Праздник Святого Йоргена
Шрифт:
И старый сторож исчез.
«Пусть уходит, — сурово подумал Микаэль. — Несмотря на всю свою душевную чистоту, он был и остаётся жалким, приниженным бедняком, который ползает и пресмыкается перед сильными мира сего. Но в моих жилах течёт кровь первосвященников; я, отверженный сын соборного капитула, займу сегодня ночью принадлежащее мне по праву место, даже если мне придётся поплатиться за это жизнью».
Музыка звучала уже возле самой рощи, как вдруг дверь открылась и в комнату проскользнул Франц. Он совсем ошалел от радости и бросился обнимать Коронного вора, заливаясь диким беззвучным смехом. Потом, не выпуская Микаэля из своих объятий, пустился
Франц, благодаря своему чудесному исцелению, стал чрезвычайно популярной фигурой среди паломников. Каждый хотел подойти и потрогать его исцелённую ногу, каждый хотел угостить его, и когда он пробрался наконец в собор, то был уже изрядно навеселе.
Чудо, как вино, ударило ему в голову; бедный Франц был глуповат и туповат, а тут он пришёл в такой восторг от самого себя, что совсем рехнулся.
— Понимаешь, я костыли о землю — бряк! А богомольцы все, как один, на колени — хлоп! — повторял он без конца, заливаясь самодовольным, хвастливым смехом. — Сегодня же ночью надо пробраться в сокровищницу. Там лежат девять бочек с золотом, — в глазах Франца сверкнула алчность. — Четыре бочки возьмёшь себе, а пять — мои.
Микаэль с отвращением смотрел на этого тупого и грязного негодяя, ещё недавно трусливого, как овца, а теперь жадного и нахального, как свинья. Ведь все его мечты, мечты о грядущем величии, почти сбылись, он совершил почти невозможное, и вдруг из грязи прошлого вылезает этот неотёсанный болван, который знает только одно:
Вору с вором по дороге, коль свернёшь — протянешь ноги.Он попытался образумить Франца. Не тут-то было! Свадебная процессия уже в роще? Отлично, чем скорее они приедут, тем лучше. Что, Микаэлю нужно остаться здесь? Франц тоже останется. И собор, и плащ по праву принадлежат им обоим, и Франц не даст обвести себя вокруг пальца.
Под конец Франц так обозлился на Микаэля, что сорвал с него плащ, и оба, сцепившись, покатились по полу. Однако Микаэль был сильнее. Он сдавил Францу горло, и Поджигателю пришлось капитулировать.
— Я ухожу, но берегись, Коронный вор, берегись, если тебе дорога жизнь. Завтра я буду ждать тебя на площади. Твоя жизнь в моих руках. Покумекай хорошенько! Стоит мне указать на тебя пальцем, и тебя моментально вздёрнут на виселицу, хотя бы и мне пришлось болтаться рядом с тобой.
И Франц исчез.
Микаэль остался один, негодующий и встревоженный.
«Делить победу с этим разбойником?! Зависеть от этого жадного негодяя? Ни за что на свете! Лучше завтра же быть низвергнутым во мрак, но сначала испить до конца всю сладость победы над врагом! А потом пусть придёт смерть, которой так боится Франц…»
А флейты звучали уже совсем близко. Роща дрожала от восторженных криков. Вот невеста вышла из кареты и стала подниматься по лестнице, нежные голоса девушек провожали её свадебной песнью.
Да, его невестой была самая гордая девушка в городе, её свита состояла из дочерей самых знатных семейств. Свистели флейты, звонили колокола, пылали факелы, ликовали паломники.
Это был триумф всей его жизни, столь богатой печалями и столь бедной радостями.
Невеста святого Йоргена
Подружки стояли в главном зале вокруг невесты и пели.
А вот появился и сам святой Йорген, на устах его играла улыбка, руки были сложены на груди.
Но улыбка эта скрывала напряжённую работу мысли.
Когда Олеандра вошла в зал, Микаэль остолбенел. Боже милостивый! Он-то думал, что его невеста, этакий неоперившийся птенчик, трепеща от волнения и залившись краской стыда, тотчас же упадёт к его ногам. А вместо этого перед ним стояла, плотно сжав губы, молодая, умная и уверенная в себе девушка. Олеандра была бледна и казалась ещё бледнее в своём белом подвенечном наряде. Однако её холодный испытующий взгляд неотступно следил за ним.
И тогда он снова обратил насмешливый взор на подружек невесты, которые пели и украдкой посматривали на него из-за нотных тетрадей. Но как только девушки встречали его лукавый пристальный взгляд, они тотчас же краснели и закрывали лицо нотами.
И всё время он чувствовал на себе взгляд Олеандры, гордый, испытующий и твёрдый. В этом взгляде светилось сомнение, спокойное, мудрое сомнение, — его-то он и боялся больше всего.
Девушки смолкли..
— Браво, браво! — воскликнул святой и попросил девушек пропеть ещё раз последний куплет. У него распирало грудь от счастья при виде этих светившихся восторгом девичьих глаз, синих, карих, чёрных и голубых. Ведь это были знатнейшие девицы в городе, дочери первосвященников, и они пели, чтобы доставить ему удовольствие. Они краснели от смущения, и стоило ему пожелать, как они снова пели тот или иной куплет. Потом он обошёл их всех, приветливо наклонив голову, благодарил, трепал по щёчке, по подбородку и расспрашивал, как кого зовут. Девушки называли себя по имени, а Микаэль думал о том, что в течение многих лет при одном воспоминании об этих именах он злобно скрипел зубами.
— Прекрасно, прекрасно, милые дети! Благодарю вас! — говорил Микаэль, провожая девушек до дверей, и всё это время чувствовал на себе пристальный взгляд холодных, серых, полных сомнения глаз Олеандры.
Ворота захлопнулись. Собор был закрыт на все засовы и запоры. Микаэль и Олеандра остались одни. Микаэль уже решил, что ему делать дальше. Он спокойно прошёл в свою спальню мимо Олеандры, холодной и настороженной… Через несколько минут он вернулся обратно в длинном, до пола, белом праздничном облачении первосвященников. Спокойный и непроницаемый, он величественно поклонился своей высокородной невесте.
— Ваше святейшество!
Олеандра впервые покраснела, услышав свой новый титул, и впервые потупила глаза, поражённая этой почти официальной, ледяной учтивостью, столь не похожей на его бесцеремонное обращение с девушками.
— Ваше святейшество! Моё странствие по земле близится к концу… к благополучному концу… к счастью!
Она снова взглянула на него, на этот раз с изумлением. Кто он — святой или обманщик? Он весь словно окутан каким-то загадочным, непроницаемым туманом. Олеандра никогда ещё не встречала таких людей, как он.