет. Оплавляется свежий снег. Часовыми стоят «ежи». …Мне был от роду год — Во сне Кинокадрами Миражит.

БЕСПАМЯТСТВО

Ещё в лесах Бойцов находим кости. Ещё белеют кости На полях… И побратимам Горько на погосте, Что время разделило Даже прах. А с постаментов Кинуться готовы, Коль у живых На совесть дефицит, Матросовы, Панфиловы, Чуйковы — Что им, героям, Бронза и гранит, Когда друзей-солдат Не схоронили? Их скорбный стон Летит с военных лет… Неужто мы Так предков невзлюбили — Тех самых, Что для нас дороже нет?!