Предать нельзя Любить
Шрифт:
Ночью, после отбоя кровью поклялись.
Потом не виделись шесть лет. После выпуска Тёма ушел в армию, а как только демобилизовался, приехал ко мне. Отчим взял его к себе, личным водителем и охранником. Ведь хорошему адвокату всегда нужен охранник. Если только у тебя самого нет таких бидонов на руках, как у Долинского.
Мысли снова скатываются к мужчине в белой рубашке и строгих брюках. Даже кофе пить не стал... А я, между прочим, на него четыреста двадцать рублей потратила. Своих.
Деньги у отчима давным-давно
– Ой-ой, какие мы нетерпеливые, – смеюсь, когда открываю дверь и попадаю в кольцо из своих любимых питомцев.
У меня их три.
Рыжая кошка Тася, миниатюрная дворняжка Арнольд и старая, уже больная овчарка Гертруда. Первым делом скидываю ненавистную шелковую рубашку с юбкой. Отыскиваю в ворохе из вещей топ с шортами. Мурлыкая песенку под нос, кормлю и иду выгуливать собак.
Моя жизнь меня полностью устраивала до тех пор, пока отчим не обратился со странной просьбой. Теперь я все время чувствую себя неуютно, потому что врать я не умею. И подводить близких тоже.
Мучительный диссонанс не дает жить спокойно.
До ночи штудирую содержимое красной папки. Неправду говорила учитель математики, нормальные у меня мозги. Программу юридического колледжа за вечер одолела.
Устанавливаю на телефон мобильные приложения с Конституцией и Кодексами Российской Федерации. Как ни крути, их мне даже за год не вызубрить.
В ванной комнате скидываю одежду и пристально изучаю свое тело в зеркале. Темно-русые волосы распускаю по плечам. Провожу кончиками пальцев по нежному кружеву на груди.
Красиво…
Любой мужик бы впечатлился. А этот даже носом не повёл.
Кожа в теплом свете лампочек, встроенных в потолок, сияет и переливается. У меня безупречная наследственность. Моя мамочка была красавицей… Жаль, что я почти её не помню.
Отбрасываю лифчик на тумбу и прикрываю упругие холмики ладонями. Разворачиваюсь, соблазнительно изогнув спину. Задница у меня тоже что надо. Идеальные окружности без единого намека на целлюлит.
Интересно, какие женщины нравятся Арсению Рудольфовичу, если на меня он внимания не обратил? Может, вообще любит блондинок или полненьких?!
В любом случае это не мое дело.
Устало вздыхаю, стягиваю стринги и прохожу в душ. Теплая вода согревает и разгоняет кровь, рассеивает волнение в груди.
Спустя полчаса в тишине спальни пытаюсь не думать о том, что завтра мне снова нужно будет исполнять роль. Отыскиваю в соцсети страницу Долинского, фотографии скрыты, но можно
Глава 3. Арина.
– Ариша, я на обед, - сообщает Лариса Леонидовна, секретарь Дракулы и по совместительству очень милая женщина. – Тебе принести что-нибудь?
–
– Будь здорова.
– Спасибо.
Я работаю здесь четвертый день.
Четвертый день я занимаюсь тем, что разбираю папки, стряхиваю пыль с документов и сортирую старые запросы в различные службы.
Арсений… Рудольфович со мной практически не общается, каждый раз проезжается недовольным взглядом по моим ногам и длине очередной юбки, а потом отворачивается и уходит в свой кабинет, который про себя называю Преисподней.
Особое наслаждение доставляет в этот момент, демонстрировать язык и строить гримасы широкой спине, запечатанной в очередную накрахмаленную белоснежную рубашку.
Долинский – абсолютно точно не человек. Он робот. Никогда не обедает. Не улыбается. Даже музыку в кабинете не слушает.
Пока отсутствует моя соседка, решаю сбросить ненавистные шпильки и включить небольшой радиоприемник, который я приметила в офисном шкафу.
Босиком прохожу к свободной розетке в другом конце приемной. Поймав любимую волну, двигаю бедрами и неторопливо задираю руки.
Спина от монотонной работы затекла, поэтому плавно выгибаюсь и, прикрывая глаза, отдаюсь приятной мелодии и танцу.
Боже. Как я скучаю по своей работе. Нормальной. Без формуляров и светло-синих ледяных глаз.
Ну почему? Почему я не умею отказывать людям?
Пока размышляю о насущном, музыка в радиоприемнике сменяется и становится ритмичной. Выписываю бедрами привычные восьмерки и рассматриваю картину на стене.
Кто додумался в офис повесить эту безвкусицу?
Спина холодеет, когда сзади слышится недовольное покашливание.
Черт.
Одергивая и без того короткую юбку, разворачиваюсь.
На пороге собственной персоной мой босс, а за ним симпатичный темноволосый мужчина, который иронично улыбается и начинает аплодировать.
– Браво, - скандирует. – Добрый день.
– Добрый день, - отвечаю сипло и поспешно вырубаю музыку.
В глаза Арсению не смотрю, потому что предчувствую его гнев, который мурашками оседает на моей коже.
Босые пятки полыхают, когда подбегаю к столу и напяливаю замшевые туфельки на шпильке.
– Простите, пожалуйста, - опускаю голову.
– Да за что? – удивляется наш гость. – Я рад, что твои сотрудники не такие скучные, как ты, Арсений. И симпатичные.
– Руслан Тимурович, - зловеще выговаривает Долинский. – Не будем задерживаться.
Подняв глаза, вижу перед собой загорелую ладонь, которой Арсений провожает в кабинет своего гостя. Практически заходит за ним, но разворачивается.
На его лице такое бешенство, что хочется закрыться в туалете до конца дня.
– Где Лариса? – спрашивает тихо. Ноздри раздуваются от злости, скулы чуть побагровели.