Правосудие Девлина
Шрифт:
Многие проблемы также решались просто. Некоторые налоговые выплаты так и не добрались до столицы по вине пиратов или грабителей. Девлин сомневался, что все дворяне, заявившие о грабежах, говорили правду, но за отсутствием доказательств обвинять их было бесполезно, все равно он не мог ничего подтвердить. Налоги нужны, чтобы перестроить королевство, но необходима и поддержка состоятельных людей. Помощник разбирался со свитками и подготавливал рекомендации, но в конечном счете все приходилось рассматривать Девлину.
Он оторвался от документов, услышав легкий стук. Джейсон, его помощник,
– Лорд Девлин, к вам посетитель, – произнес он.
Не в первый раз Избранный осознал, как сильно ему не хватает Дидрика. Джейсон более осведомлен, однако он никогда не станет ему другом, как Дидрик. Пытаясь строго придерживаться норм поведения, помощник несколько недель обращался к Девлину «ваше превосходительство». И с огромным нежеланием он наконец-то принял менее формальное обращение «лорд Девлин».
– Впустите его, – приказал он, поспешно вставая на ноги, заметив, что посетителем оказалась Сольвейг.
Ладони Девлина вспотели. Он думал, что Стивен первым начнет искать с ним встречи или, возможно, Бринйольф. Но никак не Сольвейг.
Девлин кивнул, и Джейсон закрыл за девушкой дверь, оставив их один на один.
– Пожалуйста, присаживайтесь, – предложил Избранный, пододвинув к ней стул, предназначавшийся для гостей. – Хотите, я попрошу Джейсона принести вам вина? Кавы? Цитрина?
Он знал, что болтает попусту, но ничего не мог с этим поделать.
Сольвейг присела, а Девлин откинулся в кресле, с трудом удерживаясь на месте.
– Вы неплохо выглядите для человека, чьи похороны мне довелось посетить, – заговорила она.
Он заметил, что будущая баронесса нашла время переодеться. Сейчас она была в расшитой накидке из неокрашенной шерсти. Скорее ежедневная одежда, чем формальный наряд, который она надевала, когда двор был на собраниях.
– Я сам, как никто, удивлен собственным спасением. – Около года прошло с тех пор, как они виделись с Сольвейг. В день, когда Девлин отправлялся в Дункейр, она обняла его, умоляя вернуться целым и невредимым, хотя он понимал, что ее забота больше относилась к Избранному, а не к мужчине, которого ее брат называл другом. С тех пор он сильно изменился, но было приятно видеть, что Сольвейг выглядела как прежде. – Я у вас в долгу, вы защитили принцессу Рагенильду и вырвали ее из лап Сельварата.
– Я сделала это не ради вас. Я выполняла просьбу короля Олафура, – покачала она головой, а Девлин понял, что нечаянно попал в ловушку.
– Тем не менее примите мою благодарность.
Если бы сельваратцы захватили Рагенильду, то Джорск пропал бы в кровавой гражданской войне, поскольку больше не было подходящего наследника. Можно было попытаться заявить права на престол силой, но ссорящиеся группы дворян объединились бы против него, а Нерикаан и Сельварат разобрали бы Кингсхольм по косточкам.
– Кажется, принцесса не противилась возвращению, – нарушил молчание Девлин.
– Принцесса осознает свою ответственность. К тому же она привязалась к отцу, а он к ней, – ответила Сольвейг.
Ее взгляд задержался на Девлине, и он почувствовал себя неловко.
– Мой отец планирует встретиться с вами сегодня вечером и сказать, что он готов принять предложение, – продолжила Сольвейг.
– Хорошо.
В письме лорду Бринйольфу Девлин предложил ему место в совете регента. С одной стороны – это вознаграждение за героизм, с другой – гарантия того, что приграничные земли, которые больше всего пострадали за последние годы, получат сильный голос на совете. Он знал, что барон с неохотой покинет свои земли, однако Избранный убедил его вспомнить о более важном долге.
– А вы? – поинтересовался Девлин.
Вполне логично, что как наследница Сольвейг должна была остаться в Эскере, чтобы управлять от имени отца. Вместо этого она отправилась в долгое и тяжелое путешествие. Возможно, она сделала это из уважения к принцессе, чтобы в пути девочке не было одиноко. Но Девлину хотелось знать, действительно ли ее присутствие здесь являлось знаком, что она желает обсудить предложение, которое он сделал в письме.
– Почему я? – спросила Сольвейг.
Ее прямота восхищала Девлина. При необходимости Сольвейг могла затевать придворные игры, говорить загадками, делать косвенные намеки, чтобы затуманить смысл, а иногда вела себя очень просто.
– Рагенильда все еще ребенок. Принцессе нужна женщина, которая научила бы ее быть сильной. Я не мог найти лучшей кандидатуры, – ответил Девлин.
Сольвейг поджала губы, словно ответ ей не понравился. Она поднялась с кресла, и Девлин заметил, что они почти одного роста. Ему не нужно склонять голову, чтобы посмотреть ей в глаза.
– А что нужно вам? – поинтересовалась она.
Ему нужна жена, чтобы убедить тех, кто все еще думает, что он добивается брака с Рагенильдой, чтобы заполучить трон. Но Девлин был немного знаком с женской психологией и не стал выражать свои мысли так дерзко.
– Мне нужен друг. Кто-то, кому я мог бы довериться.
Он не сказал ни слова о любви. Он уважал Сольвейг и восхищался силой ее характера. Ее способности придворной дамы бесценны, они послужат противовесом его собственной прямой тактике. Он надеялся, что придет время, и их дружба перерастет в привязанность. Но на страсть он не способен. Керри была его сердечным другом, юношеской любовью, и он никогда не сможет никого полюбить всем сердцем.
– Я не могу обещать любви. Но предлагаю дружбу и уважение, а также свою верность, – продолжил он.
Оба должны выиграть от этого союза. Будущей баронессе Сольвейг всегда прочили брак по политическим соображениям. Девлин пытался убедить себя, что ей мог достаться в мужья кто-то и похуже, чем человек, который на данный момент носил титулы Избранного и регента.
– А как мы поступим, когда Рагенильда достигнет совершеннолетия? Разойдемся в разные стороны? Или вы рассчитываете, что я поеду за вами в Дункейр?
Много лет пройдет, прежде чем он сможет вернуться в Дункейр. Девлина как человека хорошо примут там, но как регента вряд ли. Народ все еще приходит в себя после джорскианской оккупации. Вне сомнения, соотечественники были в шоке, когда вестник Избранного прибыл с распоряжениями Логиверу Передуру, что королевство Джорска готово признать правителя, которого выберут шесть старейших семей. Два королевства смогут жить в мире друг с другом, а присутствие Девлина только разрушит это равновесие.