Прайд
Шрифт:
– Ну, вроде бы всё спокойно, – сказала Галя, положив подбородок на моё плечо, – давай зайдём, убьём суку и свалим отсюда…
– Хм, – заметил Илья.
Цыплятки выбрались-таки наружу. Капсулы лопнули пополам и, в густых клубах пара, появились рослые мускулистые существа. Львы. Большие и сильные. Судя по тому, как пылают их глаза – у каждого в задницу вставили, как минимум, батарейку. У меня так не получится. По бледной коже бежали крохотные синие искорки, а выпущенные когти светились жёлтым пламенем. Весьма похоже на то, что кто-то селекционировал нашу породу. Очаровательно!
– У нас гости.
Мгновение назад она лежала в
– Итак, кто это у нас? – она взялась тонкими пальчиками за подбородок, – учёный, понятно. Это, похоже, моя коллега – биоинженер, очень приятно. Ага, львёнок, весьма очаровательный, надо сказать! И, – она глубоко задумалась, разглядывая меня и покачивая прелестной головкой, – слышала, такие есть, но своими глазами вижу в первый раз. Оставить для коллекции? Жаль, не получится: слишком тесно связан со львёнком.
Она продолжала смотреть мне прямо в глаза и удерживать этот взгляд оказалось труднее, чем тяжёлую каменную глыбу. Потом алые губы раздвинулись, выпустив наружу:
– Убейте их всех.
– Займитесь этой десяткой, – скомандовал я кошкам, и они синхронно кивнули головами, – дайте нам время, прикончить тварь. Зара…
– Да, милый, – она улыбалась, – я тоже тебя люблю.
– Две, за одну, – едва слышно пробормотал Илья и взял меня за руку, – у тебя будет немного времени, чтобы понять, как действовать, пока…
– Пока?..
– Пока она будет убивать меня, – он отпустил руку и криво ухмыльнулся, – ты был хорошим вожаком. Прощай!
Три молнии одновременно выстрелили в разные стороны, две – обминая возвышение и третья – прямо в смеющуюся Акку. Ставка была на внезапность атаки и отчасти она сработала: кошки смяли искрящихся гигантов и начали, с шипом и воплями, кромсать их на части.
У Ильи не вышло.
Думаю, он и не надеялся на успех.
Продолжая хохотать, Акка схватила льва за грудь и легко вздёрнула над собой. Глаза львицы вспыхнули, словно два миниатюрных солнца и кот, изогнувшись, застонал.
Всё это время я, лихорадочно, пытался отыскать слабое место веселящейся твари и не мог. Она, действительно была словно свет: неощутима и неуловима. Брошенный мной тресп просто пролетел сквозь неё, звонко шлёпнувшись о стену. Акка подмигнула мне пылающим глазом и встряхнула добычу, вынудив льва глухо заворчать.
У кошек, тем временем, дела тоже пошли не самым лучшим образом: телохранители, уцелевшие, при первой атаке, опомнились и начали контратаковать. Львицы яростно огрызались, но было очевидно – силы неравны. Вот один из гигантов смёл Зару на пол, и лишь яростная атака Гали позволила той откатиться из-под смертельного удара сверкающих когтей.
Я ощутил, как бешенство овладевает мной и бросился на Акку, не соображая, что делаю и зачем. Перед глазами тенью промелькнуло изумлённое лицо, фантастической красоты и я столкнулся с прекрасным созданием, сшибив его на пол. Тело Ильи отлетело прочь и пропало в ослепительной вспышке, а мы врезались в хрустальный гроб, разом превратив его в мириады блистающих брызг.
Дикая боль пронзила меня, и я увидел, как проклятая сука воткнула, исходящий молниями, коготь в мою грудь. На красивом лице Акки появилось царственное удивление, как будто я осмелился в чём-то обмануть её надежды. Взревев, от боли и отчаяния, я впился клыками в гладкую кожу шеи.
Никогда прежде я не пытался пить энергию через рот: мне всегда казалось, что это – неэстетично, да и неудобно. Почему сейчас я решил поступить именно так, не понял и сам.
Акка оглушительно заверещала и в следующее мгновение, меня отшвырнуло назад, да с такой силой, что я улетел к стене и с хрустом, впечатался в неё. Помотав кружащейся головой, я посмотрел на своего врага: львица стояла на коленях и держалась за горло, с ненавистью глядя на меня.
– Почему ты не сдох? – отчётливо спросила она, – почему ты не сдыхаешь?!
– Не хочу, – честно ответил я и вновь бросился на неё.
Акка выбросила изящные ладони перед собой и сноп разноцветных искр сбил меня с ног. Сквозь болезненный туман я видел, как моих кошек теснят к стене шестеро яростно ревущих львов. Проклятье! Нужно срочно заканчивать этот бой! Надо прикончить чёртово отродье!
Я сумел, кое-как, подняться на ноги, и тут же ветвящаяся молния смела меня на пол. Созвездие вращающихся колец очень красиво сверкало перед глазами, но нужно было подниматься и закончить работу.
Вот так: сначала – правая нога, потом – левая. Где там Акка?
Столб синего огня и чернота, пронизанная жёлтыми полосами.
Нужно подняться! Нужно встать и убить чёртову суку! Вырваться из мрака и разорвать гадину на части.
Ядовито зелёная муть прорвалась, и я вынырнул на поверхность. С трудом подчинив себе трясущиеся конечности я, на четвереньках, заковылял к возвышению, блистающему битым хрусталём. Акка следила за мной, совершенно диким взглядом и уже не смеялась. Её прекрасное лицо перестало быть таковым, изуродованное гримасами испуга и ненависти. Она медленно подняла руки и между нами, вспыхнуло самое настоящее солнце – яркое, ослепляющее и горячее. Я едва успел прикрыть лицо руками, когда пылающий шар сорвался с места и ударил в меня.
Так больно мне ещё никогда не было. Казалось кожа полностью сползает с меня пылающими клочьями и огонь проникает глубже и глубже, пожирая всё тело, пока не остаётся ничего, кроме самой боли. И эта боль корчится, извивается в пламени, но никак не может издохнуть.
Языки пламени танцевали безумный танец и пели, орали, бормотали на разные голоса.
– Десять, – шептали они, – у кота десять жизней. У тебя – десять жизней!
Боль ползла вперёд, потому что где-то там, впереди, находилось нечто, куда следовало добраться и поделиться страданием. Отдать его. Избавиться от него. Боль двигалась вперёд, и я полз вместе с ней, медленно передвигая конечностями, исходящими серым дымом. Пепел, чёрный пепел, осыпался с моего тела на плиты пола, оставляя тёмные пятна и обугленный след тянулся позади.