Право учить. Повторение пройденного
Шрифт:
— Что-то не верится, — протянул я. — Взять те же проекции памяти...
— Возьмём, — охотно согласился кузен. — И что увидим? Путаницу мыслей и образов, задержавшихся в голове, не более.
— Ну почему же! Можно очень точно воспроизвести события, произошедшие в последние несколько суток перед снятием проекции.
— Ага. Можно. Если проекция будет посмертной. Понимаешь, о чём я?
Ах, вот оно что... Да, кузен прав: можно проводить допросы путём извлечения из голов свидетелей необходимой информации, но слишком большой расход «материала» получается. Так можно выкосить половину жителей города, лишь пытаясь узнать распорядок смены караулов
— Понимаю. В самом деле, эффективность ни к фрэллу. Посмертие же ещё накладывает отпечаток... И как вышли из создавшегося положения?
— Вернулись к старым добрым методам: завели самую обычную разведку. Из самых простых и не обременённых магическими талантами существ.
— Хорошо. Но где же место для Академии?
— А мы как раз к ней подходим! Точнее, к мотивам её основания. Разведчик это такая особенная работа, которую может выполнять любой, при условии хорошего обучения, конечно же. Поэтому и потребовалось создание Академии. Поначалу это была всего лишь горстка ветеранов, согласившихся поделиться опытом и знаниями с молодыми и энергичными романтиками, потом дело пошло шустрее, и сейчас я возглавляю заведение, обучаться в котором — мечта большинства молодых людей не только из Западного Шема.
— Гордишься?
— Имею право! — Задрал нос кузен. — Конечно, не все нынешние выпускники становятся полевыми агентами: большинство нанимаются во всякие Стражи. А кому крупно повезёт, попадают в Тайную Стражу и приобщаются к делам государственной важности.
— То есть, по большому счету, твоё детище по-прежнему служит формированию разведывательной сети, но прикрывается подготовкой наёмников?
— Конечно. Кстати, прибыльное дело!
— Которое из двух?
— Оба! — Нравоучительно заметил Ксо. — Поскольку хорошо устроившиеся в жизни наёмники не забывают стены, в которых получали знания и нарабатывали умения, а наниматели вполне довольны, с деньгами проблем не бывает: королевский двор, например, не скупится в оплате обучения гвардейцев. Ну а Стража Тайная... Там свои статьи доходов. И расходы тоже свои: если сеть разрушена, приходится плести её заново, а для этого нужны подходящие люди и время, чтобы их натаскать.
— Но у тебя и маги учатся, правильно?
— Куда же деться без боевых магов? Учатся.
— А как на это смотрит Анклав?
Ксаррон усмехнулся.
— Очень косо. Признавая удобство средств, которыми пользуются правители всех Шемов, члены Анклава не могут простить себе, что уступили это сражение. Посему в Саэнне Тайная Стража находится под запретом.
— Совершенно?
— Да.
— Но это ведь не значит, что её там нет?
Кузен помолчал, внимательно изучая бахрому на одной из подушек.
— Есть. Но это большая тайна.
— Которая, тем не менее, известная всем?
— А что поделать? — Горестный вздох. — Чем тайна серьёзнее, тем труднее её сохранить.
— Значит, Саэнна тоже охвачена разведывательной сетью?
— Охвачена. И парни, которые там работают, отчаянные из отчаянных. Потому что если попадутся... Выручать их никто не будет. Просто потому, что не смогут и не успеют.
— Отважные люди.
— Расчётливые люди, — поправил меня кузен. — «Полёвка» в Саэнне очень хорошо оплачивается.
— Охотно верю.
— Хочешь сам подзаработать? — Искушающий взгляд.
— Я? О, нет! Лезть в рассадник магов? Что я там забыл?
— Например, удовлетворение любопытства. Там живут и трудятся, можно сказать, твои братья по оружию.
— Что ты имеешь в виду?
— «Мусорщики». Маги, специализирующиеся на расплетании ненужных или отслуживших своё заклинаний. Ну как, интересно?
Я куснул губу. Понаблюдать, как справляются с моей работой другие? Заманчиво.
— Ну-у-у-у... Возможно, когда-нибудь и загляну туда.
— Не пожалеешь! — Заверил Ксо. — И зрелище, и участники того стоят. Я, в свою очередь, могу поспособствовать.
— Э, нет! Я лучше сам. Без твоей помощи.
— Зря отказываешься, между прочим: есть у меня на примете...
Но какая грязная лужа, в которую меня собирались мокнуть, имелась на примете у кузена, узнать не довелось, потому что карета, наконец-то, подъехала к резиденции «милорда Ректора».
Ксаррон брезгливо провёл пальцем по лакированной поверхности стола и всмотрелся в еле заметный серый налёт, оставшийся на коже.
— Так и знал, нельзя доверять заботу о доме холостяку!
Я покосился в сторону двери, за которую поспешил выскользнуть Киан ещё в самом начале проверки чистоты вверенного его заботам помещения.
Киан — слуга моего кузена и сколько-то-там-родный брат Лэни. То есть, оборотень. Правда, по воле хозяина ему гораздо чаще приходится передвигаться на двух конечностях, а не на четырёх, что не способствует мягкости характера. Тот, кто слышал поговорку «смотрит волком» и видел взгляд Киана, которым он встречает всех посетителей резиденции, не может не заметить сходства между подразумевающимся и имеющимся в наличии выражением глаз. Я, например, уже привык к гримасе, отмечающей моё появление в доме Ксаррона, и отношусь к нелюбезности волка довольно снисходительно, хотя не упускаю случая его подразнить. Впрочем, не сегодня: кузен нашёл изъяны в блеске начищенного кабинета, и слугу ждёт отповедь, посему незачем добавлять свою каплю яда и в так уже переполненный им кубок.
Ксо сбросил мантию на стул и расстегнул верхние пуговицы воротка камзола.
— Сколько раз просил портного слегка изменить покрой, всё без толку... Наверное, следует прибегнуть к угрозам.
Глубокомысленный вывод кузена напомнил мне о собственном гардеробе:
— Если мой костюмчик вышел из-под иглы того же умельца, я тебе помогу. В плане угроз.
Маленькие глаза недоумённо расширились, но казаться больше не стали.
— Чем тебе не нравится одежда? Полотно двойного плетения, ноское и практичное!
— Угу. Только у меня создаётся впечатление, что его сплетали не два раза. Точнее, переплетали.
— И сидит по фигуре!
— Вот за это спасибо! На самом деле. Но цвет можно было выбрать и более привлекательный.
— Что б ты понимал! — Фыркнул кузен. — Цвет благородной стали, между прочим!
— То бишь, грязно-серый, — уточнил я.
— На тебя не угодишь!
— Да мне, собственно, всё равно.
— Так чего взъелся?
— За компанию. Ты портного ругаешь, почему же мне нельзя?