Право сильного
Шрифт:
Народ, моментально заполнивший помещение, обступил небольшую сцену.
На сцену вышел Эйден. Улыбчивый парень с красивой прической, лет тридцати. На нем был шикарный замшевый пиджак. Эйден удовлетворенно оглядел своих гостей, взял хрустальный бокал шампанского у первого попавшегося официанта, и сделал небольшой глоток. Эйден улыбался. Сегодня был определенно его день.
Он просто любил, когда люди кругом напивались и отдыхали. Ему даже был не очень важен повод, по которому он всех сегодня собрал, однако, про него забывать тоже не стоило. Выпив бокал шампанского до дна, Эйден глубоко вдохнул, и крикнул:
– Дамы и господа!
Никто не реагировал. Люди, как и до этого, продолжали громко обсуждать что-то свое. Эйден нахмурился. В груди защемило, и он с размаха разбил бокал об сцену. Дорогостоящий хрусталь разлетелся вдребезги. Присутствующие обратили к Эйдену удивленные взгляды. Гул тут же стих, и люди позволяли себе лишь перешептываться, не понимая, что может произойти дальше.
– Спасибо, – улыбнулся Эйден. – Сам я попросил недостаточно громко. Очень рад, что вы сегодня пришли ко мне такие нарядные и красивые, но, надеюсь, к концу нашего мероприятия у меня получится увидеть вас обнаженными, как и должно быть на любой хорошей пьянке.
Толпа взорвалась хохотом.
– Но! – Эйден поднял руки, успокаивая людей. – Но, этого хочется в конце. Сейчас мне нужно буквально несколько минут вашего внимания. Не знаю, дошло ли до вас это известие, или нет, но сегодня «Эйден Компани» вышла на совершенно новый уровень добычи драгоценных металлов. Кто-то, возможно, не ознакомился с отчетами, которые были отосланы персонально каждому, потому я озвучу самый важный столбец. С запуском рудно-генерирующего сверхмассивного объекта «Пояс Кридиана» объем добычи ресурсов за три дня составил ежемесячную норму!
Толпа издала удивленные возгласы. Люди ошарашенно переглядывались, шепчась: «А как же Галактическая Антимонопольная Служба?», «Что скажут из-за нарушения свободной конкуренции?»
– Дорогие мои, – с искренней теплотой произнес Эйден. – Мы продаем нашим рабочим воздух, которым они дышат, и они платят нам налоги вместо того, чтобы платить их государству. Взамен мы предоставляем им работу и жилье на замечательной планете Ирдиан, что их ни разу не смущает. Почему? Да потому что государство вообще заставляет всех, кроме сотрудников силовых структур, работать задаром. Даже если конкуренты попытаются засудить нас, то общественность будет на нашей стороне. На ГАС тоже можно положить болт. ГАС – государственная организация, а поскольку наша с вами компания является автономно функционирующим объектом с обособленной от государства экономикой, то для нас их законы не писаны. Мы сами как государство, и более того, государство зависит от нас. Мы поставляем им руду, применяя свои экономические ресурсы, а не их. Мы не лезем в их банки, и не берем у них деньги, значит, никак от них не зависим, имея возможность делать все, что нам вздумается. Проще говоря, мы сами себе хозяева, и все благодаря тому, что вашими разумно вложенными средствами руковожу я, а не кто-то еще. Пояс Кридиана – критически важный для нашей компании проект, который курировали четыре замечательных человека, – Эйден взглядом отыскал в толпе Молли, – которые сейчас находятся в этом зале. Попрошу их пройти на сцену. Молли, Гордон, Энрике, Говард. Пожалуйста. Сегодня вы наши герои.
На щеках Молли проступил румянец. Да, она была далеко не моногамной женщиной. Ее постель практически не остывала от многочисленных оргий, и почти каждый вечер Молли спала с новым мужчиной, до безумия в нее влюбленным. Она игралась с мужчинам. Строила из себя любящую. Но как только самец отрабатывал в постели, выставляла его за дверь. Это могло показаться несправедливым любому мужчине, однако Молли считала иначе.
Сама себе она казалась чуткой натурой, любящей, заботливой. Среди всех мужчин, с которыми она спала, ей хотелось найти того самого, который сможет унять ее боль. Никто не мог заменить Эйдена, все мужчины на его фоне смотрелись серыми и неинтересными. Молли влюбленно смотрела на него от встрече к встрече, но вот она ему была безразлична.
Он стоял на сцене, и Молли глядела на него, чувствуя, как сердце стучало, едва не выскакивая из груди. Кому-то он мог показаться заносчивым, импульсивным, но только не ей. Для нее он был святым и добрым, просто роль главы корпорации заставляла его придерживаться агрессивной модели поведения.
Когда их взгляды снова пересеклись, она не увидела в его глазах влюбленного блеска, который был присущ ей. При встречах с Эйденом ее внимание было постоянно на нем сфокусировано, а вот он на Молли посматривал лишь формально, потому что так надо.
Молли – королева бала, но лишь номинально.
Она поднялась на сцену, ловя на себе восхищенные взгляды практически всех присутствующих мужчин, и возможно, с несколькими из них она даже переспит сегодня, но это нисколько не умоляло ее любви к Эйдену, остававшейся безответной уже много лет.
– Поприветствуем на сцене – Молли Хэндмайер!
Толпа взорвалась радостными криками и аплодисментами. Было трудно подумать, что это мероприятие являлось формальной встречей богатых людей. Больше казалось, что попал на молодежную вечеринку с официальным дресс-кодом.
– Всех кураторов попрошу на сцену!
Следом на сцену взошло еще трое мужчин. Гордон встал рядом с Молли, и шепнул ей на ухо:
– Он никогда не будет твоим. А знаешь почему? Потому что ты – шлюха.
– А ты похож на старый сморщенный член, – хладнокровно ответила Молли.
– Поздравим их с удачным завершением проекта!
Вдруг заиграла торжественная музыка, под потолками стали взрываться голографические фейрверки, и в зал вошли люди, несущие с собой четыре больших чека. Гости расступались перед носильщиками, пропуская их к номинантам.
Носильщики поднялись на сцену.
Гости аплодировали.
– Перед вами четверо умелых руководителей, которые смогли довести Пояс Кридиана, так сказать, до ума, и именно поэтому я вручаю каждому из них чек на сто миллионов кирлианов!
Толпа вновь одобрительно взвыла. Носильщики вручили призерам чеки, которые те взяли, широко улыбаясь. Их лица уже привыкли к показной праздности, потому необходимая мимика включалась сама по себе. Но, даже не смотря на это, радость была искренней у всех, кроме Молли.
Остальные кураторы отродясь не держали в руках таких денег, и уже мысленно проматывали, либо вкладывали полученное состояние. Молли, привыкшая к роскоши и богатству, лишь играла роль, изображая счастье. Иначе у нее не получалось.
Журналисты, стоявшие в толпе, силой мысли регулировали объективы линзовых камер, и фотографировали кураторов со всех возможных ракурсов. Сотни снимков одновременно были отправлены во все возможные СМИ. Никто не приглашал репортеров на встречу, но те знали свое дело, умея спокойно проникать на подобные мероприятия даже без приглашений.