Шрифт:
Maisey Yates
Crowned For His Christmas Baby
Пролог
Они были самой печально известной бандой молодых повес, когда-либо радовавших своим присутствием священные холлы Оксфорда. Принимая во внимание яркую историю этой старой школы, данный факт говорит о многом. Конечно, ни принц Винченцо Моретти, наследник трона Ариосты, ни его друзья, шейх Джахандир Хассан Умар аль-Хайят, а также принц Зевс и Рафаэль Наварро, незаконнорожденный сын
Сам Винченцо с радостью пользовался всеми преимуществами, что давала ему его репутация.
Разумеется, его отец верил, что сын будет вести себя в обществе соответственно его статусу. При этом он наслаждался жизнью сам и набивал карманы, в то время как их народ жил в спартанских условиях.
Винченцо боролся с этим, создавая массу тайных благотворительных фондов вне страны, осуществляя финансовые вливания, недоступные его отцу. Деньги появлялись под видом помощи от иностранных благотворителей, и отец не решался трогать эти средства ради поддержания хороших отношений с другими государствами.
Однако планы Винченцо этим не ограничивались. Вовсе нет. Сейчас он не мог сделать ход. Пока рано. Здоровье его матери – умственное и физическое – было тому причиной. Особенно после скандала, разразившегося тремя годами раньше. Скандала, потрясшего Ариосту. После Элоизы. Он не желал думать о ней, и не станет.
Уничтожение монархии погубит его мать, а этого он не мог допустить. Он будет защищать свою мать. Независимо от обстоятельств.
Когда-то его мать любила дворец. И Ариосту. Единственное в жизни, что по-прежнему доставляло ей радость, – это роль королевы. Винченцо не позволит матери лицезреть то, что он планировал сотворить с королевской семьей. С королевским наследием.
Он никогда не будет иметь наследника. Ни за что. Он прекратит существование королевской династии Ариосты. Позволит своей стране перейти в другие руки. В руки народа. И его отец обязательно, непременно узнает об этом, прежде чем умрет. Наследие семьи – вот все, что заботило отца. А Винченцо позаботится о том, чтобы оно было уничтожено.
Да, его репутация богатого распутника могла заставить покраснеть даже самых закоренелых блудниц. Но знай они его лучше, имей представление о его планах, они попросту умерли бы от шока.
– Предлагаю тост, – сказал он, оглядев комнату, служившую им клубом. Здесь они проводили встречи. Каждый уже зарабатывал собственные деньги, занимая в мире свое место, не имеющее отношение к наследию отцов. – Будем полны неожиданности.
– С этим можно поспорить, – произнес Рафаэль. – Возможно, твоего бунтарства как раз все и ждут.
– Только не наши отцы. В своей гордыне они не допускают и мысли, что
– Это верно, – согласился Зевс, глядя в бокал со скотчем. – Только боюсь, друг мой, сам я не столь терпелив. Предпочитаю играть быстро. Жестко и жестоко.
– Я отнюдь не против жестокости. Но жестокость куда более эффективна, если она стратегически выверена.
– А кто сказал, что я не стратег, – ответил Зевс, широко улыбнувшись. – Просто нетерпелив. – Он пожал плечом. – Жестокость сейчас, жестокость потом. Она повсюду. – Он махнул рукой и удобнее устроился в кресле.
– Мне нравится ход твоих мыслей, – сказал Джаг. Он сидел, вытянув ногу, раскинув руки на спинке дивана и излучая мастерское пренебрежение ко всему сущему.
– Со своей стороны я позволю королевству моего отца… – Винченцо покрутил бокал, вглядываясь в янтарный напиток. Тихий, ароматный торнадо в его руке. Он пригубил скотча. – Я не дам королевству наследника. Никогда.
– Какое счастье, что от меня этого не ждут, – усмехнулся Рафаэль. – Я ведь бастард. Мой младший законнорожденный брат унаследует трон. Следовательно, производить потомство его задача, а не моя.
– Мой отец так беспокоится о репутации нашей страны, – язвительно заметил Джаг. – Моей величайшей радостью стало бы подобрать себе женщину, которую он посчитает неподходящей.
– Только одну женщину? – уточнил Зевс. – Лично я намерен завести себе целый табун любовниц. Но не наследника. Ни за что на свете.
– За это и выпьем, – подытожил Винченцо. – За неподходящих женщин. За месть, что, как блюда, подается и холодной, и горячей, за то, чтоб никогда не подчиняться.
Глава 1
Элоиза Сент-Джордж не испытывала ни радости, ни душевного подъема. Падающий снег был словно укором. Как и огонь свечей, и зеленые гирлянды, и веселые рождественские мелодии. Хотя все это, кроме снега, сделала она сама. Своего рода бунт против охватившей ее депрессии.
Рождественский сочельник.
У нее не было елки. Елка осталась в Ариосте. Вместе с ним.
Она украсила комнату гирляндами и венками. Всем, что должно было создать атмосферу праздника. Испекла печенье и украсила его. Приготовила себе прекрасный ужин. Но радости не ощущала. Совсем.
Она неизменно радовалась Рождеству все эти годы, вопреки тому, как ее воспитали. Ее не смущало то, что она празднует в одиночестве, в своем каменном доме в штате Вирджиния. Трудно найти более живописное место.
Но уединение в этом году казалось одиночеством. Истинным. Глубоким.
Сугробы снаружи становились все больше, и Скеррит, полубродячая кошка, удосужилась наконец прошмыгнуть в дом в поисках тепла. Сейчас она мурлыкала у камина, свернувшись маленьким серым клубком.
Казалось бы, все идеально. Но нет. Она положила руку на свой округлившийся живот. Все было бы идеально, если бы не Винченцо Моретти. И то, что она носила в чреве наследника, которого он поклялся никогда не иметь.
Семью месяцами раньше