Прайд
Шрифт:
– Больше никого не хочу потерять! Ты и Чар – вот и вся моя жизнь.
Галя обменялась поцелуями с Зарой и вопросительно взглянула на меня; не передумала ли? Нет, всё остаётся в силе.
В оглушительном грохоте и ослепительной вспышке, остатки заграждения превратились в кучу мусора. Мы тотчас рванули вперёд, сквозь дымное облако и оказались внутри.
Нет, я конечно понимала – охотников будет много. Я просто не представляла, насколько! Весь чёртов зал буквально кишел человеческим отродьем, в полном боевом облачении,
Пиротехническое шоу, устроенное Чаром, опрокинуло и разметало первые ряды встречающих, позволив нам вонзиться в пошатнувшееся построение, кромсая вопящих людишек всем доступным оружием. Лев продолжал сверкать молниями, прокладывая широкую просеку в сторону портала. К сожалению, эта прореха быстро заполнилась рычащим охотниками, разделившими нас на три группы. Чар оказался далеко впереди, испепеляя бывших соратников, а нас, с Рейей оттеснили в дальний угол помещения, откуда я с трудом видела, как Галя с Зарой и помощниками, остервенело обороняются от наседающих охотников.
Видимо, я оказалась слишком поглощена боем, комбинируя теневые облака и не заметила, как Рейю отделили от меня люди в сверкающих доспехах. Погружая коготь в глотку очередного противника, я вдруг резко ощутила утрату чего-то, очень важного и жалобный вопль о помощи тотчас подсказал, чего именно.
– Зебба! Чар!
И тотчас, с противоположной стороны зала донёсся почти такой же пронзительный возглас, только источником его оказалась Зара, которую какой-то, особо удачливый охотник, сумел сбить с ног.
– Чар! На помощь!
Время остановилось. Сквозь плывущие облака тени, я видела нашего кота, успевшего добраться до ступеней, ведущих к порталу. У его ног лежали настоящие холмы неподвижных тел, но лицо льва, в этот миг, отражало лишь смертную тревогу. В следующий момент мощное тело словно выстрелило туда, где находилась львица, которую он больше всего боялся потерять.
Взметнув тени, я мгновенно оказалась у стоящей на одном колене Рейе, защищая сумраком поднимающего её льва. Чар бросил на меня недобрый взгляд и оглушительно рявкнул:
– Голову оторву! Потом. Как там Зара?
С другой стороны зала дела тоже пошли получше: Галя с помощниками сумела пробиться сквозь ощетинившиеся треспами волны охотников, позволив компаньонке встать на ноги. Так я и сказала коту, сдерживая волнение, прорывающееся в голосе. На бедную Рейю я вообще старалась не смотреть.
– Зебба, прикрой меня, – Чар оскалился и скрестил руки на груди. Его когти начали сиять бледно-жёлтым светом, а из глаз посыпались искры, – теперь – пригнитесь.
В этот раз я не сумела удержаться на ногах и сметённая мощным взрывом, рухнула на пол, едва не ткнувшись носом в одну из многочисленных лужиц крови. Фу, мерзость! Однако, врагам пришлось ещё хуже: от тех, которые стояли рядом, не осталось ничего, кроме алого марева, неприятным облаком, оседающим на кожу, а остальные издохли, пребывая в различной степени сохранности. По моим подсчётам, уцелело не больше двух – трёх десятков, ошеломлённо крутящих головами и пытающихся удержать, выпадающее из дрожащих пальцев, оружие. Уже не жильцы.
Этих уцелевших мы истребили очень быстро. Никто не пытался молить пощаде, и никто не собирался её даровать. Когда всё оказалось закончено, Галя подошла к нам и вдруг жадно поцеловала льва, незаметно для него, подмигнув мне. Ей-то хорошо. Зара, обнимая за талию парня, встреченного мной у входа в башню, покачала головой:
– Почему было не начать с этого? Растягивал удовольствие?
– Не знал, что умею так, – угрюмо пробормотал кот, подозрительно косясь в мою сторону. Галю он продолжал держать в объятиях и той это, определённо, понравилось, – идём дальше?
– Ещё немного подождём, – кошка провела когтём по своему браслету и задумалась, – мы ещё не совсем синхронизировались с местным временем. Если войдём в портал раньше положенного, рискуем не попасть вообще никуда.
Я заметила, как Рейя, осторожно ступая между мёртвых тел, поднялась по ступеням, внимательно рассматривая колонны, окружившие пульсирующий зев перехода. На красивом лице читалось странное благоговение, будто кошечка видела нечто, недоступное остальным. Вероятно, так оно и было.
Когда я приблизилась к своей сестрёнке, она прекратила ощупывать поверхности светящихся стоек и повернулась ко мне. В огромных глазах кошечки светилось лукавство, точно она узнала какую-то смешную шутку и теперь, с трудом, сдерживалась, чтобы не рассказать её всем. Глядя на львицу я не могла понять, как решилась на этот идиотский поступок, словно помрачение нашло! Найти бы теперь слова, услышав которые Рейя сможет простить меня.
– Сестричка, – начала я, дрогнувшим голосом, но она, со смехом, закрыла мне рот ладонью.
– Какая ты смешная, – вдруг сказала кошка, – и Чар тоже, такой смешной!
– Обхохотаться, – раскатился гром за моей спиной, – Зебба, давай отойдём. Я хочу перемолвиться парой слов и желательно, без лишних любопытных ушей.
Лев схватил меня за локоть и поволок в угол помещения, где я, с некоторым удивлением, обнаружила небольшую комнатку. Жилую, но без признаков присутствия охотников, да и людей, вообще. Слишком чисто и опрятно, а человеческого запаха не ощущается вовсе. На маленьком аккуратном столике лежала стопка исписанных каллиграфическим почерком листов, а на стенах висели картины, заполнившие почти всё свободное пространство.