Право выбора
Шрифт:
– Ну и как тебе ощущения?
– По правде сказать, я думал, что тут будет как-то иначе, - резюмировал Марк, пытаясь при этом расположится в капитанском кресле.
"Рабочее место" больше напоминало растущий прямо из пола живой шезлонг, нежели нормальное, в представлении пилота, капитанское кресло с высокой спинкой и подголовником.
– В смысле?!
– Ну... Думал, что тут, у тебя внутри, будет влажно и чем-то пахнуть.
– Какие-то нездоровые у тебя ассоциации, тебе так не кажется?!
– с легкой настороженностью в голосе поинтересовался у него кораблик.
– Влажно ему должно было быть, пахнуть. Я даже комментировать эти твои бредни не хочу!
– Я до этого вообще внутри тебе подобных созданий как-то не оказывался.
– В голосе у мужчины пробежали "примирительные нотки". Хоть он и не считал, что сказал что-то обидное, но, тем не менее, дополнительно перестраховаться стоило.
– А тебе каково быть беременной тридцатилетним дядькой?
– Необычное такое чувство, когда внутри тебя что-то шевелится и при этом с тобой же осмысленно разговаривает. Такое чувство, что я тебя проглотила. Пожалуйста, поаккуратнее там, ладно?
– Со всем усердием постараюсь быть как можно более аккуратным и являть собой миру живое воплощение грациозности, ваша светлость!
– ответил Марк, после чего послал своему кораблику ментому "реверанс" и наконец-таки умостился на свое рабочее место в правильной позе. Надо заметить, что сидеть (лежать) тут было на редкость удобно.
– Вот откуда простой рабочий мог таких словесных оборотов нахвататься?
– слегка качнувшись вперед-назад, явно примеряясь к весу своего "содержимого", полюбопытствовала Лера.
– Да все оттуда же. От деда своего. Ты ведь знаешь про моего деда, да?
– Да, Елена рассказывала и про твоего дедушку, и про Ламию. А он что, с тобой всегда в таком стиле разговаривал?
– Не всегда. Только когда сильно на меня сердился. Другие матерятся, а он, вот, на светское наречие переходил.
– Капрал!
– раздался из крошечного вставленного ему в ухо наушника, про который Марк уже и думать забыл, голос куратора Вальтера.
– Произведите подключение к нервной системе корабля.
– Произвожу попытку подключения, - отрапортовал пилот в столь же крошечный, едва заметный, как и наушник, микрофон, и, сняв с шеи прикрывающий имплантат воротник-предохранитель, плавно откинул голову назад. Он даже не надеялся на то, что сможет правильно "прицелиться" с первой попытки. Но, как вскоре выяснилось, "целиться" было не нужно в принципе.
Нечто тонкое, длинное и подозрительно напоминающее собой щупальце осьминога скользнуло по его шее. Далее была ослепительная вспышка, и Марк просто перестал существовать, как человек.
***
Он чудовищно хотел пить, мог смотреть одновременно на все триста шестьдесят градусов и имел шесть ног, которые его совершенно не слушались. Это было все, что он успел осознать, прежде чем другая, не менее яркая вспышка буквально вернула пилота в его собственное тело. Сердце у мужчины колотилось просто бешено, а пульс явно был не меньше ста двадцати ударов в минуту. Мужчина рефлекторно принялся озираться по сторонам.
Надо заметить, что реальность, в плане ощущений, опять ни Сестра не совпала с фантазиями, а смотреть на триста шестьдесят градусов одновременно оказалось как-то само собой разумеющимся.
– Пилотя, ты как?
– настороженно поинтересовался кораблик, выведя этим самым вопросом пилота из состояния своеобразного транса.
– Странно.
– Пилот несколько раз сильно потряс головой из стороны в сторону, словно прогоняя какое-то наваждение.
– Странно, Лера. Очень странно. Из меня как будто только что душу вынули. Вынули, а потом назад вернули...
Пульс у пилота наконец-то начал снижаться.
– Мы позволили себе произвести экстренный разрыв вашей связи с Тантрой.
– Теперь с ним, вместо куратора Вальтера, говорил куратор Андерс.
– Выделяем вам пять минут на отдых, после чего приказываем повторить подключение.
– Старик на том конце громко вздохнул, после чего перешел с "казенной речи" на нормальную, человеческую лингву.
– Марк, пробуй разрывать связь сам. Ты же помнишь, как это должно делаться? Мы подстрахуем, если что. Но мы тебя так только тут подстраховать можем и только сейчас.
– Ну что, капрал, учел слова старшего куратора?
– вмешался в их беседу господин полковник. Его голос, несмотря на приказывающий тон, звучал весьма доброжелательно.
– Тогда сосредоточься и попробуй еще раз.
– Легко сказать "помнишь".
– Пилот закрыл глаза и теперь медленно и плавно вдыхал и выдыхал воздух, чтобы окончательно успокоиться.
– Помнить-то я помню. Чтобы отключится, мне нужно резко осознать себя.
– Опять сомневаешься в своих силах?
– полюбопытствовал кораблик.
– Я просто в принципе не понимаю, как это сделать. Осознать себя, когда я уже не я... Меня этому как бы и не учили особо. Дали просто немного того, что и на теорию-то не сильно тянет...
– Капрал, - снова заговорил микро наушник в ухе у мужчины.
– Приказываем произвести подключение к Тантре.
Пилот сосредоточился и попробовал подключиться снова. Благо, что хотя бы подключение происходило автоматически и не требовано от него ничего кроме как слегка откинуться назад, прислонившись затылком к нужному месту.
Марк чудовищно устал. Ему упорно не удавалось самостоятельно разорвать прямую связь. Ни с третьей попытки, ни с десятой. Он определенно делал, что-то не так, но что именно, не видел в упор. Кураторы проявляли просто запредельное терпение, раз за разом разрывая связь пилота и корабля вручную, по истечении определенного времени, давали ему время оклематься и требовали повторить попытку.
***
В этот раз разрыва связи извне не последовало, ни через оговоренную минуту, ни через две, ни через пять. Пилот (или уже сам корабль?) не на шутку перепугался. Он оказался, в самом прямом смысле, заперт в чужом теле. В теле, которым он даже полноценно управлять не мог. К тому же, что было еще страшнее, буквально отобрав это тело у его оригинальной обладательницы и загнав ее сознание в состояние чего-то среднего между сном и обмороком.