Право волка
Шрифт:
— Чему улыбаешься, девочка?
Девочка — какая пошлая банальность.
— Мое имя Лилия, дяденька, — быстро отвечаю, удивляясь своей дерзости. Что за муха меня укусила — грубить хозяевам дома, в котором гостишь?!
И снова мне в ответ нечитаемый взгляд. Пристальный, вызывающий волнение, проникающий внутрь. Передергиваю плечами, желая избавиться от ощущения, что теряю контроль над собой: своим телом и мыслями.
— Как вы это делаете?
Да что же за вечер? Не контролирую даже свою речь!
Неуверенной
Словно зверь ударил когтистой лапой.
— Не страшно? — интересуется, склонив голову.
— Нет, — стягиваю пальцами волосы на затылке. — Вам пойдет короткая стрижка, — пропустила через пальцы седую прядь, — седина не будет бросаться в глаза.
— Ты слепая, девочка? Седина — не самое примечательное в моей внешности, — он склонился еще ниже, давая мне возможность проследить, как грубые шрамы скрываются под волосами.
Если бы не рубцы, его можно было бы назвать красивым: с высоким лбом, прямым носом, упрямым подбородком и четко очерченными губами.
— А что самое примечательное, рост? — спрашиваю. — Можно вас нарисовать?
— Ты издеваешься надо мной? — он резко выпрямляется и смотрит на меня с высоты. А я так и тяну руки к лицу. Что я делаю?
Заставляю себя отступить шаг назад и отрицательно качаю головой:
— Нет. Не нужно на меня так смотреть, — не выдерживаю очередного пристального взгляда.
И снова это противное ощущение: кто-то внутри меня заставляет делать неразумные вещи. «Нельзя идти на поводу своих желаний», — пульсирует внутри головы. С этими мыслями я утыкаюсь лицом в мужскую грудь и оплетаю руками шею. «Лилька, ты что творишь?!» — кричу внутри себя. — «Нельзя! Он дядя твоей подруги, вы едва знакомы, у тебя есть парень!»
Доводы разума бьются словно пойманные птицы в силках. А тело поступает по-своему: я начинаю ластиться к мужчине, целуя его грудь сквозь футболку и желая большего.
Мужчина подхватывает меня за талию, приподнимая на уровень своих глаз, вжимая в свое тело, и настойчиво произносит:
— Сильная девочка, но я сильнее. Не сопротивляйся.
Сухие горячие губы находят мои, жадно впиваются. Властно, грубо, с привкусом боли. Терзают, заставляя подчиниться и отдаться во власть мужчине.
Я так и остаюсь безвольной куклой в крепких объятиях, наблюдая за собой словно со стороны.
«Это неправильно», — пробивается сквозь туман в моей голове.
— Отпустите, — шепчу, разрывая поцелуй и желая отстраниться, упираюсь в грудь ладошками. — Я не хочу.
— Врешь.
— Нет! — получается более уверенно.
Мужчина в ответ качает головой:
— Я знаю, что ты врешь. Твой запах сводит меня с ума, — он тянется к моему лицу.
— Отпустите! У меня есть парень, это неправильно, — получается высказать свои мысли, подернутые навязанным туманом желания.
— Снова ложь! На тебе нет мужского запаха. Ты пахнешь собой и алкоголем, — он морщится на последнем слове, а потом прижимается лицом к моей шее и шумно вдыхает.
— Лилька, тебя только за смертью посылать! — врывается в приоткрытую дверь Трубников. Никогда не думала, что буду рада этому непроходимому придурку. — Оу, пардоньте! Не знал… не думал… не гадал, такого вот конца, — пропел песенку, с нажимом выделив последнее слово. Паясничая, растягивает губы в улыбке. — Я вискарик возьму и свалю, продолжайте.
Извиваясь в руках змеей, выскальзываю из объятий, скатываясь, как с горки, с мужского тела. Вылетаю первой из домика, сворачиваю с освещенной дорожки в темноту, перехожу на бег и позволяю себе остановиться, лишь достигнув пляжа.
Ни ногой за территорию палаточного городка! — клянусь сама себе.
Элька скачет под музыку, плещется в озере. Набирает воду в ладошки и подкидывает над головой, имитируя дождь.
И мне не мешает охладиться. Не снимая сарафана, присоединяюсь к подруге. Прохладные капли возвращают ясность, и, раскинув руки, я расслабляюсь: падаю в воду, с наслаждением погружаясь с головой.
Глава 9
Оттолкнувшись от песчаного дна, вынырнула из обволакивающей прохлады и подставила лицо легкому ветерку.
Сарафан не сковывал движения. Я ленивыми движениями поддерживала тело на плаву. Под одобрительные крики Трубников торопился по дорожке. Парень поднял над головой бутылки, демонстрируя добычу, — те блеснули, отражая свет фонарей, и ночь огласили радостные вопли.
Надеюсь, он не начнет сейчас трепаться об увиденном. От этой мысли я выскочила из озера. Тело облепила влажная ткань. От резкого порыва ветра я покрылась мурашками.
Нырнула в палатку. Сменив мокрую одежду на тонкие летние джинсы и топ, спешила закрыть рот не в меру болтливому одногруппнику. Знаю я Трубникова: он растрезвонит увиденное за считанные минуты, еще и приукрасит своими извращенными выдумками.
Парень разливал алкоголь по пластиковым стаканам:
— Держи, Лилька, — протянул коктейль, добавив колы. И все, никаких подколов и шуточек. — Давайте же выпьем, чтобы последний год в универе был не сложнее этого. За удачную сдачу Госэкзаменов. О, и за хозяйку, любезно пригласившую нас, — поднял бокал в знак уважения и осушил треть содержимого. — А теперь хватайте Эльку, парни. Качаем!