Преданность и предательство
Шрифт:
– Зачем ты мне это говоришь? – Титания переплела пальцы рук и сжала их так, что даже толстая кожа перчаток натянулась и, казалось, вот–вот лопнет.
– Я хочу, чтобы ты поняла: сражаться бесполезно. – Он не угрожал, а просто предупреждал.
Титания едва не ответила, что с самого начала знала, что это так, но все же не стала.
– Тогда мы умрем. Я умру.
– Никому не стоит умирать без пользы. А какая польза в твоей смерти?
Титания удивленно нахмурилась: в какой момент разговор приобрел столь личный
– Но выхода нет. Наши люди уже собрались в условленном месте. Они начнут действовать. – Титания посмотрела в окно: месяц почти коснулся крыши главного дома. – Уже скоро.
– Ты можешь все остановить.
– Сомневаюсь. Я не смогла остановить это раньше, не смогу и сейчас. – Ее голос был полон горечи.
– А ты пыталась? – Лар Элий смотрел ей прямо в глаза. Титания видела отражение огонька лампы в его зрачках. Неверный свет еще больше заострил и без того резкие черты его лица, подчеркнул высокие скулы, совершенный профиль, твердую линию подбородка. В одно мгновение он походил на хищника, волка, готового к прыжку, а в следующее – на статую забытого древнего бога, полную спокойствия и окруженную ореолом тайны.
– Это не имеет значения. У меня не получилось.
– Я ценю, что ты пыталась. Ведь между нами нет договора, только мое слово и твое слово.
– Но ты свое слово сдержал. – В голосе Титании было столько горечи и стыда, что Лар Элий не удержался и коснулся ее затянутых в перчатку пальцев своими. Лишь кончиками, лишь на мгновение, но она едва не разрыдалась.
– Еще можно все исправить. Отправляйся к своим людям и скажи им, что я знаю про отряд в долине за ущельем, что я готов к нападению. Передай Клеву, что его план провалился. Скажи отцу, что я не стану мстить, что я готов выступить на его стороне, когда придет время сражаться.
– Ты действительно это сделаешь? – В ее голосе появилась надежда.
– Я понял, что совершил ошибку, пытаясь держаться в стороне. Это ослабляет и меня, и Патависсу. Как показала жизнь, – Лар Элий криво усмехнулся, снова напомнив Титании хищного волка, – если ты не делаешь кого–то союзниками, они могут стать врагами.
– А если твоей помощи будет недостаточно?
– Титания, ты пытаешься торговаться? – Лар Элий почти улыбнулся, так девушке показалось.
– Я всего лишь пытаюсь понять…
– Ты не в том положении, чтобы торговаться. Условия ставлю я.
– Ты уже ставил условия, почтенный Лар Элий Север. – Титания наклонилась вперед, поставила локти на колени, а подбородок положила на изящно сцепленные пальцы рук. Ее губы опять оказались в опасной близости от губ ее собеседника. Она слегка улыбнулась, всего лишь намек на улыбку, но все же… – Ты не пошел на уступки, когда я тебя об этом просила, ты не захотел вникнуть в то, что я говорю. Как и мой отец, кстати. Мужчины! Вам неведом смысл слова «уступка».
– Титания. – Лар тоже наклонился вперед, так что его губы почти коснулись ее. – У нас нет времени.
– На что?
– На что?! – Лар Элий вскочил со скамейки, едва ее не опрокинув.
Титания молча смотрела на него снизу вверх.
– Э… так. Так. – Лар Элий снова сел на скамейку.
Девушка улыбнулась уже по–настоящему.
– У нас нет времени обсуждать твои пожелания и твои «уступки». Клев может начать действовать раньше.
– Действительно. – Улыбка Титании погасла.
– Отправляйся на место встречи и передай отцу, что я выступлю его союзником, я дам укрытие всем мирным жителям Патависсы в моей долине, если Спанторих появится. Я приведу когорту в каструм. И мы вместе покажем этому варвару, чья это земля. Поверь, сражение со мной на моей земле вам не выиграть. Поверь, лучше иметь меня в союзниках, чем во врагах. Я не хочу сражаться с вами – ваши родичи живут в моей долине. Я вообще не хочу сражаться, но если мне придется, я докажу, что кулак Рима по–прежнему силен, несмотря на то, что метрополия покинула Дакию. Передай отцу, что я готов забыть это небольшое недоразумение. И скажи Клеву, что я не забуду его роль в этом недоразумении.
Титания фыркнула:
– Последнее я передам с превеликим удовольствием.
– Поспеши. Я отправлюсь к воротам и буду ждать. Что бы ни решил Тит Патулус – я готов.
___
Она опоздала. Ей пришлось сначала оседлать коня, а затем пробираться по темным улицам поселка, стараясь остаться незамеченной. На площади по–прежнему было шумно и людно, но многие уже отправились по домам, так что Титании постоянно приходилось замирать в темных углах у стен, пропуская пьяные парочки и компании.
В лощине под деревьями никого не было, лишь следы коней и примятая трава. Неужели отец решил выступить, не дожидаясь ее и условленного часа? Как так могло получиться? Титания вскочила на лошадь и пустила ее в галоп. Нужно догнать отряд, догнать во что бы то ни стало. Если они попытаются напасть на стражу у ворот – все пропало. Может быть, власти Лара Элия и хватит, чтобы приказать своим людям опустить оружие и позабыть о случившемся «недоразумении», но у даков, если погибнет хоть кто–то из них, вряд ли получится так просто смириться, остановиться и сделать вид, будто ничего не произошло.
По плану отряд должен был пробраться по ущелью к воротам, сохраняя полную тишину, а потом внезапно напасть на стражу у ворот. Половине людей поручили стрелами снять часовых на стене и башнях (укрепления были беззащитны с внутренней стороны), а оставшимся – сдерживать натиск резерва. Стрелки, закончив свое дело, планировали открыть ворота и подать условный сигнал, продудев в рог. Даки, ожидающие в долине за ущельем в полной готовности, ворвались бы за стену – и с легкостью разобрались с опьяневшими римлянами.