Преданная демократия. СССР и неформалы (1986-1989 г.г.)

Шубин Александр Владленович

В итоге к памятнику Пушкину пришли «общинники» и партийные историки, а вот диссиденты так и не появились. Удивленная публика несколько часов выслушивала на морозе оживленную полемику «общинных социалистов» и «либеральных» коммунистов.

Вспоминает С. Станкевич: «Когда мы возвращались, М. Хабаров, который был у нас за старшего как член партбюро института, сказал: „Все правильно говорят, чего с ними споритьто. Я со всем согласен“. Я тогда стал ему возражать: „Я бы так не торопился соглашаться“ [88] .

88

Станкевич С. Беседа с автором.

10-16

декабря ветераны диссидентского движения провели свою конференцию, на которой обсудили изменение ситуации в связи с перестройкой. Оценки реформ Горбачева были скептическими, но диссиденты не сумели выработать какой-то тактики действий.

Вспоминает Г. Павловский: «Эту конференцию широко анонсировали „голоса“. За диссидентами шло наблюдение КГБ, и ЦК ожидали чего-то страшного, но в итоге получилось невинно. Собрались, поговорили, и многие потом просто уехали из страны».

На встрече из неформалов присутствовали Г. Пельман, В. Прибыловский, Д. Леонов и В. Золотарев, но только последний официально представлял свою группу. Переговоры об участии неформального движения в конференции кончились взаимным разочарованием участников двух течений.

Проблема взаимодействия неформалов с партийными «либералами» имела большое будущее. Было возможно несколько вариантов их взаимодействия: конфронтация или равнодушие, союз на почве противоборства с «аппаратом КПСС», союз на почве поддержки «прогрессивных партийных структур».

Декабрьский митинг вдохновил «общинников». Митинг для них стал не столько акцией протеста, как позднее для «Демократического союза», сколько местом разговора с народом, агитации за какой-то конструктив, который тут же обсуждается, корректируется в соответствии с настроениями людей. Именно эта культура митинга будет позднее отличать социалистов от «дээсовцев». Что касается властей, то декабрьский опыт был, видимо, воспринят ими отрицательно. В ближайшие полгода неформалам придется самовольно пробивать право говорить с народом на улице.

РАЗМНОЖЕНИЕ ДЕЛЕНИЕМ

РАСКОЛ «ПЕРЕСТРОЙКИ»

ЕЛЬЦИНСКИЙ КРИЗИС лишь вскрыл нарыв, образовавшийся в неформальном движении. Этот кризис разразился бы и без «дела Ельцина». Он возникал в истории практически всех неформальных организаций, успевавших развиться настолько, чтобы перейти к заметной политической активности.

Сравнение истории неформальных групп в Москве и других городах [89] показывает, что они развивались по близкому сценарию. Заметно, что политическое неформальное движение проходит несколько этапов:

89

См. например, Шубин А. В. Парадоксы перестройки: неиспользованный шанс СССР. – М., 2005. С. 153—157.

› Латентный. В подполье существуют политические кружки, контактирующие с легальными неполитическими самодеятельными организациями. Живущие рядом активисты могут не знать друг друга. В конце периода подпольные группы принимают политическое название и формируют программу.

› Первая кампания. Одна-две группы находят неоппозиционный повод для агитационной кампании, которую в условиях перестройки нельзя запретить (культура, экология, реформа ВЛКСМ, восстановление человека на работе). Одновременно начинается открытая лекционная пропаганда, устанавливаются контакты с другими организациями.

› После создания общего поля неформальных организаций идет процесс идеологического и личностного размежевания.

› Начало политической кампании, конфликт между умеренными (конструктивистами) и радикалами (акционистами).

Можно было пережить этот кризис по-разному. Клуб социальных инициатив распался тихо, «Община» после кризиса во время «дела Ельцина» смогла сохраниться, а «Перестройка» шумно раскололась – почти вне связи с делом Ельцина. При этом взрыве в окружающее пространство вылетело несколько проектов, ставших самостоятельными организациями. Тогда возникли общество «Мемориал» и Межклубная партийная группа, к 1990-му выросшая в «Демократическую платформу в КПСС» [90] .

90

Отражение

истории неформальных групп в курсе лекций А. С. Барсенкова «Введение в современную российскую историю» является характерным примером того, что авторы обзорных работ о перестройке уже осознали важность роли неформального движения в событиях этого периода, но еще не нашли времени изучить это явление. В результате при попытке закрасить «белые пятна» получаются такие парадоксы: «Весной 1988 года было объявлено о создании Межклубной партийной группы, в которую вошли „Мемориал“, „Демократическая перестройка“, „Перестройка-88“ и группа „Народное согласие“ (с. 96). Ничего такого объявлено не было, так как Межклубная группа объединяла членов КПСС, а большинство членов перечисленных групп в партии не состояли и войти в такую группу физически не могли. В действительности в МПГ вошли отдельные члены КПСС, состоявшие в перечисленных неформальных организациях.

В конце 1987 года ядро «Перестройки» разошлось по швам.

Участник одной из фракций В. Кардаильский писал по свежим следам: «Произошел раскол на два лагеря: на так называемый старый актив, который в основном несет на себе всю организационную нагрузку и во главу угла ставит практическую работу с необходимым порядком и дисциплиной, – и сторонников так называемой этической демократии, пытающихся учесть весь спектр мнений по любому, даже самому малому вопросу» [91] .

91

Открытая зона. – Вып. 2. – 1987. – С. 9.

Оппозиция обвиняла старый актив в безнравственном соглашательстве и узурпации власти. Участникам этих споров казалось, что они формируют политическую культуру новой России. Наверное, они были правы.

Вспоминает В. Прибыловский: «Суть раскола „Перестройки“ заключалась в борьбе группы маргиналов против президиума. Радикалы выступали против захвата руководства клубом Минтусовым, Румянцевым и Фадиным. Они захватывали президиум, не давали говорить Лямину и Фадееву. Поступали они в принципе правильно, хотя можно было бы это делать интеллигентнее. Я даже потом писал, что манера ведения, известная как хасбулатовская, была введена Румянцевым. Эта тройка выглядела как самозахватчики.

Поводом к расколу стал вопрос об уставе. Спорили, записывать ли в нем особые права держателя помещения – представителя ЦЭМИ В. Перламутрова – либерального экономиста, очень умеренного. Для него было важно устроить клуб, где просвещается интеллигенция, куда физики приходят, а им умный Клямкин объясняет то-то и то-то. Радикалы говорили, что нам не нужно надсмотрщиков от ЦЭМИ. Если нас выгонят, то и черт с ними. А умеренные говорили, что у нас есть такая площадка, которой ни у кого из демократической общественности нет. Не нужно подставлять начальство резкими выступлениями» [92] .

92

Прибыловский В. В. Беседа с автором.

Вспоминает П. Кудюкин, один из лидеров президиума: «Сначала „Перестройка“ состояла из широких мероприятий и организационных собраний актива. На собрания актива стало приходить все больше народа, и стало неясно, кто и по какому праву принимает решения. Осенью 1987 года стали работать над уставом, что вызвало большие споры о том, будет ли минимальная дисциплина. Критиковали старый узкий актив за то, что он много на себя берет. Мы отвечали, что нельзя принимать решения в митинговом стиле – сегодня одни решения от имени „Перестройки“, завтра другие. Другая линия споров – насколько можно кричать против социализма. Одни по тактическим соображениям предлагали этого не делать, другие – говорить всю правду-матку. Из этого вытекали и разные взгляды на отношения с властями – держаться ли за помещение, сотрудничая с администрацией, или нет – мол, если нас выгонят, этим себя и разоблачат».